В ходе телефонного разговора с госсекретарем США Майком Помпео Александр Лукашенко упомянул о поддержке его действий со стороны России. О том, что это за поддержка и как она сказывается на отношении протестов к Москве, Настоящее Время поговорило с политологом Андреем Колесниковым.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Почему ультиматум Тихановской был несвоевременным?
– Что о поддержке России сказал Александр Лукашенко? Что он имел в виду? И почему это ему важно было сказать в разговоре с Помпео?
– Он имел в виду информационную поддержку и потенциальную военно-полицейскую поддержку – любую. Я думаю, что не стоит придавать особого значения словам Лукашенко в разговоре с Помпео – они столь же сумбурны и нелогичны, как и любое выступление белорусского диктатора. Интересно, что он снял трубку, он поговорил с Помпео, в отличие от Меркель. С Меркель, очевидно, как с женщиной он разговаривать не готов, а с Помпео, который похож на восточноевропейского мужика, он разговаривать готов.
– У него таким образом проявляется сексизм?
– Я думаю, да, это абсолютно очевидно. Он готов разговаривать с теми людьми, которые антропологически ему понятнее и ближе, но эти разговоры ни к чему не приводят. Он совершенно индифферентно относится к любому давлению. Не меняется, как мы видим, ничего ни в тактике, ни в стратегии Лукашенко уже очень долго.
– Почему Помпео решил позвонить?
– Это означает, что, безусловно, для Соединенных Штатов важна ситуация в этой части Восточной Европы, они как-то хотели бы вмешаться в эту ситуацию, разрулить ее. В какой-то степени это может быть связано с выборами или попыткой продемонстрировать некие успехи на самых разных векторах, в том числе внешней политики. Но это не самый лучший способ улучшить имидж этой администрации в силу того, что ничего не могло получиться. Так что, скорее, это такое регулярное действие Государственного департамента, который сейчас немного активнее стал себя вести на нагорно-карабахском направлении – все эти встречи, которые проходили с Помпео в последние дни. Все это – часть попыток активизировать внешнюю политику. Возможно, отчасти это связано с выборами.
– На этой неделе в Минск прилетал глава внешней разведки России Сергей Нарышкин, он встречался с Лукашенко. Это традиционные встречи или за ними что-то кроется?
– Я думаю, что это еще раз демонстрация солидарности нынешнего российского руководства с нынешним белорусским руководством. Вряд ли они могли обсуждать что-то существенное. Никаких новых перехватов разговоров не было предъявлено ни той, ни другой стороной. Это, скорее, демонстрация солидарности, братства, готовности к сотрудничеству двух спецслужб. Но поскольку результата это не имело, встреча, скорее, носила символический характер, и вряд ли этому стоит придавать какое-то значение.
Я думаю, важно то, что сейчас происходит на улицах в Беларуси, важен, конечно, сам факт ультиматума Тихановской, который, как мне представляется, был не очень подготовлен и, возможно, сделан не вовремя. С одной стороны, понятно, что хотелось бы избежать рутинизации протеста, привычки к нему и хочется каких-то результатов. Но где же взять эти результаты, если Лукашенко четко занял позицию некоей своей несдвигаемости, поэтому любые такого рода ультиматумы, если они не будут успешны, окажутся провальными с точки зрения внешнего эффекта. И для имиджа Тихановской, это объявившей, мне кажется, это существенный минус. Если нет уверенности в том, что что-то изменилось в этом противостоянии, что-то можно резко изменить, мне кажется, этот ультиматум скорее не очень эффективен. Конечно же, это может привести к более жесткому противостоянию сегодня на улице где-то на уровне первых дней белорусских протестов, но мне кажется, что серьезным образом ситуация не изменилась и в этом смысле такого рода ультиматум обречен на неудачу.
– Часто приходится слышать о том, что все другие оппоненты Лукашенко тоже пророссийские. Как вам видится, так ли это?
– Я думаю, что это не совсем так. Трудно не быть не пророссийским, а обращающим внимание на Россию, когда есть восточный сосед, когда на него завязано экономически много чего, но думаю, что серьезные оппоненты Лукашенко одинаково доброжелательно, по крайней мере в экономическом смысле слова, смотрят не только на Россию, но и на Европейский союз, который тоже является соседом Беларуси, и Беларусь тоже во многом экономически ориентирована на Запад.
Конечно, Россию это бы не устроило. Путинскую Россию устроит исключительно ситуация, когда любой белорусский лидер – Лукашенко, не Лукашенко – ориентирован исключительно на Восток, а не ориентирован на Запад. Мы видели, что любой шаг на Запад Украины вызывал крайне резкую негативную реакцию Москвы, потому что Москва считает частично Украину и целиком Беларусь зонами своего влияния как минимум. Абсолютного влияния вплоть до почти слияния – такая квазиимперия, русский мир в понимании сегодняшнего Кремля.
Получается так, что никакой другой человек, кроме такого человека, который бы ориентировался только на Москву, Путина не устроит. Но, как мы видим, белорусское общество уже к такому раскладу не готово. Я думаю, что нет ни одного лидера, который был бы принят белорусским обществом, который бы не ориентировался и на Запад тоже – и туда, и сюда. Теперь уже, прежде всего, на Запад, потому что после того, что делал Лукашенко, после того, что Россия прямо поддержала то, что делал Лукашенко, во всех смыслах этого слова, никто не будет принимать лидера, ориентированного исключительно на Москву.
– Было исследование британского Chatham House, оно показало: большинство опрошенных считают, что Беларусь должна быть в союзе и с Россией, и с Евросоюзом одновременно. Возможно ли это?
– Думаю, что теоретически возможно. Это было бы естественно для нормального развития Беларуси. Практически это сложно, потому что Россия будет этому всячески мешать, противиться и сопротивляться.
Путин во время своей встречи с политологами на Валдайском форуме фактически оправдал жестокие действия ОМОНа и силовиков Лукашенко, сказав, что, возможно, была какая-то неоправданная жестокость, но это не сравнить с тем, что происходит на улицах столиц демократических государств. Заявил, что по крайней мере в спину безоружному человеку никто не стрелял. Вероятно, он забыл или ему не доложили, что стреляли не в спину, а в грудь безоружному человеку едва ли не в первый день протестов. Это прямая поддержка Россией силовых действий. Она, конечно, информационная и моральная, но этого вполне достаточно. Путин не смирится ни с каким движением Беларуси на Запад. Ровно поэтому, не имея сейчас замены Лукашенко, он поддерживает Лукашенко, выбирая из зол наилучшее для него.