"Новая газета" опубликовала новые подробности, связанные с убийством в Чечне 27 человек в 2017 году. Газета рассказывает, что задержанных два года назад жителей республики содержали в Грозном в подвале под спортзалом полка ППС имени Ахмата Кадырова. Другое место, где они находились и якобы подписывали документы, "что обязуются не покидать пределы России", – подвал полковой казармы №6.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Подвалы, канат, Шали. Расследование "Новой газеты" о массовом убийстве задержанных в Чечне
По информации источников "Новой", одного из задержанных застрелили, остальных – задушили спортивным канатом, чтобы не пачкать помещение кровью, а тела вывезли в Шали.
Список убитых газета опубликовала в июле 2017 года, тогда же редакция передала в следственные органы документы, которые могли послужить доказательством преступления: схемы с фотографиями и данными задержанных жителей Чечни. Сейчас издание пишет, что за два года следователь по делу не опросил журналистов-авторов расследования, не изъял упомянутые схемы и не связывался с правозащитниками, к которым обращались родственники убитых людей.
О расследовании этого дела, давлении на родственников людей из "расстрельного списка" и о том, почему они не могут обратиться в ЕСПЧ, в эфире Настоящего Времени рассказал чеченский блогер Тумсо Абдурахманов.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Блогер Тумсо Абдурахманов о внесудебных казнях в Чечне
Как пропадали люди
— Со мной связывались, скидывали материалы, фотографии, истории о том, как это произошло. Людям просто хочется, чтобы об этом не забывали, людям хочется, чтобы об этом кто-то написал, чтобы об этом сказали. Чтобы не так просто: взяли 27 человек убили – и все, об этом все забыли.
Ребят похищали, то есть приезжали сотрудники, брали в окружение дом. Если находили в этот момент дома этого человека, то его похищали, если нет – у родителей, у родственников узнавали, где он находится, он попадал к ним в руки.
Как обычно это бывает у нас в республике, ребята просто пропадают. Сначала никто не знает, где они, кто их забрал, какая именно структура, по какому обвинению. Никто ничего не объясняет. У нас в республике нет такой практики, чтобы родственникам говорили: "Ваш сын задержан по такому-то обвинению, вам не стоит переживать, будет проведено расследование" и так далее. У нас такого нет. У нас просто человек пропадает. И родственники начинают по каким-то своим каналам, среди своих других родственников, которые работают в структурах, узнавать, где он находится. Тем же самым занимались и родственники этих ребят. А потом, после того, как их уже не стало, то есть их всех убили, из того самого списка, из статьи "Новой газеты" узнали о том, что они погибли.
Что происходило с родственниками
— После этого на родственников начали оказывать давление, чтобы они подписали какие-то документы, что якобы этих ребят никто не задерживал, что они уехали в Сирию, что они якобы там погибли, в Сирии. Оказывалось давление: у кого-то бизнес отжимали, кого-то также похищали. То есть началось это терроризирование родственников. В результате эти родственники в полном своем объеме, прям все ближайшие, они вынуждены были бежать из страны, оставляя все свои дома, у кого бизнес, у кого работа и так далее. Большинство людей, из [тех], которых я знаю, сейчас находятся на территории Европы.
Что происходит с делом
— Я не склонен говорить: виновны люди, невиновны. Факт в том, что каким бы виновным человек ни был, бессудной казни быть не должно, убитыми они быть не должны были. Поэтому виновен он в рамках российского законодательства или нет – пускай разбирается справедливый суд. Но факт, что этих ребят убили. И это нужно расследовать, за это нужно наказать виновных.
Для того чтобы вывести этот вопрос на [уровень] ЕСПЧ, нужно пройти национальный уровень. А на национальном уровне как раз этот вопрос глушится. Об этом сегодня и написала "Новая газета": даже в возбуждении уголовного дела по факту смерти внесудебной казни 27 человек было отказано. Ребят как будто бы никто не убивал. Есть какие-то объяснения, что они якобы сами куда-то уехали и погибли.