В силу своего географического положения этот регион исторически переходил от одного государства к другому. Здесь живут словаки, румыны, венгры, цыгане. Здесь говорят на многих языках. Однако в последнее время проживающих здесь венгров ни с того ни с сего стали обвинять чуть ли не в сепаратизме. Масла в огонь подлил закон об образовании, который украинский парламент принял в прошлом году.
Министр образования Украины Лилия Гриневич назвала его ключевым инструментом в модернизации образовательной системы страны, однако закон вызвал возмущение у национальных меньшинств и создал проблемы с соседними странами.
Главная претензия – к параграфу 7, который ограничивает право национальных меньшинств получать образование на родном языке. С самой большой критикой на Украину обрушилась Венгрия. В украинском Закарпатье проживает чуть более 150 тысяч этнических венгров, и Венгрия оказывает им большую помощь.
Венгрия всегда активно принимала участие в диалоге между Евросоюзом и Украиной, одной из первых ратифицировала договор об ассоциации Украины с ЕС и поддержала безвизовый режим между Украиной и Евросоюзом. Клин в хорошие отношения вбил именно закон об образовании. "Мы поступим так, как нас попросят этнические венгры. Если они попросят нас воевать, мы это сделаем", – заявил глава венгерского МИДа Петер Сийярто.
Министр иностранных дел Венгрии Петер Сийярто
"Почему венгры так боятся? – отвечает на мой вопрос Виктор Вашаргели – уроженец Закарпатья, который уже семь лет живет и работает в Будапеште. – Потому что венгров в мире всего 15 миллионов. И они знают по примеру соседних стран, где все это уже было, что язык теряется, если его не поддерживать".
Виктор объясняет, как в Закарпатье становятся космополитами: "Мой папа родился в венгерской семье. Его дедушка, не выходя из собственного дома, четыре раза сменил гражданство: Австро-Венгрии, Чехословакии, СССР и Украины".
В закарпатском городе Берегово (венгерское называние – Берегсас) все улицы называются по-украински и по-венгерски, везде висят венгерские флаги, и даже на административных зданиях – таблички на двух языках. Это возмущает украинских националистов: в ноябре они поснимали по всему городу мадьярские триколоры, но через десять минут местная администрация вернула их на место. "Нам не так много осталось, – возмущается Василий Вовкунович, представитель радикально националистического всеукраинского объединения "Свобода". – Власть здесь и без того провенгерская, таблички и флаги тоже венгерские. Осталось только украинские символы снять – и все!"
Работники венгерских школ в регионе признают прогрессивность нового закона об образовании. Единственное, что их смущает – параграф 7. "Сам закон мы давно ждали, – говорит директор венгерской школы №10 города Ужгорода Стелла Кеслер. – Он хорош, он несет много нового, но там есть и 7-я статья. Раньше мы вели преподавание всех предметов с 1-го по 11-й класс на венгерском, я теперь с 5-го класса должны переходить на преподавание на украинском. Изучение венгерского языка и литературы и даже истории Венгрии на венгерском языке будет, но все остальное на украинском. История Украины – это нужно, но не с 5-го класса, потому что учебник написан так сложно, что его тяжело воспринимать даже детям, которые учились на украинском языке, не говоря уже о тех, кто до этого учился на венгерском". Стелла Кеслер говорит, что авторы закона не консультировались с ней и ее коллегами перед принятием документа – она ездила в Киев за инструкциями уже после этого.
Мать Виктора Вашаргели, с которым я беседовала в Будапеште, работает журналистом в Ужгороде. Татьяна Вашаргели считает требования нового закона об образовании излишне жесткими, а главное – несвоевременными: "На этой земле в XX веке очень резко и стремительно менялась власть. И толерантность, которая сейчас подвергается сомнению, была присуща здесь всем, потому что людям приходилось выживать. Они семьями меняли страны. Для меня как для коренной львовянки, которая 30 лет назад поменяла прописку и жизнь, это образец европейской толерантности. Венгры, с которыми я общаюсь, не ставят под сомнение необходимость изучения украинского языка. И в необходимости единого государственного языка они не сомневаются. Но страна, которая находится в состоянии войны, должна осторожнее принимать решения, задевающие интересы собственных граждан".
Ветеран украинской политики, председатель Закарпатской областной государственной администрации Геннадий Москаль выразился еще жестче: "Из всех тех национал-патриотов, кого я вижу на экране, хоть бы один сюда пришел. У нас нет проблем. Проблемы где-то между Будапештом и Киевом".
Шахида Якуб и Геннадий Москаль
Того же мнения придерживается и владелец венгерского ресторана "Под замком" в Ужгороде Юрий Руснак: "Моя бабушка была австриячка, то есть немка. Моя мама была украинка. Друзья во дворе разговаривали на всех языках. Это было нормой. Вавилон такой. Это и до сих пор держится. Надо привыкнуть, что Закарпатье – это мультикультурная, многоязыковая зона. Это богатство наше. Мы говорим на многих языках, и это надо сохранить".
В Киеве на закарпатский мультикультурализм смотрят иначе. Депутат Верховной Рады и соавтор образовательного закона Ирина Подоляк утверждает, что в отношении Венгрии необходимо проявлять осторожность: "Можно даже не заметить, как ты потерял государственность. Мы не знаем, какие планы у Венгрии. Мы не знали, что Россия вторгнется на территорию Украины. Украина не нарушила никаких международных прав. При этом правительство Венгрии доплачивает учителям венгерских школ, Венгрия инвестирует только в Закарпатскую область. Мы понимаем, что есть угроза сепаратизма, и эта угроза идет извне".
Пока политики в Будапеште и Киеве обмениваются угрозами и решают, на каком языке должны говорить этнические венгры, жители Закарпатья продолжают жить своей жизнью, говорить на нескольких языках и терпеливо ждать, когда все это кончится.