С 1 ноября Белорусское объединение рабочих (БОР) объявило забастовку из-за невыполнения властями требований профсоюзов и политических движений. Лидер БОР Сергей Дылевский по итогам первого дня уверяет, что на работу не вышли до трети людей. Однако далеко не все согласны с такими оценками.
В эфире Настоящего Времени о масштабах и эффективности забастовки в Беларуси спорили Сергей Дылевский и Юрий Рововой, представитель движения "Рабочы рух", не поддержавшего эту забастовку.
— Сергей, вы все же объявили о забастовке со вчерашнего дня и уже сказали, что 10-30% людей не вышли на работу. Почему в ваших данных такой разброс? Все-таки каждый десятый, отсутствующий на работе, и каждый третий – это совсем разный масштаб.
Сергей Дылевский: Все очень просто. Мы данные собираем по большому счету от тех же инсайдов на предприятиях, от людей, которые продолжают работать. Либо это наши скауты – люди, которые специально там остались, – либо знакомые. Также по людям, которые присылают нам фидбэки в наш чат-бот, которые с нами постоянно общаются. И в зависимости от предприятия ситуация может отличаться, поэтому такой большой разброс.
— Юрий, а вы с такой оценкой количества бастующих вчера согласны?
Юрий Рововой: Нет, к сожалению, это все по большей части неправда. И есть действительно сложная ситуация, связанная с четвертой волной коронавируса, к которой Беларусь все так же не готова, как и год назад. К сожалению, по большей части это обман. Мы пытались проверить сведения по поводу отсутствующих на работе, по поводу не вышедших горняков, в частности на "Беларуськалии", и подтверждения, к сожалению, не было. Но было бы очень круто, конечно, чтобы забастовка случилась сейчас, но к этому времени нужно иметь хорошо подготовленные структуры и людей, которые готовы будут взять власть на предприятиях временно в свои руки, а не просто оставаться дома.
— Какую структуру можно было бы подготовить? Как вообще можно было бы это сделать?
Юрий Рововой: Речь идет о подпольных структурах, которые должны укрепляться, чтобы у людей выстраивалось доверие не только на своем предприятии, а между всеми другими государственными предприятиями, чтобы позиция людей была одинаковая, чтобы они прекрасно понимали, что от работы отказываемся здесь не только мы и что нас достаточно. Так людям было бы гораздо крепче держать позицию, и это на самом деле мировой опыт, и здесь ничего нового не придумаешь.
— Почему вы сейчас отказались поддерживать эту информационную забастовку?
Юрий Рововой: Потому что забастовка не строится только на информационной кампании. Это в первую очередь работа с людьми на местах. Я и Сергей – люди, которые находятся за границей и поэтому могут разговаривать. Они должны не брать на себя роль лидеров, а помогать тем, кто не сдается на местах, потому что только так это работает.
— Сергей, как вы видите развитие забастовки? По вашей информации, она началась, каждый десятый не вышел на работу. Не кажется ли вам, что эта цифра не очень велика, чтобы эту акцию протеста как-то режим Лукашенко воспринял всерьез?
Сергей Дылевский: Пока не очень велика. Мы говорим о каждом десятом, не вышедшем на работу, как вы совершенно правильно выразились, мы говорим не о конкретно людях, которые заявили о своем намерении не выйти на работу, или тех, кто не приступил к своим трудовым обязанностям и сказал: "Я начинаю забастовку". Мы понимаем, что в Беларуси каждый такой человек будет тут же посажен в тюрьму. Мы говорим о статистических данных, которые есть по общему невыходу на работу, по людям, которые не приступили к своим должностным обязанностям непосредственно. На это могут быть абсолютно любые причины: болезни, отпуска за свой счет, отгулы и так далее.
Да, действительно цифра на данный момент маленькая, но вчера только начался первый день. Мы видим по активности внутри страны, что волну активности мы запустили. То есть протестные настроения перешли в разряд именно генерации, если можно так сказать. Мы в принципе не рассчитывали увидеть красивую картинку на рабочих местах в первый же день, что люди, как в прошлом году, с бело-красно-белыми флагами будут идти по цехам. К сожалению, в нынешних реалиях в Беларуси это невозможно. Но наша задача, и мы, собственно, делаем все, чтобы с каждым днем протестная волна нарастала.
