Секс по принуждению, внесудебные аресты и "крепостной" театр. За что в советской Украине расстреляли начальника кыргызских ссыльных

Уроженец кыргызстанского села Аларча Иса Кураманов в начале 1930-х был помощником коменданта спецпоселения на юге Украины и отвечал за то, чтобы сосланные кыргызы не уклонялись от работы и не сбегали. Но за злоупотребления своими полномочиями он получил смертный приговор. В его деле, которое сохранилось в архиве КГБ в Службе безопасности Украины, рассказывается, что подшефных девушек он использовал как наложниц, заставлял ссыльных играть в собственном театре и регулярно присваивал их деньги. История расстрелянного служителя советского режима не только рассказывает, в каком бесправии оказывались спецпереселенцы, но и раскрывает малоизвестную страницу совместной кыргызско-украинской истории.

Счетовод из Фрунзе

Советскую власть в нынешнем Кыргызстане окончательно установили в 1924 году. Как и другие страны СССР, республика прошла через все волны репрессий. В начале 30-х годов оттуда высылали всех, кто имел влияние при царской власти, сопротивлялся новому режиму или отказывался отдавать свое имущество в колхозы. Манапов (представителей знати), мулл (знатоков Корана) и кулаков (зажиточных селян) отправляли в Казахстан, на Северный Кавказ и в Украину. Кыргызстанский историк Жолдошбек Ботоноев рассказывает, что на юг Украины сослали около 700 жителей советского Кыргызстана: этнических кыргызов, узбеков, украинцев. Их отправляли в районы, где власти планировали выращивать хлопок и где нужна была рабочая сила.

Следом за спецпереселенцами в Украину командировали и сотрудников Государственного политического управления (ГПУ) при НКВД, которые должны были следить за ними. Одним из них был Иса Кураманов.

Родился Иса Кураманов в 1903 году в Ауле Аларча на территории современного Кыргызстана. В его анкетных данных говорится: социальное положение – служащий, образование – низшее. До переезда в Украину он работал счетоводом во Фрунзе (нынешний Бишкек). В 1930 году его отправили в школу при ОГПУ и оттуда досрочно в Украину – работать среди кыргызских спецпереселенцев.

В Украине Кураманов успел поработать в нескольких поселках: сначала в Хлебодаровке, а незадолго до ареста его перевели в Хорловскую комендатуру (сейчас Хорлы – курортное село). Хотя официально занимал должность помощника коменданта, в Хлебодаровке он фактически был за главного. Его начальник из Каховской комендатуры, куда относилось спецпоселение, туда почти не ездил – от Каховки до Хлебодаровки около 65 км. Ситуация не изменилась и после того, как Хлебодаровку перевели под Новотроицкую прокуратуру. Ее комендант побывал в селе трижды за месяц, после чего его перевели в Харьков. Так, Иса Кураманов снова остался без надзора.

“Восточные женщины”

С октября 1931-го по 20 мая 1932 года Иса Кураманов работал в спецпоселении в Хлебодаровке, на тот момент ему было 28 лет. Именно по итогам этих нескольких месяцев его будут судить. Первыми о злоупотреблениях помощника коменданта рассказали двое спецпереселенцев Анара Боромбаева и Молдогул Кулжанов. Жалобу коменданту они подали только после перевода Курманова из Хлебодаровки в Хорлы.

“С 1-го октября 31-го г. у нас был комендант Кураманов Иса, [он] сразу забыл выполнять свои обязанности по политической линии, а наоборот защищал свой личный интерес и интересы ближайших родственников и единомышленников”, – написали они.

Как рассказали Боромбаева и Кулжанов, их бывший начальник регулярно домогался молодых спецпереселенок и даже с помощью шантажа пытался жениться на несовершеннолетней девушке, несмотря на то, что жена у него уже была. Переехала ли женщина в Украину вслед за мужем – неизвестно.

“По кыргызскому обычаю, после приезда он сразу вздумал жениться и хотел взять себе женой спецпереселенку, 14-летнюю девочку Кулатышу (долгое время среди зажиточных кыргызов было нормой иметь несколько жен – НВ ). [Он] поговорил с ее братом Ашырбеком и обещал заплатить за это денег, то есть калым, и выплатил 375 рублей, после чего, освободив их от работы, выбрал всех артистами”, – говорится в жалобе.

Средняя зарплата служащего в то время составляла около 70 рублей. Тогда по официальному курсу 375 рублей равнялись $193. Сегодня эта сумма с учетом инфляции чуть превышает $3000.

Родных “невесты” Кураманов обеспечил не только деньгами. Например, самой девушке выдал 12 метров ситца и пару ботинок. Написавшие жалобу утверждают, что помощник коменданта свободно приходил в дом к девушке и занимался с ней сексом. На тот момент он официально был женат. Спецпереселенцы пишут, что жену Кураманова звали Зарлык и что она регулярно с ним ссорилась. В судебных документах Иса Кураманов будет указан уже как разведенный.

