В последние годы, отмечают адвокаты, суды по статье о создании преступного сообщества встали на поток. Возбуждается статья 210, появляется один из обвиняемых, который дает чистосердечное признание. Суд рассматривает дело в особом порядке, а всех остальных обвиняют в создании и участии в преступном сообществе без особых доказательств. Но эта схема дала сбой. Мосгорсуд отменил приговор Демьяну Москвину – соучастнику обвиняемого в коррупции бывшего главы Республики Коми Вячеслава Гайзера. Москвина осудили на шесть лет лишения свободы, но сейчас дело пересматривают: он заявил, что давал показания под давлением, а разговор со следователем записал на диктофон.
Демьян Москвин находится под домашним арестом уже больше трех лет. Поездки в суд для него – это возможность хоть ненадолго выйти на улицу. По версии следствия, в преступном сообществе, якобы организованном Гайзером, мужчина был главным финансистом.
В начале ноября Демьян Москвин заявил, что отказывается от своих признательных показаний. Он утверждает, что работал обычным юрисконсультом в московской фирме, а показания давал под давлением.
Его адвокат Сергей Сафронов утверждает, что давление на Москвина начали оказывать сразу после задержания. "Как он говорит, высокие чины сказали: либо ты поступаешь так, как мы тебе говорим, и все признаешь, даже то, чего не было. Либо так, или иначе вместо твоих немногих статей, которые мы тебе приготовили, – еще целый ряд".
По словам Москвина, следователи предлагали ему дать признательные показания и оговорить себя и других фигурантов дела Гайзера в обмен на условный срок.
Он смог записать разговоры со следователями. Голос на пленке, по словам обвиняемого, принадлежит следователю по особо важным делам при председателе СК России генералу Николаю Тутевичу. На одной из записей такая беседа:
"А что я там должен сказать? – Расскажешь как есть, как в обвинении написано, грубо говоря. Не надо пересказывать. Я по эпизоду по такому-то признаю себя, по птицефабрике "Зеленецкая", я участвовал, что там еще, СПК, я участвовал, я распределял в дальнейшем по указаниям Зарубина эти доходы. Я знал, что там завышена оценка, я знал, что там по птицефабрике … вкратце".
На этапе следствия Москвин подписал досудебное соглашение, следователи говорили ему, что у них существует некая договоренность с судьей, благодаря которой, юрист должен был получить условный срок.
Из аудиозаписи:
"Вы мне сказали, что может и условный срок быть, я как бы рассчитываю на него. – Теоретически! – Мы разговариваем об этом. Понимаешь, нет? – Ну а почему вам не сказать это прямо. Простите, я закончу фразу. – Демьян! – Вот для вас ничего не стоит три года держать людей в тюрьме до суда. Для вас, что, ничего же не стоит дать мне три года отсиженных. – Так не мы же даем! <...> Мы можем попросить! – Вы попросили об этом? – Да. Все попросили, все, договоренность уже есть".
Если на заседаниях суда Москвин говорил что-то, что не нравилось следователям, его вызывали на разговор.
Эти аудиозаписи сделаны в феврале и апреле 2018 года:
"Она же тебе продиктовала, что надо говорить! Дураку, б***! Я тебя тоже от*** сегодня!"
"Тебе что сказали? Не пи***! А ты чего язык разворачиваешь? Я понимаю тебя, что ты хочешь показать, какой ты хороший, что ты хочешь их изобличить. Не надо ни х***! За*** ты уже, б***! <...> Ты нам очень нужен! Если ты сейчас будешь хвостом вилять, я тебя арестую, ты пойдешь в Бутырку. <...> Как только какая-то х*** будет, я тебе сразу предъявляю обвинения по новому делу и арестовываю на х***. И новые сроки пойдут".
Впервые в СМИ пленки оказались в середине мая, после того, как суд вынес Москвину приговор. Судья отправила его в колонию строго режима на шесть лет. Его признали виновным по трем статьям: за мошенничество, за отмывание денежных средств и за организацию и участие в преступном сообществе. Последняя из них стала очень популярна у следователей, ведущих экономические дела.
