Власти сектора Газа и Израиль обвиняют друг друга во взрыве больницы Аль-Ахли в городе Газа, в результате которого могли погибнуть несколько сотен человек. В ХАМАС заявляют, что это была атака ЦАХАЛ с воздуха. Израиль, в свою очередь, настаивает, что в больницу попала ракета группировки “Исламский джихад”, выпущенная с территории сектора Газа в сторону еврейского государства. На Ближнем Востоке и в Северной Африке вспыхнули протесты в поддержку палестинцев. Масштабные демонстрации прошли в Иордании, Иране, Тунисе, Ираке и Ливане. Ситуацию в регионе Настоящему Времени прокомментировал востоковед Руслан Сулейманов.
– BBC, сопоставив спутниковые снимки, утверждает, что взрыв мог быть на территории парковки и сама больница якобы не разрушена. Ряд комментаторов уже предполагают, что взрыв на парковке – это пропагандистский ход ХАМАС. Если это так, то в чем тогда может быть цель этого пропагандистского хода, как вы считаете?
– Мне сложно судить о том, пропагандистский это ход или нет. Мы уже видим однозначную реакцию арабского, в широком смысле мусульманского мира. Даже если это был пропагандистский ход, уже не важно. Есть утвердившееся мнение о том, что виноват в любом случае Израиль. И даже если еврейское государство предоставит какие-то неопровержимые доказательства того, что оно непричастно к этой трагедии, мусульманский мир в этом уже невозможно переубедить. И я полагаю, что если мы исходим из того, что это какая-то задуманная провокация, то она достигла своей цели в том, чтобы усложнить жизнь Израилю и главным образом возможность проведения наземной операции в cекторе Газа.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Взрыв в больнице в Газе: что произошло и версии сторон
– Как бы вы могли оценить те протесты, которые мы видим после взрыва на территории больницы в cекторе Газа? Что это может значить? Насколько это действительно массовые протесты?
– Это действительно массовые протесты, и это угроза Израилю в тех арабских странах, с которыми у еврейского государства развиваются дипломатические отношения. Это вызов для арабо-израильского сближения, прежде всего для таких стран, как Бахрейн, как ОАЭ, которые стремительно меняют свою риторику в отношении Израиля. Если в первые дни войны они сдерживались, то вчера в заявлениях министерства иностранных дел было однозначное осуждение Израиля при том, что, как мы понимаем, нет каких-то окончательных результатов расследования. Но повторюсь, в арабском мусульманском мире есть уже такая неизменяемая убежденность, константа в том, что виноват в любом случае Израиль. И я думаю, что эти протесты не успокоятся, они будут продолжаться. И потенциально под воздействием этих протестов определенные игроки могут пересмотреть свое участие или неучастие в конфликте, я имею в виду главным образом "Хезболлу" в Ливане, которая под воздействием общественных настроений может склониться к какому-то вовлечению в этот конфликт между ХАМАС и Израилем.
– А зачем это "Хезболле"? Для того, чтобы укрепить свое влияние на Ближнем Востоке?
– У "Хезболлы" очень непростое положение. В Ливане, я напомню, в последние годы тяжелейший политический, экономический кризис. В Ливане помнят тяжелейшую войну 2006 года, которая шла, по сути, между "Хезболлой" и Израилем. И никто не хочет повторять те события. Но "Хезболла" в непростом положении, потому что общественное давление нарастает, ненависть к Израилю культивируется. Лидеры ХАМАС призывают всех мусульман выходить на улицы, действовать против Израиля. И вот под этим давлением "Хезболле" просто ничего не будет оставаться, кроме как вмешаться. Но пока что она ведет себя относительно сдержанно, ограничиваясь каким-то локальными обстрелами, обстрелами приграничных территорий Израиля, и, что показательно, лидер "Хезболлы" Сайед Хасан Насралла самоустранился. Его уже критикуют за то, что он не высказывает какой-то активной поддержки палестинцам.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: О всплесках антисемитизма в мире, пропалестинских демонстрациях и о радикализме рассказывает израильский эксперт Кирилл Феферман– А во что эти протесты, как вам кажется, могут вылиться? Вы уже сказали, что это может использовать "Хезболла". А вот сами люди, которые объединяются и выходят на митинги, могут представлять какую-то силу и угрозу для Израиля?
