ЦИК Беларуси подтвердил, что действующий президент страны Александр Лукашенко победил на выборах, набрав более 80% голосов. Его главная соперница Светлана Тихановская, по версии ЦИК, набрала лишь 9,90% голосов.
Штаб Тихановской заявил, что не признает результатов, объявленных ЦИКом, а по всей Беларуси люди ночью вышли на акции протеста с требованием честного подсчета голосов и против фальсификации выборов. Эти протесты белорусские силовики жестко разогнали с применением водометов, резиновых пуль и светошумовых гранат. Около 200 человек были арестованы, в больницах в Минске есть раненые.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
В Беларуси ОМОН разгоняет недовольных фальсификацией выборов. Кадры из Минска и регионов
Несмотря на протесты, которые прокатились по всей Беларуси, Лукашенко с победой поздравили уже лидеры трех стран: Китая, Казахстана и России. Но были ли поздравления от Путина искренними? И как вообще в Кремле смотрят на "победу" Лукашенко? Настоящее Время задало этот вопрос политологу Глебу Павловскому. Он уверен, что, несмотря на поздравление, Путин и его окружение "не простят" Лукашенко его антимосковской риторики.
— В первую очередь, конечно, [присутствует] тревога, но кроме этого – некоторое злорадство, несомненно, присутствует. Потому что Лукашенко последние месяцы пытался играть на своеобразном антимосковском национализме. И, конечно, это заметили, это запомнили, и это ему не простят.
— Но боятся ли в Кремле, что такая ситуация, как сейчас происходит в Беларуси, может повториться [в России]? Что она может стать неким вдохновением для россиян?
— Пока трудно понять развитие этого дела. Конечно, возможно, если оно перейдет во всеобщую забастовку. Но в это трудно поверить, потому что забастовка требует все-таки организационных усилий, а такого центра в Беларуси нет, к сожалению. Но это возможно. Но если это произойдет, это очень страшный пример. Но в Кремле пока в это не верят, они пока верят в то, что у Лукашенко хватит сил.
— А не является ли такая острая кризисная ситуация в Беларуси выгодной для Москвы? Для усиления влияния и давления на Беларусь?
— Надо понимать, что в Беларуси возникла новая ситуация и она возникла надолго. Беларусь теперь находится в силовом захвате власти. Это не электоральная, хотя бы даже авторитарная, структура. Это просто захват, когда половину избирателей нарисовали.
Кровь и слезоточивый газ в Беларуси. Силовики жестко разгоняют протесты после выборов президента. ФОТО
И Москве надо думать, как быть. Потому что Лукашенко превращается в больного человека, а его режим превращается в больной неустойчивый режим, [который] может рухнуть действительно теперь когда угодно.
Это опасная ситуация. Москва, с одной стороны, не может [этого] позволить. С другой стороны, там боятся, что Лукашенко пойдет дальше в антимосковской риторике: ведь ему нужна какая-то идеология, ему нужно чем-то доказывать свою необходимость. Он может начать доказывать ее тем, что он защищает страну от Москвы. Этого в Москве сильно боятся.
— То, что Кремль занял несколько отстраненную позицию и во время самих выборов президента в Беларуси, и сейчас – во время разгона протестов, – может это как раз говорит о том, что он не желает иметь ничего общего с режимом "больного человека", как вы сказали?
— Они не могут этого не желать. Лукашенко – единственный союзник Российской Федерации. Но здесь действительно есть какой-то момент взвешивания. Я думаю, что в Кремле действительно взвешивают вариант мягкого, не прямого, не полемического, отказа признать цифры Лукашенко. Ведь там нет наших наблюдателей официально. Россия не отправила наблюдателей – это дает свободу рук, можно пожать плечами и сказать: бог вас знает, что вы там нарисовали.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: "Народ впервые осознал, что он победил и выборы у него украли". Экономист Чалый – о массовых протестах в БеларусиЭто будет сильный жест против Лукашенко, это придаст силу оппозиции. Я думаю, что на это Москва, скорее всего, не пойдет, но она может все-таки занять позицию: ни за, ни против этих цифр. Сейчас, скорее всего, это продумывают.
— А возможен ли сценарий, когда Лукашенко сбегает из страны при помощи сотрудников российских спецслужб и через какое-то время дает пресс-конференцию из Ростова-на-Дону?
— Это возможно в одном случае – если при этом обратным рейсом в Минск привозят какого-то московского кандидата. Только так. Но там не нужен Зеленский, не нужен Порошенко.
— На ваш взгляд, какой из режимов более прочный и долговечный: российский или белорусский?
— С белорусским режимом уже все ясно – он может схлопнуться в любой день. Так что в этом печальном сравнении Москва будет чуть-чуть попрочнее.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: "Уровень недовольства в стране беспрецедентный". Что происходит в Беларуси после закрытия избирательных участковВажно, что Лукашенко уже не рассматривается даже своим аппаратом. При такой масштабной фальсификации, в которую весь аппарат был вовлечен, он уже не может легитимно относиться к своему президенту.
— А в России тоже весь аппарат вовлечен [в фальсификации] на голосованиях.
— У нас все-таки пока половину голосов в урны не бросают. Есть какая-то градация, при которой все становится уже просто смешным.
— Вы согласны с мнением, что 2020 год в Беларуси может стать 2024 годом в России?
— Я думаю, что такие протесты у нас возможны не только в 2024 году. Я бы ждал чего-то такого уже в 2021 году по случаю выборов в Государственную Думу.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: "Ненависть сильнее страха". Журналистка "Новой газеты" – о ситуации в БеларусиВажно то, как к этому времени организуется оппозиция. Россия – огромная страна. Огромная, разная, пестрая, в том числе пестрая национально. Она не может так однообразно реагировать на дела в столице. Мы видим сейчас это на Хабаровске. Хабаровск выпал из режима, а в то же время ничего не происходит – режим на месте.
— Вы сказали, что такие протесты могут быть. Но я замечу, что таких протестов в России в современной истории последних лет все-таки не было. Да, протестует Москва, немного протестуют крупные города вроде Санкт-Петербурга и Хабаровск, но у них есть своя личная боль, связанная с Фургалом. Почему у Беларуси получилось, а у России пока не получается? Почему такая очень спокойная, пассивная, послушная Беларусь вдруг вышла вся на улицы? Причем видно, что в обществе нет никакого раскола – оно очень единодушно. Что в этом смысле не так с Россией?
— С Россией многое не так. Она не так формировалась. России 30 лет, и она другая – это не Беларусь. И Лукашенко, кстати, не Путин. Это другая модель. Мы можем называть ее авторитарной, но это другая модель, и она слабее российской.
Российская [модель] глобальна, не забывайте. А белорусская модель авторитаризма не глобальная. Все это мы увидим в России. Мы ведь даже не знаем, сработает ли это в Беларуси сегодня. Будет неуважаемый президент, президент, над которым будут смеяться, на него будут показывать пальцем. Но при этом он может остаться там, где находится, – вот в чем дело.
— Ваш прогноз на то, как могут развиваться события в Беларуси?
— Честно, я боюсь давать прогнозы, потому что ключевой день – это сегодня, понедельник. Что скажут люди, когда они проснутся и будут решать, что делать дальше, и что они встретят перед собой. Это непонятно.
Если кто-то скажет, что он знает, то не слушайте его. Мы ждем этого дня, чтобы понять, [как ситуация будет развиваться дальше]. Протест может спадать, но режим уже получил чудовищную пробоину, он фактически превратился в тонущий режим. Сколько он может держаться на воде – я не знаю. Это вопрос к "Титанику" и его конструкторам.