Народный артист Украины Андрей Данилко (массовому зрителю больше известен как Верка Сердючка) остается в Киеве. В интервью Настоящему Времени он рассказал, как живется в осаждаемом городе, что он думает про позицию российских звезд относительно войны в Украине, а также о личном знакомстве с Владимиром Путиным и Александром Лукашенко.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Артист Андрей Данилко – о войне в Украине и знакомстве с Путиным и Лукашенко
— Вы находитесь в Киеве?
— Да, я находился и нахожусь в Киеве, я никуда не уехал. И живу на Крещатике, как и жил. Мы в подъезде находимся практически одни, слушаем сирены.
— Почему вы не выезжаете? Мэр Виталий Кличко говорил, что из Киева выехал каждый второй.
— Я не каждый второй. Почему я должен уезжать?
— А страшно?
— Нет, мне не страшно. Я остаюсь в Киеве до последнего. Я не знаю, как там будут развиваться события. Я верю в хорошее все равно. Я считаю, что враг в лице Путина рассчитывает, чтобы люди бежали, чтобы люди бросали дома. Я не доставлю им этого удовольствия.
— Вы могли себе представить войну в таком ее виде?
— Я не мог представить войну до последнего дня, но у меня была одна не очень удачная бизнес-сделка, и она должна была решиться. И я заметил, что очень не последние люди в стране как-то резко уехали. И мне показалось, что они знают что-то, чего не знаем мы.
— А кто, скажите?
— Я не могу сказать, это известные бизнесмены в стране. Они уехали. Опять же, многие артисты уехали. Я понимаю, многие просто боятся, у них семьи. Я [остался] не потому, что я такой смельчак, а я даже не рассматривал [такой вариант]. Я абсолютно не боюсь, и если я могу быть полезен, находясь в Киеве, я это делаю. Я то [говорю] по телефону, то выхожу в эфиры, вот мы купили для пограничников целый список: бронежилеты, каски, тепловизоры.
— А их еще в Киеве можно купить?
— Знаете, можно купить. Правительство России тоже думало, что можно купить людей. А этот номер с Украиной не прошел.
Я слушаю переговоры российских солдат, когда они разговаривают со своими родителями или между собой в телефонных переговорах, – все говорят: "Да у нас тут п***". Их спрашивают: "А будут вам платить ветеранские?" Какие ветеранские? Разговор о деньгах. Какие ветеранские? Гробовые.
— Вас в этом случае больше задевает то, что говорят эти российские солдаты, которые пришли и убивают мирных украинцев, или то, что говорят их родственники, которые остаются в России?
— Вы знаете, я вчера тоже выходил в эфир. Была хорошая фраза, которую сказал один человек: "Люди, которые поддерживают войну или в ней участвуют, – это или подонки, или дебилы". У меня абсолютно сошлись такие же мысли, только вместо "подонки" у меня было другое слово, не очень приличное. Я слушаю и думаю: как такое может быть, о чем вы говорите? "Сынок, ты родину защищаешь". Или папа говорит одному: "Блин, я жалею, что я тебе посоветовал подписать контракт". Они не могут сбежать, и они не знают, что делать. Танки эти останавливаются, командование их бросает. Ситуация ужасная.
Я слушаю то, что говорит тот же Лавров или говорил Лукашенко. Лукашенко, как все понимают, человек зависимый, и он просто в плену у Путина, потому что Путин ему помог остаться у власти. Но молоть такое, что "Украина должна была напасть на Беларусь" и "какой молодец Путин, что напал первым".
— Вы же наверняка знакомы лично с Лукашенко?
— Я и с Путиным знаком лично.
— Изменилось представление в вашей голове о них?
— Я выступал как артист, это было другое время. Конечно, ты воспринимаешь как президента страны, в которой ты работаешь, ты выступаешь. Мы направляем все, чтобы порадовать публику. Я выступал на "Славянском базаре". Да, там был танец с Лукашенко, но я в жизни не мог подумать, что может быть такая ситуация.
То же самое с Путиным. У меня была один раз встреча с ним, была такая забавная история. Если захотите – посмотрите в интернете, не хочу пересказывать. На меня он произвел очень положительное впечатление, приятное. Мне показалось, что ему даже немного неловко, как будто он стесняется. Но я понимаю, что это очень ошибочная история.
