В Башкортостане утром 17 января начались массовые протесты. Люди начали собираться у суда в городе Баймак, чтобы поддержать местного экоактивиста Фаиля Алсынова: его обвинили в разжигании национальной розни. Сразу после оглашения приговора (Алсынову дали четыре года колонии) собравшиеся потребовали его освобождения. Силовики попытались разогнать протестующих и применили дубинки, шумовые гранаты и слезоточивый газ. Когда стало очевидно, что люди не расходятся, в регион были отправлены отряды ОМОНа из соседних областей.
Федеральные СМИ предпочли не рассказывать о том, что происходит в Башкортостане, но региональные власти отреагировали на события в Баймаке жестко: на протестующих возбуждено несколько уголовных дел, в том числе по статье о массовых беспорядках и нападении на силовиков, шестерых человек уже арестовали за нарушение правил проведения митинга. Глава Башкортостана Хабиров, комментируя протесты, назвал Алсынова и его соратников "по сути предателями", которые якобы "призывают к отделению Башкортостана от России и партизанской войне".
В то же время участники протестов и сторонники Алсынова прямо говорят о том, что дело в отношении экоактивиста было "заказным" со стороны главы региона: они считают его местью за то, что протестующие не дали Хабирову возможности разрабатывать несколько месторождений соды.
58-летний башкортостанский активист из села Мраково Шамиль Абдуллин 17 января приезжал в Баймак, где судили Фаиля Алсынова, и был у здания районного суда. Он рассказал Идель.Реалиям о том, что происходило на площади в тот день и с каким возмущением собравшиеся встретили приговор Алсынову. Он подтвердил, что силовики закидывали протестующих гранатами со слезоточивым газом и избивали их дубинками, а в город приехал ОМОН из других регионов.
"Мы приехали в Баймак к вечеру во вторник, 16 января, – рассказывает Шамиль Абдуллин. – Переночевали, утром я пошел к суду. В это время интернет уже полностью заглушили. Ни WhatsApp, ни телеграма, даже через VPN вообще ничего не работало. Даже сам телефон "тормозил". Приехавшие загодя, как мы, люди сообщали, что все перекрестки в Баймаке перекрыты коммунальной техникой и машинами ДПС. Народ поэтому шел к суду пешком".
"Народу собралось очень много. Люди говорили, тысяч десять было. Я думаю, пять тысяч человек было точно. Находиться там было достаточно страшно. Вся эта их [силовиков] экипировка, каски, дубинки – все это производило гнетущее впечатление. Весь день над площадью у суда летал квадрокоптер, вел наблюдение", – подчеркивает активист.
"Через какое-то время после начала заседания из суда вышел адвокат Фаиля Ильнур Суюндуков. По его лицу было видно, что случилось что-то нехорошее. Через громкоговоритель он сказал, что суд вынес приговор более жесткий, чем запрашивало гособвинение, – рассказывает Абдуллин. – После этого Фаиля хотели увезти, но народ не мог этого допустить. Начали происходить достаточно страшные вещи: людей избивали дубинками, использовали слезоточивый газ. Прямо как в 1980-е годы, когда мы смотрели такие кадры из других стран, на Западе".
Независимые СМИ, которые работали в Баймаке, сообщали о более чем десятке раненных силовиками протестующих. Одного человека, по их данным, увезла "скорая".
"Я видел одного-двух ребят, у которых была кровь, синяки, но такого, чтобы человек лежал, свалился на землю [от побоев], лично я не видел, – говорит Абдуллин. – А вот от слезоточивого газа, конечно, очень многие ахали-охали, кричали от боли. Потом они [силовики] применяли какие-то гранаты, но не светошумовые, потому что света от них не было. Видимо, газовые. Взрывались они с большим грохотом. Я видел одного дедушку – ему такая граната упала прямо под ноги. Он показывал, что ему разорвало часть куртки. Крови у него не было, но он ходил, похоже, контуженный".
"Столкновения шли очень долго, часов с двенадцати и до пяти вечера. Началось так: часов в одиннадцать из суда вышел адвокат Ильнур Суюндуков и объявил, что Фаиля Алсынова берут под стражу в зале суда. После этого толпа направилась в сторону бокового выхода из здания суда. Там уже выстроились омоновцы, их было много, – вспоминает Абдуллин. – Столкновения происходили волнами. Сперва силовиков у суда, по моим подсчетам, было 120–150 человек. Было видно, что сначала они рассчитывали справиться с толпой таким количеством, выстроив коридор, через который должны были увезти на автозаке Алсынова. Но потом стало понятно, что этих сил не хватит".
"После этого был пущен слух – видимо, через провокаторов, – что якобы в полтретьего будет "переоглашение" приговора, что они [суд и власти] пошли на уступки – то ли срок снизят, то ли еще как-то смягчат приговор. А на самом деле оказалось, что они [силовики] ждали подкрепления, чтобы оттеснить толпу и вывезти Фаиля, – рассказывает активист. –
Когда подкрепление прибыло, их стало уже человек 500–700. Все стояли в таком устрашающем виде, экипированные как космонавты. Говорили, что это подкрепление прибыло из Магнитогорска [Челябинская область]".
"Еще там появились омоновцы, уже не так хорошо экипированные; сказали, что это каких-то местных полицейских – якобы из Сибая – обрядили в защитную экипировку, дали в руки щиты и дубинки и послали в Баймак. Сообщали также, что часу в третьем-четвертом через Зилаир проехали два КАМАЗа-автозака, битком набитые омоновцами. Видимо, подкрепления подтягивали отовсюду, откуда только можно", – говорит он.
"Я не помню, в котором именно часу увезли Фаиля из суда, в тот момент меня там не было. Поскольку не было мобильного интернета, я периодически отходил в то место, где был Wi-Fi, чтобы загрузить видеоролики, которые я снимал. Думаю, увезли его примерно в полчетвертого вечера, – вспоминает Абдуллин. – Люди расходились от суда с чувством глубочайшей обиды, у них было подавленное настроение. Они говорили, что их "мордой по асфальту протащили", что к мнению народа отнеслись наплевательски".
Абдуллин подчеркивает, что большинство участников протеста считает дело Алсынова "заказом" со стороны главы Башкортостана Хабирова:
"В небывало ускоренном режиме прошел суд – и человека закрыли в тюрьму. И ни одного довода защиты не приняли, ни одного ходатайства не удовлетворили. Явно ангажировано было это дело, явно это был политический заказ, – замечает он. – Поэтому у людей есть глубочайшее разочарование в сегодняшней власти. И большинство населения – думаю, 90 процентов – обвиняют Хабирова: что он мстит за Куштау, за то, что он стоял там перед людьми, как мокрая курица".
Активист не исключает, что власти попытаются максимально жестко подавить протесты и наказать как их участников, так и тех, кто о них рассказывал:
"Меня сегодня, в четверг, пригласили в полицию, в отдел МВД по Кугарчинскому району. Вечером 16 января ко мне также приезжали полицейские – видимо, хотели оказать на меня моральное давление. Я их к себе домой не пустил, разговаривал с ними через забор. Они сказали: "На вас есть материал по поводу ваших постов, роликов, обращений, которые вы выкладываете у себя на личной странице во "ВКонтакте", – добавил Абдуллин.
