33-летний житель Минска Илья Войстратенко коронавирусной инфекцией болел больше месяца: восемь дней дома и 25 – в больнице. Сейчас он выписан с отрицательным тестом на COVID-19, но у него все еще двухстороннее воспаление легких. Илья рассказал нам о ситуации в минских больницах.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Эпидемия COVID-19 в Беларуси глазами пациента
— Как началась болезнь?
— Я не знаю, когда все началось, потому что я до сих пор не в курсе про то, сколько времени обычно проходит от начала обретения этого вируса до первого симптома. Но скажу, что первый симптом у меня случился 5 апреля – это было воскресенье, выходной день. Я проснулся с температурой – было 37,6. Сразу предупредил всех своих коллег на работе о том, что у меня первый день каких-то странных ощущений.
И дальше все началось. Была такая волнообразная динамика. Первый день у меня была температура 37,6, на следующий день она пропала, в понедельник. В понедельник пришла участковый врач, обнаружила, что со мной вроде как все в порядке, легкие чистые. Она стетоскопом послушала легкие, сказала, что все прекрасно. После ее ухода во вторник опять поднялась температура, уже повыше – до 38 и больше. Я решил не пить парацетамол, как я в своей заметке описывал, потому что есть такое, что иногда стоит, чтобы организм попробовал переболеть сам, перебороть эту болезнь. Я понадеялся на это. Вечером я хорошенечко пропотел, был такой самый кульминационный момент. И уже после этого я опять проснулся в хорошем настроении, прекрасном состоянии с нормальной температурой чуть выше нормы.
Но потом уже начались более экстремальные дни, более тяжелая фаза заболевания. Я просыпался уже каждый день с температурой 38, она к вечеру поднималась перед сном до 39,5, может, и больше. Я принимал уже парацетамол, чтобы сбить температуру. Такое было у меня знакомство. Еще пока не знал, коронавирус ли у меня, потому что делают же тесты в больнице уже при госпитализации, а госпитализируют тогда, когда выявляется пневмония. Довел себя до состояния пневмонии, чтобы понять, что у меня коронавирус.
— Когда вы попали в больницу?
— Это были непростые заходы. Не с первого раза меня госпитализировали. Врач, которая пришла в понедельник – на второй день моих симптомов, – она зафиксировала, что у меня нет хрипов, легкие чистые. В принципе, температура у меня уже тогда прошла. По факту ей нечего было и подумать такого подозрительного. Единственное, когда температура поднималась повыше, мы вызвали "скорую". "Скорая" приехала и сказала, что чтобы сбить температуру, надо пить парацетамол. Если парацетамол не помогает, то надо тогда уже вызывать "скорую". А, получается, после парацетамола они зафиксировали температуру 37,6 или 37,8 – это не было для них причиной, чтобы госпитализировать меня.
В пятницу повторно пришла моя терапевт, и после того как я начал ей жаловаться, что мне стало значительно хуже по сравнению с понедельником, она услышала хрипы, поняла, что температура действительно высокая. И тогда она уже выписала мне направление в больницу. Но в больнице мне сделали рентген, сделали необходимые анализы. И рентген показал острый бронхит. Тогда врач в приемном покое предложил мне два варианта: либо госпитализация, либо домашнее лечение. Но он предупредил, что при госпитализации может быть проблема – там лежат различные люди, у которых непонятно, коронавирус или нет. И он мне посоветовал от греха подальше полечиться пока дома, назначил антибиотики, разное лечение.
Я выбрал вариант, который он мне порекомендовал, – домашнее лечение. Выходные я еще провел дома, попил те лекарства, которые он мне назначил. И [врач] мне еще повторно сказал сделать рентген в понедельник в поликлинике. Выходные у меня прошли тяжело. После утреннего пробуждения температура была 38, к вечеру перед сном – 39,5. Это все было однообразное. А в понедельник, когда я был в поликлинике, меня даже не пустили сделать у них рентген. Если у вас температура, в поликлинику вам надо заходить с определенного входа – с обратной стороны. Вам измеряют температуру и только после этого принимают решение, куда вас отправлять. Так вот после того как мне измерили температуру, медсестры сказали: "Мы вызываем вам "скорую", и вы едете в больницу". Я даже не просканировался на рентгене своей поликлиники.