Я вчера был такой заведенный. Я пришел и думаю: "Что происходит с Путиным?" И я понимаю для себя, что это трагедия закомплексованного человека, которого всю жизнь чмырили. Вдумайтесь, неслучайно у него была кличка "Окурок" или "Бледная моль". Опять же, посмотрите эти все фотографии с голым торсом, это самолюбование, это доставание амфор, летание со стерхами. Мне кажется, он в каком-то придуманном мире живет. Сейчас реально это трагедия. Если бы он знал, что будет такая ситуация, он бы в жизни этого не сделал.
— Как для вас изменился украинский президент? Вы же наверняка тоже встречались множество раз, когда он был еще артистом. Ожидали от него такой силы и мужества, которой сейчас восхищается весь цивилизованный мир?
— У него, наверное, тоже был такой момент – он себе все представлял иначе. Он очень поменялся, и он очень хорошо себя ведет, очень хорошо держится, и я его поддерживаю.
— Почему молчат – не знаю, уж не обидит ли моя формулировка – ваши коллеги из России, российские звезды?
— А кого вы должны обидеть?
— Меня, например, обижает, когда российских пропагандистов называют моими коллегами.
— Нет, ну коллеги, да. Конечно, они боятся. Они боятся всего. Лучше пусть они молчат, чем открывают рот, как Яна Поплавская: "А в Африке горы вот такой вышины". И вот Яна Поплавская несет какой-то бред, что Макс Барских должен вернуть деньги, которые он зарабатывал в России. Подождите, Макса Барских приглашали туда, как и меня, и других артистов. Приглашали – и мы ехали. Мы приезжаем и выступаем. У нас есть продукт, который хотят купить. Естественно, мы приезжаем и там выступаем. Какие деньги возвращать, Яна Поплавская? Она всегда мне не нравилась, она и в детстве мне не нравилась. Я думал: "Почему такую девочку выбрали с таким ртом противным? Могли бы найти и получше. Такой рот – хоть завязочки пришей". Ну такую ерунду несет, просто противно слушать.
— А украинские звезды или российские звезды с украинскими корнями, которые публикуют сейчас посты: "Я за мир". Как вы на это реагируете?
— Артисты очень хитрожопые люди в основном. Я не буду выбирать слов, они любят "и вашим, и нашим, давайте вместе спляшем", сидеть одной жопой на всех стульях. У меня такого никогда в жизни не было, поэтому меня терпеть не могут. Но при этом меня и уважают. Я говорю правду, мне нечего скрывать. Есть такой организатор концертов Лавров, он рассказывает, как мы зарабатывали деньги, как Настя и Потап вывозили деньги из России, а сейчас говорят такое на Россию, и Макс Барских – кто он без России. Сиди и закрой рот. "Кто он без России". А что должен говорить артист из Украины, на которого напала ваша страна? Что он должен сказать? И премия RU.TV прекращает свое сотрудничество с украинскими артистами. [И говорят]: "Мы не можем понять. Такие агрессивные высказывания – это их позиция или кем-то навязанная?" Конечно, они не могут понять, потому что у них нет никакой позиции. Они не знают, что такое позиция. Но хотя знают одну – позиция сзади.
— Что бы вы сказали сейчас своим поклонникам, которые сейчас сидят в подвалах под бомбежками, под обстрелами или в уже захваченных городах, или в Мариуполе, из которого не выпускают, и мы слышим просто ужасающие цифры погибших?
— Мы делаем все возможное, что в наших силах. Мы никуда не уезжаем, я нахожусь в Киеве. Когда звучат сирены, мы также спускаемся в бомбоубежища. Но сейчас в последнее время не спускаемся – сидим в парадном просто с нашим охранником с вахты. Ребята, я прошу вас – держитесь, друг другу помогайте. Простите, пожалуйста, что я сейчас немного сбивчивый, я морально подустал за последнее время. И себе тоже хочу пожелать взбодриться. Все пройдет, пройдет и это. Надо держаться.
А русским людям, которые слышат меня в эфире, я просто говорю: "Ребята, знайте, что Путин – это преступник. Это никакая не спецоперация – это война". И мне даже написали люди, что на станции метро Киевская в Москве люди к панно приносят флажки, цветы. И таким образом поддерживают Украину. Их гоняет полиция, забирает. И это все ужасно, конечно. Всем, кто поддерживает, я очень благодарен. Я очень благодарен нашим солдатам, которые сражаются и держат оборону. Я желаю вам всем хорошего настроения, которое максимально может быть в этой ситуации. Держитесь. Мы победим.