Из рая в ад и обратно. Главные картины фестиваля доккино в Амстердаме

Фестиваль документальных фильмов IDFA третий год работает без своей основательницы Алли Деркс. Интерес к мероприятию с тридцатилетней историей, где в свое время прогремели некоторые из лучших авторов в жанре, не ослабевает.

В программе этого года сильна политическая составляющая. Здесь и обращение к большим историческим событиям с их участниками, и злободневные документы, и пристальная фиксация по-новому раскрывающейся повседневности.

Фестиваль пройдет с 19 ноября по 6 декабря.

"Горбачев. Рай", реж. Виталий Манский

Виталий Манский беседует с Михаилом Горбачевым в его подмосковном особняке. Через год последнему правителю СССР будет 90 лет. Живет ли он в раю? Молчат телефоны, по которым некогда передавались судьбоносные для страны сообщения. Темно в больших залах. Опираясь на ходунки, глубокий старик медленно передвигается от одного кресла к другому. Но ум его жив, глаза блестят. Горбачев требует водки себе и гостю. Уют русской дачи, зима за окном. Воспоминания о былом, страхи будущего.

Впервые Манский снимал бывшего президента Советского Союза двадцать лет назад: "Горбачев. После империи". Тогда еще бодрый герой фильма то гулял с друзьями в Ставрополье, то ездил на торжественный прием к папе римскому. "Преемник" Горбачева, Борис Ельцин, только что ушел в отставку, в воздухе снова повеяло переменами. Спустя двадцатилетие Путина Манский возвращается к Горбачеву, считая, что и тогда, и сейчас тот не был понят.

Своего восторженного отношения к герою фильма режиссер не скрывает. Для Манского Горбачев не "тот, кто развалил страну", а "тот, кто дал свободу", и другого ответа нет. За это благодеяние президент, по его словам, прошел через ад. А его рай в прошлом – прежде всего, это покойная жена Рая. Такая незатейливая игра слов. Манский считает, что Горбачеву поставят памятники, поэтому, пока есть возможность, хочет зафиксировать облик не бронзового, но человечного человека.

"Анни", реж. Хелена Тржештикова

Хелена Тржештикова – одна из самых известных документалистов Чехии. Ее излюбленный способ делать фильмы: взять камеру и снимать героя год за годом, порой на одну картину уходят десятилетия. Так появились фильмы о наркозависимой – "Катька", о закоренелом преступнике – "Рене", о простом среднестатистическом парне – "Личная вселенная". Теперь в эту человеческую комедию добавилась глава "О секс-работнице".

Анни стала работать на улице, когда ей исполнилось 46 лет, – случай, прямо сказать, нетипичный. Своим ремеслом она продолжала заниматься 15 лет до самой смерти. Годы спрессованы в часовой фильм Тржештиковой. В пересказе история Анни звучит мрачно: пожилая женщина в перерывах между сменами уборщицы в общественном туалете идет на зимние пражские улицы ждать "милости" редких клиентов. Но героиня не производит впечатление печального человека. Режиссеру фильма она и вовсе напомнила Джульетту Мазину.

Анни на вырученные деньги покупает подарки внукам к Рождеству. Участвует в представлениях благотворительной организации в помощь секс-работницам "Удовольствие без риска", спускает мелочь в игровых автоматах. Беззаботно курит и рассуждает о том, что нужно жить не как все, а в свое удовольствие. Авторское название фильма – "Предпоследняя сигарета".

"Тихий голос", реж. Река Валерик

В 2019 году фильм Дэвида Франса "Добро пожаловать в Чечню" стал фестивальным хитом и рассказал мировому сообществу о преследованиях ЛГБТ в республике: массовые задержания, пытки, похищения и убийства. В этом году в прокат выходит лента "Тихий голос" от режиссера под псевдонимом Река Валерик.

В первом случае это "проникновение" западного режиссера в республику, где преследуют геев. Во втором – рассказ чеченца о чеченце, который бежал из-за гомофобии на Запад. Фильм почти не проговаривает причины случившегося и не проповедует свободу сексуальности. Режиссер хочет, чтобы "его посмотрели в Чечне и почувствовали боль человека".

Хаваж, бывший боец ММА, лежит без движения и сил в разных гостиничных номерах. Он слушает сообщения в WhatsApp от своей матери – умоляющие, увещевающие, проклинающие. Сам Хаваж, избитый родным братом и под угрозой смерти бежавший из страны, от шока потерял голос. Удача для режиссера – воплотившаяся метафора. Человек без права говорить, шептать, даже произнести свое имя.

