"Далекое созвездие" – картина о жизни одного из стамбульских домов престарелых. Здесь живут представители разных национальностей и религий, судьба каждого из постояльцев необычна. Не акцентируя внимание на шокирующих фактах биографий, режиссер рассказывает нам их истории через абстрактные метафоры времени, пространства, памяти и современности.
Фильм доступен на сайте до 4 октября 22:00 мск.
Время в фильме осваивает старый фотограф с помощью фотокамеры. Мгновение, пойманное щелчком затвора, сохраняет жизнь и делает миг завершенным. Мы наблюдаем, как он ожидает свой День рождения. Этот человек знает, что момент всегда наступает, его надо только дождаться. Как только свет поднимается на нужный уровень, он командует своему приятелю встать напротив окна, чтобы наконец-то можно было сделать портрет и внести образ в пластику времени.
Кадр из фильма "Далекое созвездие"
Пожилой эротоман пытается снова прожить свои ощущения через воспоминания и музыку. Мемуары о любовных приключениях возвращают ему полноту жизни, а игра на фортепиано воспроизводит чувственность самого времени. Он не может успокоиться и удовлетвориться пустотой. Он даже готов заключить фиктивный брак (с режиссером фильма) на расстоянии, потому что так он сможет наполнить собственную жизнь присутствием какого-то чувства. Поэзия, проза, ритм и сексуальность стали для него воплощением земного существования, которые только и могут создать пространство и время, человеческие тела, чувства, запахи и желания.
Кадр из фильма "Далекое созвездие"
Приятели ведут беседу, катаясь в лифте и замыкая время в ограниченном пространстве. "Еще разочек?" – они спускаются вниз и снова поднимаются наверх. В беге времени можно сделать остановку, если запустить его в автоматическом режиме повторения движения вверх и вниз. Теперь жизнь не проходит, но воспроизводит себя в вечном возвращении. И вот, оседлав само время, собеседники смотрят на мир со стороны, рассуждая о внеземном разуме и вопросах этики.
Кадр из фильма "Далекое созвездие"
В этом доме воспоминания не уходят в пустоту сразу после того, как их озвучат, они наполняют собой пространство. Память о массовых убийствах армян 1915 года в Османской империи в рассказах доживающей свои дни старушки наполняет комнату, раздвигая ее границы. Память травмы, утрат и лишений наполняет время и делает его присутствующим. Внутреннее переживание времени стирает границу между сном и реальностью – сон и воспоминания делят время между собой, и вот уже комната превратилась в сомнамбулический ковчег, который держится на плаву всех этих ощущений, перенесенных из прошлого.
Сама природа времени становится в этом доме очевидной в своей прозрачной созерцательности. Время больше не длится; стихия, органическое движение, становление временем приходят на смену той созидательной витальности, которая обычно продлевает время вперед (за окном дома престарелых идет стройка, где полные сил рабочие сооружают огромный комплекс, который вот-вот станет средоточием новой жизни). Гипнотическое повторение, повторение-заклинание, повторение прошлого и повторение настоящего – вот что создает содержание этой монады. Обитатели этого дома не преодолевают, они уже стали временем. Круговоротом времени в его оцепенении, когда движение существует только в остановке и возвращении. Здесь каждый живет свое настоящее, погружаясь в индивидуальный транс.
Движение времени, проходя по одному и тому же месту вновь и вновь, становится органическим. Смена времени суток, смена сезонов, снег и ветер – они заканчиваются, чтобы повториться в свое время снова. Болезнь, травмы, утекание жизни – все это конкретные, воплощенные формы существования в доме.
Повторение и цикличность формируют внутреннее ощущение времени и превращают его в присутствие. Формы жизни и времени, перетекая друг в друга, меняются своими формами и агрегатными состояниями. Смерть может проникнуть в жизнь – в собственной остановке, она может жить в определенном моменте. Воспоминания и есть такая остановка, форма жизни смерти в настоящем моменте.