Связь с Кулатыш впоследствии обвиняемый признал во время допроса, но настаивал, что ей было 16, а не 14 лет. Кураманов говорил, что якобы слышал от некоего доктора, что у “восточных женщин” половая зрелость наступает в 15 лет. На следствии Кураманов также рассказал, что мать девушки не одобрила его сожительство с дочерью. В наказание помощник коменданта арестовал Кулатыш, а ее мать отправил “на работы”, несмотря на то, что на тот момент женщина была больна. Что это была за работа именно, в материалах дела не указывается.

“Бригадир отослал [мать девочки] домой [из-за плохого самочувствия], за что я этого бригадира снял с работы. Сама девочка Кулатыш мной была арестована, а с ней еще семь человек. Через Мусалинова (Мукасит Мусалинов, в деле обозначен как старшина поселка Хлебодаровка – НВ) я вел с ней переговоры о том, что хочу с ней жить, и я этого достиг. О том, что я имел с ней половое сношение, узнали у нее дома, и я после этого договорился с ее братом, заплатив ему калым, 375 рублей. Ей лично дал ботинки, чулки, духи и прочие мелочи, ее сестре тоже ботинки, а также давал им целый месяц продукты сверх нормы”, – рассказал Кураманов.

Всего во время досудебного следствия Иса Кураманов признал, что вступил в сексуальную связь с пятью женщинами-спецпоселенками и с ними сожительствовал. В обвинительном заключении есть их имена, но нет отдельных протоколов допросов. Кураманов также признался, что сексуально домогался артисток театра, который он собрал из спецпереселенцев. Правда, позже создание театра и “постановка идеологически невыдержанных пьес” стала еще одним пунктом обвинения.

Артисты и артистки

О содержании спектаклей труппы, созданной под руководством Исы Кураманова, почти ничего не известно – в деле нет сценариев или каких-либо других записей об этих постановках. Но известно, что некоторых артистов он заставлял вступать силой. В обвинительном приговоре говорится, что внесудебные аресты при его начальстве были обыденностью.

В материалах дела есть протокол допроса 14-летней школьницы Урулхан. Девушка рассказала, что Иса Кураманов лично предложил ей стать артисткой. Когда Урулхан отказалась, помощник коменданта арестовал ее родителей. Мать просидела под арестом пять дней, а отец — 11, после чего Урулхан была вынуждена записаться в труппу.

Сам Кураманов объяснил причину ареста так: “Они не допускали ее быть в драмкружке, а также злостно относились к его организации”. Как позже говорила Урулхан на допросе, помощник коменданта пытался ее изнасиловать, а за отказ вступить с ним в связь исключил ее из школы.

“Когда мать и отец были на работе, ко мне на квартиру пришел комендант Кураманов и, видя, что я одна, стал мне говорить, что он хочет со мной жить. Я отказалась, тогда он снял с меня халат и схватил меня за руку. Я стала кричать и вырвалась из его рук, выбежала на улицу. Через несколько дней после этого он меня арестовал – я просидела арестованной три дня, после чего он исключил меня из школы и послал работать”, – рассказала она. Кураманов подтвердил ее слова.

Всего в труппе было задействовано 16 человек. Артистам Кураманов иногда платил жалование, но только тем, кто нигде дополнительно не работал. Например, среди записей следователи обнаружили, что артист по фамилии Дыканбаев получил 20 рублей, Бейшеналиев – 25, Сулейманов – 40. Также помощник коменданта мог поощрить “артистический коллектив” тканью: однажды выдал двум членам труппы по шесть метров ткани, всем остальным – по три, а себе оставил около 30 метров. Раздавал он и продукты: при рабочем пайке в 1,5 кг некоторые артисты получали по 3 кг.

За время работы в Хлебодаровке драмкружок Кураманова, по его утверждению, поставил 11 или 12 пьес. В приговоре чрезвычайной сессии Харьковского областного суда говорится о 13 пьесах. Автором назван обвиняемый. Судьи назвали произведения “склочными и бессмысленными по существу”.

Наценки, взятки, переводы

Взявшись расследовать дело Кураманова, следователи обнаружили, что помощник коменданта за время работы в Хлебодаровке также успел значительно обогатиться.

Во-первых, он вводил признанные незаконными наценки на продукты. Например, муку вместо 45 копеек за килограмм по его распоряжению продавали по 80; сахар-песок – не по 1,5 рубля, а по 2,5; ватные куртки – не по 14,5, а по 18 рублей. Следователи посчитали, что на наценках Кураманов “заработал” около 4 000 рублей, это почти 60 “внеурочных” ежемесячных зарплат или около $2 000. Сегодня эта сумма равняется примерно $31 000.

