Небольшой город Волоколамск, где живут 28 тыс. человек, с его многочисленными церквями, лесами и пригорками, раньше был жемчужиной Московской области, многие в него ездили дышать свежим воздухом. Но последние месяцы элитное направление – дорога в ад. Причина – мусорный полигон "Ядрово" под Волоколамском, который уже несколько лет травит город и окрестную природу так называемым "свалочным газом", в основном состоящим из сероводорода.
Елена Устинова всю жизнь прожила в Волоколамске на высокой горе. Она вспоминает беззаботное детство, грибы, ягоды и говорит, что всегда считала, что ей повезло жить на свежем воздухе, недалеко от столицы, а теперь это все рушится на глазах.
"Здесь поют соловьи, был пляж, люди купались. Были катамараны лодочки, а сегодня все умерло, в городе сходить даже некуда", – говорит она.
Елена постоянно будто уговаривает саму себя, что надо уезжать: младшая дочь стала задыхаться буквально у нее на глазах, врачи поставили ей диагноз "астматический бронхит".
"Но я дом восемь лет строила. Я знаю здесь каждый кирпич. Думала, буду жить, а судьба говорит: нет, Леночка, спасай детей и начинай все сначала", – чуть не плачет Устинова.
У Елены свое дело, серьезная фирма, которая проектирует и проводит к домам системы газоснабжения. Но она говорит, что теперь ей не до работы: главное – это здоровье, которое за последний год у всей ее семьи сильно пошатнулось.
"С часу до трех ночи начинается кашель, – рассказывает она. – Сдала анализы, выявилась проблема с печенью, много токсинов. На 4 тысячи рублей купила препаратов, стало легче. Врач говорит: такое ощущение, что вы на вредном производстве работаете. Но я уехала, а мои все остались в Волоколамске, дядька, мамка, собака. Но я не готова положить ребенка рядом. Я вкладывала в него всю жизнь".
Пока Елена сняла для своей семьи квартиру в другом поселке. Но и на новом месте она по привычке все время нюхает воздух: вдруг вонь со свалки долетела и туда?
"Нужно принимать решение как с Чернобылем, надо все бетонировать", – считает Елена.
*****
Пикеты, стычки с полицией, недоверие властям и журналистам – именно так выглядит Волоколамск сегодня. Когда от вредоносной сероводородной вони по ночам в квартирах и домах стали задыхаться дети (21 марта несколько десятков детей были доставлены в больницы), родители начали действовать. Люди выходили на пикеты к свалке, дежурили ночью и днем и не пропускали на полигон самосвалы с мусором. Полиция задерживала и штрафовала протестующих, но они не сдаются.
Протесты в Волоколамске
"Как на войне, когда фашисты напали. Война с этой свалкой – как фронтовые сводки", – замечают местные жители.
В 1941 году жители Волоколамска массово записывались в ополчение, чтобы остановить немецкую армию на подступах к Москве. В этих же местах, по легенде, 28 героев-панфиловцев совершили подвиг, уничтожив в ходе 4-часового боя 18 вражеских танков. Сейчас волоколамцы пишут в соцсетях: "Братья, приезжайте, будем отстаивать свой город воинской славы" и сравнивают войну против свалки с событиями 1941 года.
Кадры, когда толпа в Волоколамске освистывает и кричит "Позор!" губернатору Московской области Андрею Воробьеву, широко разошлись в Сети. Чиновника сначала освистали, а затем закидали снежками.
Главу Волоколамского района Евгения Гаврилова толпа и вовсе чуть не растерзала. Чиновники вообще с народным мнением никогда не считались: называли заболевание детей симуляцией, а протесты – проплаченными.
Но местные жители говорят, что им уже "реально нечем дышать".
Губернатор Подмосковья Андрей Воробьев в окружении толпы в Волоколамске
"Задыхаемся мы, ребята. Мы не пропускали КамАЗы с мусором, требуем закрыть полигон к чертовой бабушке", – говорят те, кто стоит в оцеплении у свалки.
"Мы собирались на лыжах покататься, – рассказывает одна из местных жительниц. – Но спать ложишься и слышишь как дети кашляют. Слушаешь: дышит ребенок или нет? И думаешь: дожить бы до утра".
