Сидеть в тюрьме в Москве стало привычным делом – об этом говорили на форуме российской оппозиции, который прошел в Вильнюсе. В нем принял участие галерист, куратор выставок современного искусства Марат Гельман. Он рассказал Настоящему Времени, что важно для человека в тюрьме, какова роль людей искусства в современном протесте и как изменился образ Владимира Путина в массовой культуре.
— Расскажите, во-первых, что у вас за костюм сегодня?
— Это такая униформа дежурных на Немцовом мосту в Москве. Известно, что когда люди хотят почтить память, приносят цветы целый день, а ночью приходят всякие злые недобрые люди в форме или без формы и начинают громить просто этот народный мемориал, то, соответственно, появился такой пост. Я считаю, что в Москве это пост №1 – охранять такой народный мемориал Немцова на мосту, где он был убит.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Марат Гельман – о политике и культуре
Вообще, роль культуры – в том числе это память. Через культуру мы помним. Мы помним и революционеров французских сегодня через Делакруа. Поэтому я считаю, что в память о Немцове будет презентация книжка о Гайдаре – это такая наша задача.
Вообще, культурная панель называется "Что читать?". И связано это с тем, что в Москве сидеть в тюрьме стало привычным делом. Причем это уже действительно не надо быть революционером, не надо быть оппозиционером – ты можешь быть случайным прохожим и оказаться в тюрьме. А в тюрьме много свободного времени, интернета нет. И наиболее острый и важный вопрос в тюрьме для культурного человека: что читать? Поэтому наша культурная панель будет сегодня обсуждать, какие книжки лучше всего брать с собой в тюрьму.
— Этим летом мы видели много активистов, которые занимались и Немцовым мостом, на летних акциях протеста, на многочисленных пикетированиях – сначала Иван Голунов, потом "московское дело". Следите за этими историями, что думаете об этом?
— Я 24 октября открыл выставку в Москве, это архив группы "Война", Pussy Riot и Павленского. То есть хочу напомнить, что все-таки художники были первыми и первыми, против кого [выступила] полиция и суды неправедные. Мы были в авангарде процессов. И конечно, хотелось бы, чтобы и сегодня, когда, я считаю, в России происходят очень позитивные изменения, – общество рождается, неравнодушное общество рождается – чтобы тоже люди искусства вспомнили, что они не только для красоты, но и для того, чтобы быть вместе с обществом.
— Если говорить про культуру, про массовую культуру, как вам кажется, сейчас в общественном сознании образ Путина как-то меняется?
— Что касается культуры, то, наверное, да, он становится китчевым таким. То есть Путин сегодня на матрешках, на футболках. Это такой Микки Маус. Культура же не дает оценок: вот злодей. История дает оценки. А культура работает с клише. Сегодня Путин – это такое расхожее, растиражированное клише такого дурного вкуса, чинопочитания.
Что такое портрет Путина? Когда пытаешься представить себе, ты сразу видишь какой-нибудь кабинет чиновника в провинции, таких миллион кабинетов, и у каждого этот портрет. Или в аэропорту, вылетаешь – а там матрешки, там Путин. Для массовой культуры он, конечно, немножко уже надоевший образ. Хорошо бы поменять вообще, подустали немножко, нам бы свежего. Мы понимаем, что нет гарантии, что следующий придет прекрасный. Но, по крайней мере, это будет новый.