Со второго раза я уже попал. Не во 2-ю больницу, как в пятницу, я уже попал в 3-ю больницу. И там уже рентген подтвердил у меня двустороннюю пневмонию. И перед тем, как попасть в палату, у меня еще взяли мазки на коронавирус. Только после того, как было принято решение о госпитализации, только тогда были сделаны тесты на коронавирус.
— До болезни вы понимали, насколько она опасна?
— Как только у меня начались симптомы, мне казалось, что надо потерпеть дня три, как это обычно случается при гриппе, при ОРВИ. Действительно, я сам радовался, что наконец-то все прошло. Помните, я начал с того, что у меня были перепады: то хороший день, то тяжелый. Когда эти легкие дни наступали, я думал: точно, это все, как при ОРВИ бывает, сейчас все пройдет.
Но, к сожалению, где-то уже на четвертый день была такая стабильно плохая ситуация с моим состоянием здоровья. Температура не опускалась. Если посмотреть в целом, моя повышенная температура тела держалась десять дней. Еще плюс пару дней в больнице, после того как меня госпитализировали. Добавился не очень хороший кашель, который был приступами.
Кстати, вы знаете, проскакивала информация: как определить, что у вас, скорее всего, коронавирус? Вы должны набрать воздуха в легкие, задержать дыхание секунд на 10, и если вы можете это сделать, значит все в порядке. Если нет – скорее всего, у вас большие проблемы. В начале недели, когда было два-три дня этих симптомов, я мог сделать такое упражнение. А вот уже на четвертый день я сразу выкашливал этот набранный в легкие воздух. Температура не спадала даже утром, хотя утром должно быть более-менее легче вроде как.
До того как я узнал, что у меня положительный результат на коронавирус, и то, что я подхватил пневмонию, я тоже находился среди тех людей, которые думали, что это дело стариков, это дело людей с хроническими заболеваниями, курильщиков. Все это меня не касалось. Все, что говорили о тех, кто подвержен большему риску, – это меня не касалось. Я как-то расслабленно себя чувствовал. Но со мной в палате, например, лежали ребята, мои ровесники или даже моложе меня, которые занимались спортом. Один парень бегал кроссы и марафоны – он легкоатлет, – он не курил, второй мой сосед по палате в Аксаковщине тоже не курит, ему 27 лет, тоже занимается более-менее спортом.
В итоге получается так, что подвержены этому, оказывается, все. Вопрос только в том, как эти все будут выкарабкиваться. Насколько хватит иммунитета, внутренних резервов для того, чтобы справиться с болезнью. Но подвержены все, мне так кажется.
— Как выглядела ситуация в больницах?
— Я менял дислокацию. Я лежал в Минской больнице №3 с 13 по 24 апреля – 11 дней. Там мне казалось, что вроде как нарабатываются какие-то методики или стратегия действий. Но, насколько я понял, больницы заполняются по очереди. Сначала меня направили во 2-ю, допустим, больницу, а уже после выходных – в 3-ю. Хотя в поликлинике думали, что меня увезут во 2-ю. Оказывается, нет, 2-я была уже закрыта для приема новых пациентов, и меня отвезли в 3-ю больницу. Видимо, 3-я больница, она только-только нарабатывала что-то.
Разные отделения этой больницы были как раз специализированы для приема коронавирусных пациентов. Первое время я лежал в пульмонологии. Это как раз про легкие, вроде там должны быть квалифицированные специалисты, но буквально на следующий день меня перевели в хирургию. Целый этаж хирургического отделения был тоже выделен для пневматиков коронавирусных.
Пульмонология, насколько я понял, предназначалась для более тяжелых пациентов, чтобы с ними работали более квалифицированные работники. В хирургии было все попроще. Замеряют показатели: сатурацию – это насыщение крови кислородом, температуру тела, иногда давление, иногда пульс. Все эти показатели анализируются врачами – и принимаются решения.
Можно, конечно, сказать свои ощущения, но это все [не] воспринимается. Например, я мог сказать: я до сих пор кашляю. Мне просто могли бы сказать: лежите чаще на животе, чтобы подушка была под грудью. Это такая общая методика, которую рекомендуют всем. Но люди, которые обладают конкретными знаниями – профильные специалисты, – они были задействованы с более тяжелыми пациентами.