Местная свалка – многомиллиардный доходный бизнес. 25% мусорного полигона "Ядрово" принадлежит районной администрации, а остальная часть частным лицам, которых никто здесь не знает и никогда не видел.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Миллиарды на пятерых. Как чиновники и олигархи разделили мусорный бизнес Подмосковья
Те, кто перекрывал дороги к полигону, рассказывали, что были готовы к самым радикальным мерам, вплоть до того, чтобы резать у грузовиков колеса и шланги, чтобы доходчиво объяснить водителям-наемникам, что им в Ядрово ехать не надо. Но тогда КамАЗы с мусором разворачивались и уезжали, а мусор вываливали прямо вдоль шоссе.
"Едет мусоровоз, а впереди и сзади – машины полицейских, его охраняют, чтобы ему не пробили колеса, не отрезали шланги, –рассказывает житель Волоколамска Александр Львов. – Как так получается, что наших олигархов которые владеют мусорным бизнесом, охраняют полиция и ОМОН? Они сопровождали каждую машину, которая ехала".
******
Без респираторов в Волоколамске действительно тяжело находиться. Они сегодня есть в каждой машине и в каждой квартире.
У Александра Львова дома жена и маленький ребенок, четырехлетний Марк. Он теперь не спит по ночам: плачет и чешется из-за того, что все его тело покрыто язвами.
"Все руки, коленки в ужасном состоянии. Все болячки появились после серьёзных выбросов, которые были в феврале, – рассказывает мать Марка Анастасия Львова. – Мы сходили к аллергологу, тот прописал сильные препараты, которые даже взрослым сложно принимать".
Похожая картина и в других семьях. У кого-то из детей идет кровь из носа, у кого-то появилась отдышка.
"Ты не знаешь что делать, живешь в этом депрессивном состоянии от неизбежности и понимаешь, что лучше не будет, – говорит Анастасия. – Поехать в Подмосковье? Да все Подмосковье в помойках! А власти все устраивает. Это геноцид народа, вот мое мнение".
Местные жители говорят, что живут "по погоде", от выброса до выброса.
"Мы не живем, мы существуем. Это экологическая катастрофа", – замечает Анастасия Львова.
Артем Агарков учился в Московском авиационном институте, а потом вернулся обратно в город.
"Блевать хочется даже не от того что дышать нечем, а от того, что вокруг такие люди, которые боятся за свои места, что уволят, – жестко говорит он. – Врачи, которые смотрят, как дети блюют, и говорят: ничего сделать мы не можем. А на ушко говорят: "Если есть возможность – бегите".
*****
Отравлен в Волоколамске не только воздух. Активисты недавно сделали кадры, как в окрестностях Ядрово текут черные смолянистые реки – это так называемый "фильтрат", выделяемый свалкой. Когда растает снег, вода понесет черную массу фильтрата в ближайшие реки: Ламу, Городню и дальше в бассейн Волги.
Воду из-под крана в городе тоже давно никто не пьет: она пахнет тухлыми яйцами. Если открыть кран, смрад за несколько секунд заполняет всю кухню.
"В чайнике глянцевая пленка. У бабушек огороды, но мы, наверное, ничего с них есть не будем. Глядя, какая дрянь течет в реку и уходит в почву, понятно, что здесь ничего хорошего не будет", – жалуются местные жители.
То, что вода в окрестностях полигона "Ядрово" небезопасна, подтверждает инженер Андрей Демин: он занимался в Волоколамском районе канализационными работами и другими коммуникациями.
"Представляете, это гора величиной с девятиэтажный дом. И в 60 метров от нее проходит речка Городня, которая впадает в речку Лама, которая является источником московского водоснабжения", –рассказывает он про опасность "Ядрово".
Полигон "Ядрово" с воздуха
"Это ужасно, это бомба, это Чернобыль, – подчеркивает инженер. – Речка – это лишь один момент, но ведь есть и подземные воды. Первая скважина в Волоколамске проходит на глубине 50 метров. Что такое 50 метров, если там аммиак и всякая гадость?"
В 1979 году полигон "Ядрово" был обычной городской свалкой, рассчитанной на 20 тысяч тонн отходов. Сегодня гора содержит 600 тысяч тонн мусора. К тому же, по мнению инженера, технология эксплуатации свалки не соблюдалась. Земляные прослойки, которыми должны были засыпать мусор, образуя "слоеный пирог", в "Ядрово" зачастую не делались.
Инженер полагает, что именно нарушения технологии и могли стать причиной мощных выбросов свалочных газов, которыми сегодня дышат тысячи людей.
"В 10-15 километрах от нас находится Завидово, особо охраняемая территория с определенным статусом. Истра уже жалуется, от нее до Волоколамска 4 километра. Плюс от деревни Ядрово до трассы "Формулы 1" – 12-13 километров. Вы представляете под каким фоном будут проходить там международные соревнования?" – замечает Демин.