Хаважу помогают волонтеры, но он всегда в опасности. В кадре всегда полумрак, нам нельзя видеть лицо героя, ему не хочется на улицу ярким днем. Он находит бельгийского друга, с которым занимается спортом. А затем Хаважу наглядно показывают, что все залы для единоборств наполнены и контролируются чеченцами. Они уже знают о нем и ищут его. Хаважу приказано покинуть Брюссель. Лишь голос матери всюду следует за ним.

"Матери", реж. Мирьян Бакир

Полнометражный документальный дебют режиссера Мирьям Бакир, которая родилась в семье марокканских эмигрантов во Франции. Бакир выросла в Париже и там же начала снимать первые короткометражки. Но уже третий ранний фильм режиссер снимала в Марокко, как бы обращаясь к корням. Картина "Матери" уже всецело посвящена социальным проблемам арабской страны.

Главная героиня фильма – активистка Махджуба Эбдуш, основательница организации Oum al Banine, что можно перевести как "Матери". Быть матерью вне брака в Марокко незаконно. Помимо преследований властей, таким женщинам грозит отторжение общества. Организация Эбдуш не только предоставляет матерям-одиночкам временное жилье и помогает материально, но и примиряет многих женщин с их семьями.

В молодости героиня фильма жила простой жизнью марокканской женщины. Когда в автокатастрофе погиб ее муж, Махджуба осталась одна с шестью детьми. Хоть ее статус и не был вне закона, Махджуба быстро поняла, как трудно выжить без мужской опоры в стране. Она начала осваивать профессии – например, оказалась второй в Марокко водительницей автобуса и стала феминисткой, что все еще редкость в ее культуре. А позже начала помогать другим – и теперь известна всем в стране. Сотни женщин приходят к "Матерям", сотни детей рождаются.

"За стеной из красного кирпича"

В ноябре прошлого года Гонконгский политехнический университет стал одним из центров противостояния протестующих с полицией. Жители Гонконга вышли на улицы, чтобы не допустить закона об экстрадиции арестованных в Китай. Со временем это переросло в отчаянный протест против уже почти состоявшегося присоединения "вольного" города к КНР.

Сотни студентов Политехнического и сочувствующих, включая несовершеннолетних, захватили здание, которое находится в стратегически важном узле Гонконга. Легкого штурма у полиции не получилось: осажденные ответили камнями, коктейлями Молотова и даже стрелами из арбалетов. Мост, ведущий к университету, был подожжен. Так в современных событиях отразились важные китайские символы – кирпичная стена, запретный внутренний город...

Вместо щитов студенты на улице прикрываются символическими цветными зонтиками. Это делает еще более символичной параллель: Париж, май 1968, цветы на асфальте, захваченная студентами Сорбонна. Кстати, тогда символом свободы для французской молодежи был... китайский диктатор Мао Цзедун. Вскоре после захлебнувшейся революции Годар, Крис Маркер и другие сняли о событиях принципиально анонимную документалку Cinetracts. Подобным образом поступили и авторы этого фильма, назвавшие себя "Союзом гонконгских документалистов". Ведь авторство – тоже диктатура.

"Этот дождь никогда не кончится", реж. Алина Горлова

Алина Горлова не первый раз обращается к теме войны – что закономерно для сегодняшнего украинского документалиста. На этот раз режиссер снова касается конфликта на Донбассе, но речь также пойдет и о других войнах, а также о войне в целом, на земной поверхности и в душах людей.

Задумав фильм как короткометражку, Горлова вскоре перекроила первоначальный замысел и получился большой международный проект. Это было обусловлено самой материей, вернее, путем героя фильма. Андрей Сулейман – украинец сирийского происхождения. Его отец Лазгин бежал от войны к украинской семье. Братья Лазгина оказались разбросаны по свету: один в Германии, другой – в иракском Курдистане, третий остался в Сирии.

Андрея не отпускает война: он волонтер в Службе Красного Креста в зоне конфликта на Донбассе. Герой ненадолго едет к родственникам в Германию. Там, в европейской тиши, к нему приходит искушение остаться здесь, подальше от боли и крови. Но отец Андрея внезапно умирает. Тогда сын Лазгина везет его тело на родину в Сирию.

Черно-белая камера фиксирует бесконечную дорогу человека и вечное возвращение, среди новых войн и мирной жизни, горя и счастья. Особое место в этом пути занимают "магические" пограничные места: разделительные линии под Луганском или граница с Ираком. Переход через них – переход в другое пространство, куда отправляется и зритель.

Мнения обозревателей Настоящего Времени не всегда отражают точку зрения редакции