Нобелевская премия по литературе за 2018 год была присуждена живущей в Польше польской писательнице украинского происхождения Ольге Токарчук. Она одна из наиболее заметных фигур современной польской литературы и лауреат Международной Букеровской премии 2018 года. Нобелевскую премию по литературе за 2019 год получил австрийский писатель и драматург Петер Хандке.
Об этом мы поговорили с историком литературы, преподавателем факультета журналистики МГУ Михаилом Эдельштейном.
— Вы удивлены выбором?
— Нет. И про Токарчук, и про Хандке говорили в качестве потенциальных нобелевских лауреатов давным-давно. Когда в 2004 году австрийская писательница Эльфрида Елинек получала Нобелевскую премию по литературе, она сказала, что если уж решили дать премию австрийскому писателю, то резоннее было бы дать не ей, а Петеру Хандке. Это было 15 лет назад. То есть это давняя история.
— Интересно, сколько времени проходят внутри для писателя вот эти 15 лет, пока он ждет Нобелевскую премию? Это сколько романов примерно?
— Я думаю, что Хандке ждал премию гораздо дольше, потому что с 1970-х годов, по-моему, его называли в качестве возможного лауреата. Он очень плодовитый писатель, но последние его вещи – все-таки не вполне романы, это какие-то такие полуэссе, полусамонаблюдения. Трудно даже подобрать какое-то жанровое определение.
— По поводу Ольги Токарчук. Мне очень стыдно, я никогда ее не читал. Она не очень известна в России или это я такой невежда?
— Она переведена очень неплохо, как и Петер Хандке, надо сказать. Хандке переводился еще в советские времена, Токарчук переводить стали позже, но она и писать стала позже. Она очень хорошо переведена на русский язык, почти все основное, кроме последней ее огромной книги, которая называется "Книга яркого", переведено на русский язык. Переведено очень хорошо, лучшими переводчиками с польского – Ксенией Старосельской, Ириной Адельгейм, другими. Это писательница, которую много критикуют за то, что она работает в жанре такого полуэссе-полуромана. Она размывает границы, собственно, как и Хандке отчасти, между эссе и романом.
— То есть это такой нон-фикшн опять?
— Да. У нее очень много отступлений в книгах.
— Это справедливо, что она получила? Почему спрашиваю – для меня она неизвестный автор.
— В целом ее репутация, скажем так, в литературном мире позволяла ее вполне считать давно претендентом на Нобеля.
— Скажите, а что делать писателю после получения Нобелевской премии? Можно уже вообще ничего не делать?
— Орхан Памук, лауреат Нобелевской премии, турецкий писатель, говорил о том, что есть такой "нобелевский синдром" у писателей, что они либо начинают плохо писать, либо вообще замолкают навсегда.