– В первую очередь, на мой взгляд, это угроза арабским режимам. Я имею в виду Египет, Иорданию, это те страны, которые давно имеют дипломатические отношения с Израилем. И эта позиция взаимодействия с Израилем вообще не очень популярна в арабских государствах. И это тоже может сподвигнуть правительства этих стран на высылку израильских дипломатов. Уже собираются такие петиции, в социальных сетях циркулируют призывы к тому, чтобы изгнать всех евреев, все израильские компании из арабских стран. Вот это может стать последствием. Но пока протесты остаются протестами. Но если они будут развиваться, если давление будет продолжать расти, если удары по сектору Газа будут продолжаться, если Израиль начнет свою наземную операцию, да, высока вероятность того, что позиции Израиля в арабском мире сильно ослабнут.
– "Хезболла", как мы знаем, объявила 17 октября "днем гнева" против Израиля. Сама терминология "день гнева" – это что-то означает? Или это только акции протеста, на которые они призывали выходить?
– На данный момент мы не видим чего-то большего. Эта риторика, повторюсь, во многом продиктована тем давлением, которое оказывается на "Хезболлу". "Хезболле" нужно что-то предпринимать. Но позволить себе масштабную войну с Израилем она все-таки не может. И вот в знак солидарности была выбрана такая жесткая формулировка. Но пока дальше риторики дело не пошло.
– С одной стороны, мы видим почти безоговорочную поддержку Израиля западными лидерами. С другой стороны, видим массовые митинги солидарности с Палестиной в исламском мире. Насколько это сейчас является камнем преткновения для этих двух миров? И насколько это все отдаляет их друг от друга?
– Конечно, это отдаляет их друг от друга. Конечно, дипломатия перечеркнута, дипломатия растоптана. Растоптана в первую очередь действиями боевиков ХАМАС. В последние годы в таком общепринятом палестинском и арабском дискурсе доминировала идея дипломатии, идея сближения с Израилем. За последние годы Израиль установил дипотношения с четырьмя арабскими странами. Ожидалось, что в этом году будут подписаны соглашения с Саудовской Аравией. То есть дипломатия была наиболее адекватным, приемлемым решением.
Были и те, кто считал, что нет, никаких переговоров с Израилем быть не может. И такой позиции придерживался ХАМАС, который всегда обвинял арабские страны в том, что они идут на сделку с Израилем, называл сделки с Израилем ножом в спину палестинцев, предательством дела палестинцев.
И сейчас многие из тех, кто еще вчера ругал ХАМАС, осуждал ХАМАС – среди палестинцев, среди арабов, – поддерживают ХАМАС, как бы закрывая глаза на те зверства, которые совершали боевики ХАМАС. Сегодня критиковать ХАМАС вообще практически никто не решается в арабском мусульманском мире. И конечно, это все усложняет дипломатический процесс. Дипломатии, по сути, никакой нет. Должен был состояться саммит с участием лидеров Египта, Иордании, Палестины и Соединенных Штатов. Но Иордания приняла решение не проводить этот саммит, что тоже уже показательно. То есть правит бал сейчас ХАМАС и его идеология, идеология сопротивления, вооруженной борьбы. Места для дипломатии практически не остается.
– Поскольку Нетаньяху обещает уничтожить ХАМАС, а что дальше, понятно? Как это может быть встречено в этих, как мы уже обсуждаем, двух мирах?
– Теоретически Израиль, я думаю, способен уничтожить ХАМАС, но уничтожить его в военном плане, установить контроль над сектором Газа – это все возможно. И то наверняка будут очаги сопротивления, потому что у ХАМАС огромная подземная сеть тоннелей, то есть даже с военной точки зрения ХАМАС уничтожить не удастся. Но самое главное, что ХАМАС – это не только сама группировка, это сама идеология, идеология сопротивления, идеология вооруженной борьбы, идеология неприемлемости существования государства Израиль. И вот это уже будет Израилю гораздо сложнее побороть, потому что в том же секторе Газа за последние 16 лет выросло целое поколение, которое не приемлет Израиль и считает его врагом.