*****
Еще хуже, чем жителям Волоколамска, приходится жителям деревни Ядрово, которая находится прямо рядом со свалкой. Также страдают в Клину, Балашихе и других городах, которые свалки взяли в тесное кольцо.
"Был самый чистый экологический район, но засрали все. А куда ехать, если я здесь полвека прожил? Где меня ждут? Будем, как в Чернобыле, прозябать здесь", – возмущается один из жителей Ядрово
"Нам старикам что, еще хочется пожить. Сейчас себя чувствую плохо, сердце останавливается. В среду было 99 на 50 давление", –рассказывает его сосед. – У нас окна пластиковые, но вонизм стоял невыносимый".
Любовь Ивановна родилась в Ядрово, там же вышла замуж и родила детей. В ее родовой домик на каникулы всегда приезжали внуки, но в прошлом году они впервые не приехали.
"Страшно, запах сладковатый идет, я не выдержала, – рассказывает женщина. – Летом на свалку по 700 машин приезжало, грохот был постоянный. Думали коротать здесь старость и и внучат привозить, но нет, страшно".
Потеряв всякую надежду, что свалку закроют, многие люди в Ядрово и Волоколамске начали продавать дома и уезжать. Риелторы говорят, что рынок в районе встал, а недвижимость упала в цене в два раза. Люди оказались заложниками зловонной свалки.
В деревне рядом со свалкой остаются жить лишь самые стойкие:
"Мы, как 28 панфиловцев, не сдадимся: отступать нам некуда", – говорят они.
В Клину ситуация на полигоне также ухудшается с каждым днем.
Протесты в Волоколамске
"Из окна нашего дома мы видим Алексинский полигон. Туда везут много мусора, куча выросла на глазах. Запах сильный, мы детей не привозим полгода", – рассказывает житель Клина Александр Климов.
Александр строил дом на последние деньги: вложил в стройку даже материнский капитал, полученный за второго ребенка. Но не представлял, что жить придется с постоянной вонью.
"Многие пытались что-то построить, а сейчас думают: зачем это нужно? – жалуется он. – Экология ухудшилась. Воду пить нельзя. Воду набираем на роднике, за 10-12 километров отсюда. Мы отправляли письма во все инстанции, но нас не слышат, а обстановка с каждым днем ухудшается".
Такого массового протеста, как в Волоколамске, в Клину не получается: полиция хватает активистов по одному и ведет в суд.
"Я получил взыскание 10 тысяч рублей, буду оспаривать, – говорит Климов. – Почему я должен страдать из-за мусора? Я бы первый этаж продал Когану, а второй Воробьеву, и посмотрел бы, что они здесь будут делать, будут ли они здесь жить?"
В Волоколамске народный протест уже дал первый результат: в отставку отправлен глава района, а в город приехали голландские специалисты, которые предложили закрыть полигон пленкой, поставить факел и сжигать свалочный газ. Но пока это только проект. А еще в больницах наконец стали ставить пострадавшим настоящие диагнозы, а не один на всех – "пищевое отравление".
"Я добилась как медик, чтобы врачам дали на это разрешение. Был запрет на правильную постановку диагноза. Сейчас разрешили. А то поступают дети, а им говорят: отравление", – рассказывает местная жительница Елена Романова.
После первых свалочных выбросов, Романова, как и многие жители Волоколамска, схватила в охапку задыхающегося ребенка и побежала в районную больницу. Она надеялась, что врачи ей помогут.
"Врачи, с которыми я сталкивалась, пытаются что-то сделать, что в их силах, как-то помочь. Да они молчат, но что-то пытаются сделать, –рассказывает Елена. – Но наша главврач запретила говорить, что эти заболевания – от ядровской свалки. Единственное, что нам предложили, – аллергические препараты. Но разве это помогает?" Сама Елена тоже попала в больницу, надышавшись вредными выбросами, от которых у нее обострилось хроническое заболевание. Она рассказывает, что пока лежала в больнице, общалась с девушками, которых каждый день привозят с выкидышами.
"Мы сами планировали завести второго ребенка, а вот теперь не знаем. Думаем уезжать. Страшно конечно, – говорит она. – Мне действительно жалко видеть, как город умирает, по-другому я сказать не могу. У людей паника, они не знают, что делать, единственный выход – уехать, ведь мы не знаем, как это повлияет на нас. Единственный плюс – то, что это объединило людей".