А уже после перевода в реабилитационную больницу, в Аксаковщину, там совсем было уже лайтово. Там просто уже были таблетки, мне лично не ставили капельницы. Я просто там дожидался отрицательного анализа теста на коронавирус.
Самое большое количество людей в палате – это пять человек. В самом начале в пульмонологии мы были в пятиместной палате. Там были, мне кажется, люди моего состояния, а у меня уже к тому времени нормализовалась температура, показатели сатурации были хорошими.
Но был один из нас, который был, видимо, с худшими показателями из нас всех. Ему предлагали экспериментальное лечение. Не помню, как называется это лекарство. Есть какое-то лекарство, которое они предлагают некоторым – не всем. Я тоже пока не знаю, в чем заключается эта избирательность. Не скажу, что он был прям очень плох, но ему предложили.
— Врачи держат ситуацию под контролем?
— С точки зрения пациента, который наблюдает за действиями врачей, мне казалось, что там более-менее все под контролем. Хотя, например, мне рассказывали, что после того как было объявлено, что больница открывается для приема коронавирусных пациентов, некоторые из медицинского персонала ушли для того, чтобы не подвергать свою жизнь, жизнь своих родных опасности. Поэтому работников осталось меньше, а поступающих пациентов – больше.
Поэтому там такой мог быть вариант, что одна медсестра бегала по большому количеству пациентов. Где-то пациент мог полежать минут 10 с закончившейся капельницей. В этом нет ничего страшного, просто надо подождать. Но некоторые очень волновались, негодовали по этому поводу. Минус таким пациентам, потому что надо все-таки входить в положение, быть более терпеливыми. К сожалению, в такой ситуации были врачи.
— С учетом вашего опыта, доверяете официальной статистике?
— По поводу статистики – тоже есть вопросы. Я написал заметку "Дневник пациента". За один день, я помню, у нас увезли накрытыми двоих человек на каталке. Хотя мне говорили, что троих за этот день увезли. А на следующий день ты получаешь статистику, что за сутки по Беларуси умерло четыре человека. И я так уже начинаю думать: интересно, одна больница, одно отделение, на одном этаже, увезли двоих, как я видел. А статистика говорит о четырех. И тут начинаются размышления – действительно ли это все так.
— А как относитесь к тому, что 9 мая в Минске прошел парад?
— Тут не только парад. Я в понедельник ходил в поликлинику, уже после того как меня выписали, в поликлинике не все носят маски. Хотя это место, где больше есть вероятность подхватить эту заразу, – там замкнутое пространство, там эти вирусы потрогать можно.
По поводу парада, мне кажется, что там была большая концентрация людей, которые как раз не поверят, пока на себе не ощутят. Такие люди существуют. Очень малый, к сожалению, из них процент таких людей, которые поверят на слово и которые будут прислушиваться. К сожалению, есть такие, которые прям носом своим личным прикоснутся, или кто-то из близких. Но если в таких людей может действительно попасть зерно каких-то рекомендаций, то я бы им, конечно, рекомендовал быть более осмотрительными и осознанными.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: Лукашенко: после парада Победы в Минске пневмоний стало в два раза меньше— Что сейчас говорят врачи о вашем состоянии?
— Меня выписали с двусторонней пневмонией пока еще. Компьютерная томография, которую мне делали полторы недели назад, она не показала положительной динамики, к сожалению, хотя чувствую я себя прекрасно. У меня нет температуры, есть какой-то небольшой дискомфорт в легких, но все нормально, жить полноценной жизнью можно. Врачи говорят, что легкие могут восстанавливаться вплоть до полугода. Это такой срок, к которому нужно морально подготовиться. Оно может быть и раньше, но если вдруг пойдет все не так быстро, как хотелось бы, то ориентироваться надо на срок полгода. Конечно же, надо пить побольше горячих жидкостей, делать дыхательные гимнастики, остерегаться новых вирусов и бактерий. Пневмония бывает бактериальная, бывает вирусная. Чтобы ослабшие легкие не подхватили новую порцию какой-нибудь дряни.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: Коронавирус на четырех картах: распространение, летальность, число больных и выдзоровевших