В российских детских домах украинских детей привлекают к так называемым "патриотическим мероприятиям", в частности в связи с празднованием Дня народного единства, который отмечается четвертого ноября, пишут "Важные истории".
Например, в одной из школ-интернатов Орловской области вывезенные из Украины дети регулярно встречаются со священником – ветераном войны в Афганистане. Он рассказывает им "об истинном патриотизме" и "подвигах святых защитников Руси". Воспитанники открывали "парту героя" в честь погибшего в Афганистане выпускника, праздновали День российского флага, знакомились с сотрудниками Федеральной службы охраны, МВД, прокуратуры и ФСБ. Пострадавшие от российской агрессии дети отмечают "день воссоединения" оккупированных украинских территорий с Россией и слушают рассказы действующих военных о "подвигах", якобы совершенных ими на войне против Украины.
Как украинских детей "перевоспитывают" в российских интернатах – Настоящему Времени рассказала журналистка "Важных историй" Катя Бонч-Осмоловская.
– Что еще известно о происходящем с украинскими детьми в российских детских домах и интернатах?
– Там регулярно проводятся различные патриотические мероприятия, в которых эти дети тоже участвуют. В одном из интернатов в Орловской области, например, дети принимали участие в открытии мемориальной доски в честь выпускника этого интерната, который погиб в Украине. Получается, что дети, которые пострадали от этой войны, чествовали человека, который в ней участвовал. Конечно же, этим детям не рассказали о том, что это был за человек, о других деталях его биографии, например, о том, что он был трижды судим за разные преступления: за кражи, за покупку запрещенных наркотических веществ, за неуплату алиментов. Вот в таких мероприятиях им приходится участвовать.
– В вашем тексте было написано, что детей в том числе заставляют писать открытки так называемым "героям СВО" – участникам войны против Украины. Как это происходит?
– Да, это очень популярное мероприятие, оно проводится во всех детских домах, которые мы изучали. По нескольку раз в год дети собираются вместе, иногда к ним приходят пожилые люди, и у них есть некий заготовленный текст – в одном случае, например, его вывесили на доске, – и дети от руки пишут эти письма и отправляют. Кстати говоря, я не знаю, что потом происходит с этими письмами. Возможно, воспитатели просто устраивают все это на камеру, а потом письма отправляются в мусорку.
– Там не только пишут письма, но и плетут маскировочные сети?
– Да, это тоже популярная вещь. В том интернате, о котором я говорила, в Орловской области, руководитель возглавляет местный региональный штаб помощи тем, кто воюет против Украины, который называется "Своих не бросаем". И для этого штаба воспитанники и педагоги этого интерната плетут маскировочные сети, делают окопные свечи, собирают всякие носки, балаклавы и так далее. Обо всем этом снимаются видео, и на них видно, что дети, которые были вывезены с оккупированных территорий, тоже принимают в этом участие.
– Если проанализировать все эти "патриотические" действия, можно ли сделать вывод, что на самом деле из этих детей воспитывают новое пополнение для российской армии?
– Я вполне это допускаю. Даже на примере того выпускника, который погиб в Украине, мы видим, что у них не слишком много вариантов какого-то карьерного роста. Для этого выпускника вариант был очевиден: выпустился, пошел воевать по контракту, потом еще раз пошел воевать и погиб. Но конечно, мы видим, что это не делается специально именно для украинских детей. Российские дети, которые изначально были сиротами и живут в России, тоже во всем этом участвуют. Это большая общая беда всех этих детских домов.
– Какова вообще география тех детских домов, которые вы изучили и в которых размещаются дети-сироты из Украины? Насколько далеко их размещают от границы с Украиной?
– Я не могу сказать точно про детские дома, но когда мы делали предыдущее исследование о том, где могут находиться эти дети, мы выяснили, что география довольно обширная. Их могут размещать как на Крайнем Севере – в Ямало-Ненецком автономном округе могло находиться несколько десятков детей, так и в Центральной России – в Нижегородской области был высокий скачок числа детей-сирот, который, скорее всего, как раз объясняется депортированными детьми.
– Усыновлять украинских детей в России не позволяют, но передают их в приемные семьи? Это два разных способа опеки, верно?
– Да, это две разные формы семейного устройства. Мария Львова-Белова утверждает, что усыновление не применяется в России к детям, вывезенным с оккупированных территорий. Она говорит, что их устраивают исключительно в приемные семьи под опеку. При этом мы знаем несколько случаев, когда у вывезенных из Украины детей в качестве возможной формы семейного устройства указаны не только опека, но и усыновление. Пока о случаях усыновления неизвестно. Но почему это в принципе рассматривается как вариант, не очень понятно.