— Что, по-вашему, может приводить к тому, что протестная волна нарастает? Возможно, какие-то люди сейчас перестали выходить на работу. Но они сейчас перестанут получать зарплаты, кто-то, возможно, будет уволен. Что должно их мотивировать отказываться от работы?
Сергей Дылевский: Мотивацией в принципе может послужить абсолютно все – как экономическая ситуация, как зарплатная, как вы сказали.
— Зарплату людям перестанут платить, если они не будут ходить на работу.
Сергей Дылевский: Ее и так перестают платить. По большому счету сейчас люди не живут, а выживают в нашей стране. И терять здесь по большому счету нечего. Плюс к этому четвертая волна коронавируса, как совершенно правильно Юрий заметил, которая в этом году в данный момент просто катастрофическая – люди гибнут пачками. Люди, которые заболели, с огромной вероятностью выезжают в целлофановом пакете из больницы. И власть для этого не делает ничего. Это тоже своеобразный триггер. Таким триггером может стать все что угодно.
В данную минуту мы заставляем власти делать ошибки. И каждая ошибка может стать таким триггером. Я не говорю, что завтра, сегодня или вчера, как многие ожидали, волна протестов, волна забастовок захватит всю страну. Но мы в состоянии на данный момент каждый божий день делать все, чтобы эта волна началась.
— Сергей, почему вы предлагаете людям не выходить на работу под видом болезни? Это же не будет выглядеть как забастовка. Это, конечно, безопасно для сотрудников, но как вообще режим Лукашенко сможет это заметить?
Сергей Дылевский: Я про эту причину только что говорил. Любой выход в забастовку открытый сейчас повлечет к тому, что люди окажутся в СИЗО, в изоляторах временного содержания и так далее. Именно поэтому мы предлагаем людям не приступать к трудовым обязанностям под любым безопасным предлогом. Да, я не спорю, есть смельчаки, которые в открытую говорят: "Я бастую. Все. Не трогайте меня, отстаньте от меня. Я бастую". Но по большому счету людям страшно в такой ситуации так в открытую говорить, поэтому мы предлагаем любую доступную альтернативу. Под любым доступным предлогом люди могут не выйти на работу.
— Юрий, вы верите, что забастовочным движением можно хоть как-то задеть режим? Мы видели в августе 2020 года видео, где целые заводы кричат: "Лукашенко, уходи!" Он не ушел. Что сейчас должно измениться?
Юрий Рововой: Во-первых, я хотел бы сказать, что не самая хорошая идея – предлагать людям брать больничные в то время, когда система здравоохранения близка к коллапсу и все так же не готова. Если люди будут вызывать себе врачей на дом, они будут отбирать драгоценное время врачей, которые должны уделить время на самом деле больным людям. И если они будут идти в поликлинику, то к этому еще и добавляется опасность заражения коронавирусом, если люди будут там толпиться ради получения больничных, которые им нужны для такой скрытой, виртуальной забастовки.
Забастовка на самом деле может все поменять, только вопрос в том, что готовить ее надо по-другому. Нужно не нагонять информационную волну и говорить о том, что у нас якобы кто-то бастует, а готовиться нужно по-другому. Сергей, я думаю, знает как, но это более длинный и тяжелый путь. К сожалению, мы на него встали, и надо им идти, помогать людям, которые там, чтобы они были организованы, а не чтобы о забастовке было видно и слышно только из-за рубежа или из телеграм-каналов.
— Сергей, объясните, почему вы считаете, что это работает?
Сергей Дылевский: Как показывает историческая практика, забастовки всегда работают. Рабочий класс всегда добивался соблюдения своих прав, улучшения условий труда и жизни в целом в стране именно за счет забастовок. Это первое.
Второе – за всю мировую историю единственным способом ненасильственного захвата власти, ненасильственной борьбы с диктатурой всегда была именно забастовка. Забастовка и переговоры о смене власти.