Алексей Федяров, руководитель юридического отдела "Русь сидящая", говорит, что статья 210 при расследовании дел экономической направленности "прекрасно воздействует на обвиняемого":
"Когда человек понимает, что он сейчас будет арестован по особо тяжкому составу – даже не по тяжкому: "мошенничество" – это тяжкий состав, до 10 лет лишения свободы. А 210-я – это уже очень серьезно. Человек понимает, что он может получить лишение свободы на 12-13 лет, и это будет строгий режим. Обоснованно ли привлечение людей по 210-й во всех случаях? Конечно, нет."
После публикации аудиозаписей разговоров со следователями Москвину отменили приговор и вернули дело на новое рассмотрение. По словам адвоката Москвина, на данный момент давление на его подзащитного не оказывают.
"Статья 210 не подходит чиновникам и бизнесменам"
Адвокат по делу Гайзера Карен Гиголян в эфире "Вечера с Тимуром Олевским" рассказал, почему считает дело бывшего губернатора Коми Вячеслава Гайзера очень важным прецедентом и почему статью "создание преступного сообщества" нельзя применять для чиновников и бизнесменов.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Карен Гиголян: "Статья 210 не подходит тем, которые совершили экономические преступления"
– Правоприменитель отошел от ее [статьи 210 – НВ] изначального предназначения, которое заключалось в том, чтобы бороться с организованными преступными группировками под сильным лидерским руководством, с применением оружия, с совершением насильственных преступлений. В этом смысле, если применять ее по отношению к таким группам, я думаю, что она в этом смысле подходит.
Но она не подходит лицам, которые совершили экономические преступления. Она также абсолютно не подходит к чиновникам, поскольку чиновники априори объединены между собой общей целью, допустим, управлением субъектом Российской Федерации.
Управление субъектом Российской Федерации в составе правительства области, края, республики предполагает обязательное подчинение нижестоящего чиновника вышестоящему при исполнении своих должностных полномочий, предписанных должностной инструкцией. Правоприменитель – следственные органы, оперативные службы – к сожалению, старается сейчас привлекать к уголовной ответственности, вменяя 210-ю, и, на мой взгляд, совершенно необоснованно.
Чем руководствуется правоприменитель, если можно вышеуказанные органы назвать так? Он руководствуется тем, что статья 210-я Уголовного кодекса Российской Федерации позволяет держать обвиняемых под стражей, избирать, во-первых, в их отношении самую строгую меру пресечения в виде содержания под стражей, продлевать эту меру пресечения, которая ограничена законом 12 месяцами, на срок свыше 12 месяцев.
Дела объемные, они требуют комплексного подхода, системного. Естественно, они требуют внимательного отношения и высокой квалификации следователей. Всего этого у нас нет. Дела расследуются большими следственными группами, координация между следователями следственной группы практически на нуле, исполняется воля руководителя следственной группы.
"Применение статьи 210 к предпринимателям помогает отнимать их бизнес"
Статью "создание преступного сообщества" вменяют также и бизнесменам братьям Магомедовым, совладельцам группы компаний "Сумма". Их обвиняют в мошенничестве, растрате бюджетных средств.
Общий ущерб с 2010 года следствие оценило почти в 3 млрд руб. Но источники телеканала "Дождь" ранее утверждали, что решающим фактором для уголовного преследования Зиявудина и Магомеда Магомедовых стало французское уголовное дело против их конкурента, члена Совета Федерации России Сулеймана Керимова, и власти сочли это предательством. Сами Магомедовы свою вину отрицают.
Еще один бизнесмен, которого обвиняют в создании преступного сообщества, – это петербургский миллиардер Дмитрий Михальченко. Сообщество якобы объединяет петербургского бизнесмена с миллиардными хищениями по линии Федеральной службы охраны. В рамках этого дела арестованы чиновники и бизнесмены.
Адвокат Дарья Евменина уверена, что применение этой статьи к предпринимателям помогает отнимать их бизнес.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Адвокат: "Применение статьи 210 к предпринимателям помогает отнимать их бизнес"
– По всем громким, резонансным делам вменяется статья 210-я. По всем крупным предпринимателям вменяется статья 210-я. В том числе и для того, чтобы лица, которые оказались в этой ситуации, испытывали ужас и непонимание от самых строгих санкций этой статьи, ведь она предусматривает по третьей части от 15 до 20 лет. Это очень серьезные санкции, и люди, оказавшиеся в этой ситуации, просто не понимают, что им делать. А дальше уже идет ряд последовательных действий – отъем бизнеса, признательные показания, а, скорее, самооговор.