За публичные обвинения Польши в преступлениях, совершенных во время Холокоста, название концлагерей в Освенциме или Майданеке "польскими", а также за поддержку "бандеровской идеологии" теперь в Польше можно будет получить до трех лет тюрьмы.
Зачем польским политикам понадобился закон о Холокосте, почему сейчас, и как реагируют на инициативу сами поляки и их соседи, рассказывает журналист русской службы Радио Свобода, специалист по Польше Петр Черемушкин.
– Чем можно объяснить принятие Сеймом этого закона, почему была выбрана дата, когда фактически вся Европа, США, Израиль, Россия отмечали очередной день памяти жертв Холокоста?
– Образованные поляки, с которыми я говорил на эту тему, считают это чистой случайностью и совпадением, потому что 27 января – это не такой известный день в Польше, День освобождения Освенцима, введенный относительно недавно.
Видимо, просто не обратили внимания, что это такой день. Многие считают, что это признак некомпетентности депутатов от партии "Право и справедливость".
– Наверное, такой законопроект, хоть и принимался в срочном порядке, но готовился давно.
– Этот закон отражает повестку партии "Право и справедливость", которая связана прежде всего с тем, чтобы изменить все, что делали их предшественники. А их предшественники по большей части старались примириться с соседями – будь то украинцы или евреи, и тратили на это довольно много времени и сил.
Когда американский исследователь польского происхождения историк Ян-Томаш Гросс написал книгу "Соседи" о еврейском погроме в Едвабне в 1941-м, президент Квасьневский поехал на это место, покаялся, лично принес извинения, надел кипу.
Затем поляки стали обращать внимание на то, что на Западе стали употреблять выражение "Polish concentration camp", польские лагеря смерти. По сути, они польскими, конечно, не были, они были немецкими, но находились на польской территории. И полякам было очень обидно.
– Складывается впечатление, что большинство польских СМИ поддерживают необходимость защитить репутацию страны. Так ли это?
– В Польше существуют средства массовой информации, которые практически в открытую пишут, что грядет фашизм, бьют тревогу.
Однако партия правящая к этому прислушивается мало. Для нынешней правящей элиты реакция Израиля, реакция украинцев оказалась неожиданной, они просто не просчитали ее.
– Вы упомянули Украину. В законе Института национальной памяти помимо этих "польских лагерей смерти" идет речь и о других преступлениях. И вот соседняя Украина, в частности, украинская пресса, опасаются, что поляки пытаются переложить всю вину за геноцид евреев на территории Восточной Европы на украинских националистов.
– Понимаете, отношения поляков и украинцев так же сложны, как и взаимоотношения поляков и евреев.
Сразу после окончания войны польские части вели войну против партизанских организаций Украинской повстанческой армии, были довольно серьезные столкновения. И в памяти поляков это все сохранилось, никуда не делось.
– А вот замечают ли в Польше, что этот скандал, этот аргумент между Киевом и Варшавой очень хорошо используется российской пропагандой?
– Скажу честно и откровенно – на Москву поляки не оглядываются и не принимают во внимание, что их внутренняя дискуссия может быть использована против них. В этом, кстати, очень серьезная проблема.
– И последний вопрос. Если мы вернемся к этому закону о Холокосте. Стоил ли он того? Учитывая ту реакцию, которую мы увидели, тот раздор, то недовольство.
– Понимаете, довольно сложно объяснить русскоязычным телезрителям, особенно в России, которые привыкли к тому, что и президент, и правительство сидят на своем месте уже много лет и не меняются, то, как происходят политические перемены в свободных странах.
В Польше безусловно в 2015 году произошла смена поколений. К власти в результате демократических выборов пришли люди правых, если не сказать националистических, взглядов, которые [...] несколько заигрались.
Как далеко это зайдет, как будет развиваться, сегодня сказать довольно сложно.