Во-вторых, помощник коменданта иногда забирал себе денежные переводы спецпереселенцам от их родственников из советского Кыргызстана. Сотрудник Хорловской прокуратуры нашел на почте в поселке Чаплынка документы на десяток переводов для спецпереселенцев, которые получил Кураманов. Общая сумма присвоенных переводов, которые обнаружило следствие, составляет 1050 рублей (сегодня это около $7 800). Периодически помощник коменданта устраивал у вверенных ему людей обыски – отбирал деньги и продовольствие.

“В марте 1932 г. у меня на квартире комендантом тов. Курамановым сделан обыск. И у меня забрано было денег 2725 рублей. Из этих денег комендант тов. Кураманов вернул мне сразу деньгами 310 рублей. На избирательную книжку положено 2170 рублей, а остальные 245 рублей совсем не сдал”, – рассказал на допросе спецпереселенец Аримкул Джалилов.

В материалах дела также перечислены поборы, которыми помощник коменданта обложил спецпереселенцев. Например, Кураманов и его подручные собирали с людей по рублю за покупку брички для лошади, по 50 копеек за покупку газеты, которую никто в итоге не получал. Нужно было также платить по 75 копеек за получение посылок. Бывали случаи, когда Кураманов отбирал у переселенцев лошадей – животных убивал и продавал мясо. В материалах дела говорится, что с хозяевами он не делился ни мясом, ни выручкой.

Описан в документах и случай прямого взяточничества – во время поездки в Кыргызстан он получил 300 рублей от человека по имени Султан, чтобы восстановить в правах голоса его ссыльного родственника. А также присвоил 1000 рублей, которые через него передали родные другому спецпереселенцу.

Заговор кулаков

Расследовали дело Кураманова в тогдашней столице Украинской ССР – Харькове. Задержали его осенью 1932 года, а 21 февраля 1933-го чрезвычайная сессия Харьковского областного суда вынесла приговор – расстрел. В то время это называлось "высшей мерой социальной защиты". Суд признал бывшего помощника коменданта виновным во вредительстве и злоупотреблении властью.

“Кураманов совершенно разложил труд и дисциплину среди спецпереселенцев. <...> Он систематически совместно со спецпереселенцами занимался пьянством, понуждал женщин-спецпереселенцев вступать с ним в половую связь, проводил незаконные аресты и обыски, присваивал себе изъятое при обысках имущество, присваивал денежные суммы от наценок в кооперации, от денежных переводов, от штрафов, незаконных обложений и т.п.”, – говорится в заключении суда.

Приговор отводил 48 часов на подачу кассационной жалобы в Верховный Суд УССР. В деле есть жалоба осужденного, датированная 14 марта. Иса Кураманов писал, что копию приговора получил уже по истечению срока на обжалование. Он также указывал, что подавал прошение о помиловании.

В жалобе он назвал себя “жертвой хитро обставленной работы местного кулачества”. Уверял, что кулаки, воспользовавшись его отъездом, подговорили группу малограмотных людей дать против него показания. А вторая группа, которая якобы это организовала, должна была подтвердить информацию, если расследование все-таки начнется. Позже в жалобе он заявил, что у него не было сексуальных отношений с несовершеннолетними. По его словам, "подростка-девочку сагитировали", а "растление подтасовали".

Осужденный указывал, что во время допроса следователь уговорил его подписать показания в том виде, в котором сам изложил. По словам Кураманова, проверить изложение он не мог, потому что плохо знает русский язык.

При рассмотрении дела в Верховном Суде Кураманов просил учесть его социальное происхождение – бедняк и малограмотный. Заявлял, что во время работы в ГПУ “твердо проводил политику партии и правительства”. Но рассмотрения в кассации не будет. 17 марта зампрокурора ГПУ УССР отчитался, что приговор исполнен. На момент расстрела Кураманову едва исполнилось 30.

После смерти Сталина отец расстрелянного подал заявление о пересмотре дела. В октябре 1958 года прокуратура УССР пришла к выводу, что оснований для этого нет. Последний документ в папке с делом Курманова датирован 2001 годом – вывод по архивному уголовному делу за подписью тогдашнего первого зампрокурора Киева Дмитрия Ветохи. Прокурор постановил, что и по современному украинскому законодательству Иса Кураманов реабилитации не подлежит.

Копия архивного дела Исы Кураманова предоставлена Отраслевым государственным архивом СБУ

Читать далее:

Шпион на женьшеневой водке. Как инженер советского завода продавал секреты Северной Корее

Как жена украинского поэта Сосюры доносила на мужа и почему получила 10 лет за разглашение гостайны

Мария, супруга украинского поэта Владимира Сосюры, регулярно писала доносы о том, что происходило в его окр...

Объект "Католичка". Как русская эмигрантка переиграла всю госбезопасность СССР

После Второй мировой войны тысячи эмигрантов, бежавших из России из-за революции, получили возможность вер...

Троцкистский фотошоп. Как один снимок в 1937 году сломал несколько судеб

В сталинские годы случайное и малозаметное сходство фото с изображением "врагов народа" могло привести к пл...