Объединение наблюдателей за выборами "Голос" получило в России статус "иностранного агента" из-за перевода "около 200 рублей" от гражданки Армении. Так включение в реестр обосновал российский Минюст в ходе судебного процесса, в котором "Голос" пытался оспорить свой статус.
В ответе указано даже имя этой гражданки – Манукян Норайр Львовна. Однако Норайр – это мужское имя, отметил сопредседатель "Голоса" Григорий Мельконьянц, добавив, что запросил у российских властей и у партнеров в Армении информацию о таком человеке.
О том, как проходит оспаривание "иноагентского" статуса у "Голоса" и почему так важно добиться его отмены, Настоящему Времени рассказал сопредседатель движения Андрей Бузин.
— Расскажите о том, как "Голос" пытался оспорить статус "иноагента" в суде. Учел ли суд хоть какие-то ваши аргументы?
— Суд не учел никаких наших аргументов, но позиция Министерства юстиции в суде была очень проста. "У нас есть приказ, – говорит Министерство юстиции, – который требует включать в реестр "иноагентов" организации, если к нам поступили из государственных органов сведения о том, что эта организация финансируется из-за рубежа". Вот к ним от государственного органа под названием Федеральная служба по финансовому мониторингу пришло некое письмо, которое представляет такую липовую бумажку, я бы сказал. В этой липовой бумажке написано: "Росфинмониторинг установил, что на счет "Голоса" было поступление около 200 рублей от гражданки Армении Манукян Норайр Львовны".
Аргумент Минюста очень прост: "Мы получили от государственной организации такие сведения, поэтому на основании приказа нашего же министерства мы включили "Голос" в реестр "иностранных агентов". Когда им возражаешь: "А вы хотя бы как-нибудь вообще эту липовую бумажку, которая содержит довольно бредовые сведения, – там еще, помимо этого, есть некоторые бредовые сведения, – вы каким-нибудь образом проверяли это?" Ответ был: "Нет, мы не должны проверять. Нам пришло это сообщение – мы включаем".
К сожалению, суд, который должен был бы объективно рассмотреть это дело, вот так принимает такие аргументы по той простой причине, что он висит на той же властной вертикали, что и Министерство юстиции.
— Вы будете пытаться найти эту гражданку Армении, которая якобы перечислила 200 рублей на несуществующий счет?
— Да, конечно. Мы обратимся по всем нашим каналам к правозащитникам Армении, возможно, даже официально обратимся к государству Армения, чтобы найти эту гражданку Армении. Причем обратите внимание, суд ведь отказал в нашем ходатайстве вызвать эту гражданку Армении. Это критический свидетель. В нормальном судебном процессе добросовестный суд обязательно бы это сделал. А он отказался, заявив, что она не может дать существенных показаний.
— "Голос" признали незарегистрированным "иностранным агентом" 18 августа, насколько я правильно помню. К каким последствиям это уже привело? И нужно ли теперь регистрировать юрлицо, открывать счета?
— Что касается последствий, то они действительно серьезные и заключаются в том, что, во-первых, мы теперь частично ограничены в нашем каком-либо участии в выборах. Даже если мы будем проводить в дальнейшем, как и раньше проводили, наблюдение на выборах, то есть не вмешиваясь в политический процесс, а только наблюдая за законностью, то нам сразу же предъявят обвинение в том, что мы нарушаем закон, потому что мы в иных формах участвуем в избирательной кампании. Это одно ограничение.
Второе ограничение заключается в том, что то огромное количество бумажек, которое надо собирать "иностранным агентам", оно, конечно, отвлекает от дел.
— На прошлой неделе Владимир Путин на Валдайском форуме сообщил о том, что закон об "иноагентах" нужно дорабатывать. Как вы считаете, что там вообще нужно доработать?
— Его не надо дорабатывать – его надо отменять, потому что это явно дискриминационный закон. На нашем примере вы видите, что он позволяет, в общем-то, любую организацию, да и оказалось, что любого человека признать "иностранным агентом". Это закон, который нарушает Конституцию. Надо отправлять этот самый закон на экспертизу, надо направлять жалобу в Конституционный суд, что, между прочим, мы в судебном процессе и предложили сделать частично. Мы предложили направить запрос от имени суда, а он это имеет право сделать, в Конституционный суд – насколько определение политической деятельности, которое связано с этим законом, соответствует Конституции. С моей точки зрения, оно просто не соответствует Конституции. Но хотел бы заметить, что в последнее время у нас очень многое не соответствует Конституции так же, как и в Советском Союзе.
