Жительница Минска Анна Сорока два дня провела в изоляторе на Окрестина после протестов 11 августа. Сама девушка при этом в уличных акциях не участвовала. Она рассказала белорусской службе Радио Свобода о том, как ее задержали, как пытали и в чем суд обвиняет ее теперь.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Рассказ минчанки о пытках в изоляторе на Окрестина
— Это был самый страшный вечер в моей жизни. Я умоляла меня отпустить или хотя бы отвезти в РУВД, где милиция мне сможет объяснить, что я сделала, черт побери, не так. Вся история началась еще 11-го вечером, я со своей сестрой и подругой сидела в баре Craftman. Мы начали разъезжаться домой, и я решила ехать наземным транспортом, но по дороге заметила, что проспект в этом участке перекрыт, там нет людей, на площади Независимости, и только куча автозаков и ОМОН. Включила диктофонную запись на всякий случай, чтобы себя обезопасить.
Сотрудники правоохранительных органов предложили провести меня домой для моей же безопасности. По дороге нам встретился более серьезно ряженый их начальник, уже в шлеме. Я спросила: "А что здесь?". Он мне сказал: "Мы проверим твои вещи". Мы начали подходить к автобусу, где со всех сторон начались крики, что-то типа: "Сучка крашеная, сейчас ты получишь". И меня начали впихивать в автобус.
Забрали рюкзак, кинули на пол и в количестве 6-10 человек начали избивать ногами, дубинками, руками. В итоге дубинка мне попала по голове очень сильно, у меня сразу на лбу появилась гематома. Получала по лицу удары. И единственный вопрос: кто меня проплатил и сколько мне заплатили. У меня не было ответа, но я так была напугана из-за того, что меня продолжали бить за каждый неправильный ответ, что я уже готова была придумать, кто мне заплатил.
Они начали обвинять меня в том, что я – координатор. Как мне показалось, для того чтобы оправдать уже очевидные на лице побои. Привезли в РУВД, и на допросе семь ментов сели вокруг меня и задавали тот же вопрос: сколько мне заплатили и кто. На что у меня не было по-прежнему ответа. И за каждый ответ, который им не нравился, били дубиной по ягодицам по два удара. Так я получила шесть ударов.
Потом они меня вытолкали в общую комнату, посадили на пол и сказали: "Такая мразь, как ты, она координатор, к слову, она недостойна сидеть на стуле, сиди здесь в блевоте чьей-то". И баллончиком нарисовали мне на спине какой-то знак. На тот момент я не знала, что это значит, но впоследствии оказалось, что это знак для тюремных сотрудников, что это самые жесточайшие бойцы и хулиганы номер один.
Потом меня отвели на осмотр, где девушек должна осматривать девушка. Но в моем случае в кабинете еще сидело три сотрудника милиции мужского пола. На осмотре надо раздеться полностью. На тот момент меня это волновало не очень сильно, потому что я уже пережила побои серьезные, и у меня раскалывалась голова. Они не имели права заставлять меня раздеваться при каких-то посторонних мужчинах. Потом на ночь девушек загнали в прогулочный дворик. Бетонные стены, бетонный пол, дырка – это типа туалет – в углу и открытое небо. Девчонки многие были в шортах, кто-то сказал: "Ну нам же еще рожать". Нам ответил сотрудник: "Ваше потомство никому не нужно. Кто там от вас рожать захочет, от таких шизанутых?". И мы начали все вместе в один клубок собираться, стельки из кроссовок доставать, на кроссовки садиться, ноги на стельки. Короче, как-то придумывать, чтобы согреться и вообще не сдохнуть. Потому что девчонки реально синели.
Мы старались поддерживать хорошее настроение, пока ночью не вывели на улицу парней и не начали пытать. И это уже было просто невозможно слушать, потому что это было непросто. Их избивали, их конкретно пытали, как будто стреляли, резали. У меня в голове такое не укладывается, даже в триллерах, в фильмах жесточайших никогда такой агрессии животной не видела. И мне больно было смотреть на девчонок, которые узнавали в голосах своих парней и просто рыдали, чуть ли не теряли сознание. Я была счастлива в этот момент, что меня взяли одну, а не с парнем или с моей сестрой, не моих родителей.
Мы вышли из тюрьмы, никакого результата суда у нас не было, ничего больше, это максимум. Никаких бумаг нам не дали, даже то, что мы подписали предупреждение. Я спокойно вышла и думаю: "Ну все, отделалась предупреждением". А потом мои друзья на сайте Верховного суда в каких-то списках увидели, что у меня там висит 20 суток. Оказалось, что на мне два протокола: один за участие в массовом мероприятии, а второй – за сопротивление сотрудникам милиции во время задержания.