"Не факт, что есть резервы, и информационное обеспечение тоже хромает". Почему Россия не реагирует на вылазки на ее территорию

В Белгородской области продолжаются вылазки диверсантов, боевые столкновения в городах и поселках, обстрелы. Ответственность за происходящее берут на себя "Русский добровольческий корпус" и легион "Свобода России". Вечером 5 июня власти Белгородской области признали, что не могут войти в село Новая Таволжанка, которое уже несколько суток под обстрелом и в котором, по их собственной оценке, остаются около ста человек. Из Шебекино – города с населением около 40 тысяч человек – и других приграничных населенных пунктов эвакуируют жителей, их размещают в ПВР на территории области.

По данным Международного института изучения войны (ISW), между военными и гражданскими властями России нет согласия по поводу того, как реагировать на рейды, – и, по сути, местным властям предлагается действовать самостоятельно. Почему Россия не реагирует на вылазки на ее территорию – на этот вопрос в нашем эфире ответил военный эксперт Давид Гендельман.

— То, что мы сейчас видим в Белгородской области, – это сознательное игнорирование, это растерянность российских властей или это неумение, незнание, как действовать в таких ситуациях? Как вам кажется, что вы думаете?

— Можно сказать, что и то, и другое. С одной стороны, понятно, неготовность к координации, к таких действиям. С другой стороны, намеренное, как минимум на высшем уровне, игнорирование. Как сказал тот же Песков, Путин получает сообщения, но сам [Песков] тоже никаких комментариев не давал, все переадресовал министерству обороны. То есть идет традиционное дистанцирование высшего эшелона от негатива на местах. Действительно, во-первых, не факт, что на уровне губернатора такая работа может идти, тем более что во многом эта работа именно Вооруженных сил. Поэтому делают что могут, реагируют как могут. Но в результате мы видим действительно неразбериху, с одной стороны, и игнорирование, дистанцирование высшего эшелона, с другой стороны.

— Действительно, все-таки это не борьба с ковидом, с которым Владимир Путин дал поручение бороться губернаторам. Это прорыв государственной границы и непосредственные боевые действия на территории России. Как вам кажется, почему молчит минобороны и не предпринимает каких-то более решительных, что ли, действий?

— На чисто военном уровне не факт, что сейчас есть в распоряжении оперативные резервы, достаточные для того, чтобы быстро так закрыть [это направление]. Возможно, нужно дополнительное согласование между пограничной службой и вооруженными силами, ФСБ, еще какими-то структурами. В общем и целом это свидетельствует о неготовности к координированным действиям и к какому-то быстрому решительному ответу.

Но, кроме этого, вокруг этого есть еще и информационное обеспечение, которое тоже, видимо, не подготовлено – и из-за этого хромает. По-хорошему освещение таких инцидентов и тем более таких продолжительных процессов должно идти по-другому. Губернатор не должен брать на себя заодно и работу пресс-секретаря. Видимо, этот аспект тоже недостаточно организован.

— По сообщениям "Русского добровольческого корпуса", они взяли в плен российских военных и готовы были их отдать в обмен на переговоры с губернатором Белгородской области. Эти переговоры так и не состоялись. Как вы вообще расцениваете подобный шаг, когда россияне, по сути, берут в плен россиян?

— В целом то, что для этих рейдов в Белгородской области выделены РДК и легион "Свобода России", – понятно, что это в первую очередь делается в пропагандистских целях. В конце концов, чисто по количеству личного состава понятно, что ВСУ могли бы выделить и столько, и в десять раз больше, но специально поставили их как именно фронтменов, чтобы русские подразделения действовали на территории России, пропагандистский эффект уже достигнут. Если будет задействовано достаточно сил, возможно, будет и какой-то чисто военный эффект. Сейчас, [судя по тому], как это выглядит, пока не ставится задача действительно контроля каких-то серьезных больших территорий. Это по-прежнему рейдовые действия в первую очередь с пропагандистскими целями.

— Пропагандистские действия с чьей стороны?

— Понятно, что РДК действует под кураторством украинской разведки, потому что никто не даст во время войны на своей границе кому-то проводить такие самостоятельные операции. И это в целом пропагандистское или, можно сказать, информационно-психологическое мероприятие – действие антипутинских российских подразделений на территории России. Понятно, что в первую и вторую очередь это пропагандистские цели. Все остальное – чисто военные и тактические, например оттягивание дополнительных резервов российской армии туда, это уже пункт второй, этого можно было достичь без РДК, другими силами. Но их намеренно поставили туда в первую очередь и главным образом с пропагандистскими целями.

— Поскольку, по вашему мнению, РДК и легион "Свобода" напрямую относятся все-таки к украинской армии, властям, Генштабу, ВСУ (на самом деле, до сих пор нет полной ясности, кто конкретно отвечает за эти подразделения), все-таки переговоры по поводу обмена пленных должна вести некая военно-политическая субъектность. То есть РДК со стороны российских властей должны восприниматься как отдельная сущность или только как часть украинских подразделений, а переговоры должны вести с ВСУ непосредственно?

— Официально Россия, разумеется, не признает какую-то субъектность РДК, заявляет, что это просто марионетки. Чисто в техническом плане понятно, что курирование действительно украинское: как я уже сказал, никто не даст на своих границах во время войны кому-то проводить самостоятельные акции. То, что они заявили о готовности к переговорам с губернатором и о готовности отдать за это пленных, – это тоже в первую очередь пропагандистская акция именно для того, чтобы заявить, что "мы здесь уже тоже что-то решаем, вызываем губернатора на переговоры и тоже уже представляем из себя если не какое-то местное временное правительство, но как минимум мы уже какой-то субъект". Это тоже в первую очередь чисто пропагандистская деятельность.

— Я сейчас хотел бы перейти к более широкому вопросу. Россия заявляет, что Украина уже начала контрнаступление. Украина в целом это подтвердила, что частично продвижение действительно началось, сегодня Анна Маляр об этом сказала. По вашему мнению, чего стоит ожидать: локальных атак или атаки по всем фронтам?

— Сейчас то, что мы видим, – это, что называется, туман войны. Обе стороны ведут намеренную дезинформацию и информационную войну. Поэтому, например, мы видим, что та же Анна Маляр сказала, что основной упор на Бахмут, при том, что с российской стороны в основном как раз говорят о действиях на южном фронте. То есть понятно, что каждая сторона подчеркивает то, что ей выгодно подчеркнуть, и скрывает то, что ей выгодно скрыть. Если действительно есть какие-то украинские продвижения на южном фронте, украинцы про это не говорят, это тоже имеет под собой в том числе чисто военный смысл, чтобы россияне не успели так быстро отреагировать, а пока за эти несколько часов, пока украинцы сами об этом не заявляют, возможно, перебросить резервы и так далее. Пока из-за того, что именно сейчас туман боев и чуть ли не каждые 10 минут поступают новые сообщения, разумеется, сказать однозначно еще сложно.

Будь то уже большое украинское наступление, о котором нам все говорят, либо это еще все-таки подготовительный этап к нему – в принципе, мы видим активность на очень многих участках фронта одновременно. Дальше в зависимости от успеха на том или ином участке украинцы могут начать вводить оперативные резервы, расширять плацдармы, если, разумеется, у них будет успех на том или ином участке. И тогда уже по ходу дела может наметиться какое-то направление главных или вспомогательных ударов. Сейчас мы пока еще в процессе. Буквально каждые несколько минут новые сообщения, поэтому пока еще туман войны и туман боев.