Леонид и Саша познакомились в Петропавловске-Камчатском. Леонид вырос в небольшом умирающем поселке Палана, где живут менее трех тысяч человек. И когда в поселке узнали, что он гей, у подростка начались проблемы. Почти сразу же Леонида начали бить и издеваться над ним, причем не только односельчане, но и его собственная мать.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Геем быть больно: история ЛГБТ-пары с Камчатки
"Если ты красишь волосы, как-то не так одеваешься, не так говоришь – люди это видят и сразу гребут всех под одну гребенку, – рассказывает он. – Родители обо всем узнали, и прямым текстом говорилось: "Иди прыгай в окно. Такого позора нам не нужно".
"У меня все руки, лицо и тело в шрамах, – показывает Леонид. – Этот, большой, от ножа, а мелкие – от ногтей: у матери были длинные острые ногти. В больнице я не один раз лежал с сотрясением мозга".
Закончив школу, Леонид уехал прочь из дома: куда угодно, но подальше от родителей и односельчан. В Петропавловске он познакомился с Александром и прямо говорит о своем партнере: "Он спас мне жизнь".
Но в большом городе жить спокойной жизнью у пары не получилось.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: "Нас вынуждают врать – и мы врем". Как гей-семьи с детьми живут в российской провинции
"Мы уехали из нашего города после очередного нападения, оно произошло прямо в подъезде нашего дома, – рассказывает Саша. – У меня было сотрясение головного мозга, ну и дверь нам исписали гомофобными надписями. Это было, наверное, последней каплей. Буквально за несколько недель я продал квартиру, закрыл офис, закрыл бизнес. Леня уволился с работы. И мы улетели в Петербург".
В Петербурге, говорят они, обоим сначала удалось вздохнуть с облегчением: "культурная столица" России на первый взгляд показалась более толерантным местом, чем Дальний Восток. Но совсем спокойной жизни в Петербурге у Александра и Леонида тоже не получилось. Летом 2019 года в городе была жестоко убита ЛГБТ-активистка Елена Григорьева, и пара вместе с другими членами ЛГБТ-сообщества не могла не выйти на Дворцовую площадь: так они пытались привлечь внимание к проблемам геев в России и жестокости, с которой они часто сталкиваются.
"Геем быть больно", – было написано на плакате, с которым Леонид вышел в одиночный пикет на Дворцовую площадь в августе 2019 года.
"Вчера запретили геев, сегодня запрещают тебя, завтра запретят твоих детей", – было написано на плакате у Александра.
Обоих тогда полицейские задержали и отвезли в отделение, как и еще 10 участников акции: большинство оштрафовали по части 5 статьи 20.2 КОАП РФ за участие в несогласованном мероприятии и нарушении порядка его проведения. Александру при задержании повредили ногу, а в автозаке, где сидели активисты, распылили перцовый газ.
"Мы с Леней никогда не принимали участия ни в каких ЛГБТ-мероприятиях, не собирались становиться активистами, – объясняет Александр. – Я просто хотел донести хоть до какого-то круга лиц, что когда общество позволяет ущемлять права той или иной социальной группы, то рано или поздно подобное ущемление прав может коснуться любого человека".
Леонид и Саша говорят, что отношение к ним в последние годы в России сильно ухудшилось, причем в первую очередь со стороны властных структур. Эти цифры подтверждает статистика: рекордное количество россиян начиная с 2016 года попросили и получили убежище в США, причем значительная их часть – те, кого преследуют за их политические взгляды или сексуальную ориентацию.
Также недавно в России было заведено первое в стране уголовное дело, связанное с усыновлением ребенка однополыми родителями. В постановлении о возбуждении дела было сказано, что такие родители "пропагандируют нетрадиционные отношения, формируя у детей искаженные представления о семейных ценностях, нанося вред их здоровью, нравственному и духовному развитию".
Александр пока еще верит, что однажды отношение жителей России к ЛГБТ может измениться, и гомофобии в стране станет меньше. "Когда общество увидит, что ЛГБТ-люди – это не так страшно, то отношение общества поменяется, – уверен он. – А потом поменяется и законодательство, и отношение сотрудников полиции".
Леонид более пессимистичен и не думает, что ситуация изменится.
"Когда я с Сашей – я счастлив, – говорит он. – Но я не могу поделиться этим счастьем, рассказать кому-то еще, как мне повезло с этим человеком. И это меня огорчает".