В 1980-е годы историю Владимира Половчака рассказывали все ведущие издания Америки. 12-летний советский мальчик отказался возвращаться в СССР с родителями, которые хотели силой увезти его обратно. Американские власти встали на сторону ребенка: пресса в США называла его "самым молодым советским перебежчиком". Советская же сторона обвиняла Вашингтон в том, что мальчика в США "держат в заложниках".
Судьба Владимира Половчака решалась в суде в течение нескольких лет, вплоть до его совершеннолетия. Радио Свобода разыскало Владимира Половчака спустя почти 38 лет после его приезда в США.
В 1980 году Владимир Половчак иммигрировал в США вместе с семьей – родителями, старшей сестрой и младшим братом. Половчаки (родом семья была из Самбора в Львовской области) поселились в Чикаго, где жили их родственники. Но вскоре отец решил вернуться в СССР.
Владимир возвращаться не хотел, как и его сестра Наталья. Ей было 17 лет – совсем немного до совершеннолетия, когда она могла самостоятельно решить, где жить. За Владимира же развернулась настоящая борьба. Судебный процесс, который пришелся на времена холодной войны, быстро приобрел признаки политического: за судьбу мальчика из Львовщины соревновались уже не просто адвокаты сторон, а США и СССР.
Сам Владимир настаивал, что хочет остаться. Его адвокаты утверждали: в Советском Союзе мальчику грозит опасность. Но защита родителей заявляла, что Владимира и Наталью фактически похитили. Это же писала о деле Владимира и советская пресса.
Публикация в одной из советских газет в августе 1980 года (фото с сайта news80.livejournal.com)
В конце концов, американский суд решил предоставить Владимиру Половчаку временное убежище до совершеннолетия. В 1985 году, когда Владимиру исполнилось 18 лет, он стал американским гражданином. В 1988 году Владимир Половчак издал книгу "Дитя свободы: история смелого подростка о бегстве от родителей и Советского Союза в Америку".
Книга Владимира Половчака "Дитя свободы" (фото с сайта Amazon)
Корреспондент Радио Свобода разыскал Владимира (Уолтера) Половчака, который по-прежнему живет в Чикаго. Сейчас ему 50 лет. "Молодой советский перебежчик" рассказал, в частности, как и почему решился ослушаться родителей тогда, когда был 12-летним мальчиком.
Настоящее Время коротко пересказывает основные моменты его рассказа.
"Папа сказал, что вызовет полицию, заплатит ей $100, меня свяжут и бросят в самолет"
"Мы приехали в Америку в 1980 году. Прожили 4-5 месяцев перед тем, как папа захотел сам вернуться в Советский Союз. Советская власть не пускала его обратно: говорила, мол, ты вывез всю семью в Америку, поэтому всю семью поворачивай назад. Тогда он убедил маму поехать с ним и попытался нас тоже забрать. Моей сестре Наталье тогда было 17 лет, мне – чуть более 12.
Начались разговоры, что мы поедем домой. Я пробовал поговорить с папой: просил дать этой стране немного возможностей. Мол, давай посмотрим, как здесь все получится, а как было в Украине, в Советском Союзе, мы уже знали. Но он сказал: "Я поеду обратно, и ты поедешь со мной".
Я сказал, что не хочу возвращаться. Понимал, что если поеду, то уже никогда не вернусь в Америку.
В СССР, в советской Украине, в то время такой свободы не было. Я это понимал, потому что в Украине я уже был пионером и ходил там в школу.
Папа был очень недоволен тем, что я не хотел ехать. Он мне сказал, что, мол, вызовет полицию, заплатит ей $100, меня свяжут и бросят в самолет. Я не знал, как здесь полиция относилась к людям, но я знал, что такое вполне было возможно в Украине и Советском Союзе. Я испугался и убежал из дома".
"Мы здесь пошли в магазин, и все можно было купить, я такого в жизни не видел"
"Тогда была холодная война, но я этого не понимал и не занимался этим. Я хотел остаться здесь. Я прожил в Советском Союзе уже на тот момент 12 лет и видел, какая жизнь и возможности у меня там были.
Здесь я увидел, что можно ходить в церковь, и никто тебя за это не преследует, как было в то время в Украине. Хочешь переехать из одного места в другое – не надо никакого разрешения государства. Если еще проще объяснить: мы здесь пошли в магазин, и все можно было купить, я такого в жизни не видел. Но я видел в Украине, как люди ждали в очереди за хлебом два часа! Ничего не было в то время.
Я тогда понял, что если поеду, то никогда сюда не вернусь. И я убежал из дома. Полиция меня арестовала через две недели дома у моего двоюродного брата. Полиция поняла это так: я убежал из дома, и меня надо отдать родителям. Я начал им объяснять. По-украински там никто не разговаривал, но нашли какую-то переводчицу с польского.
6-8 часов я провел в полицейском участке. Они хотели, чтобы я подписал какие-то документы, но я решил, что ничего не хочу подписывать, потому что боялся, что меня заберут.
За то время кто-то позвонил на телевидение. В полиции уже поняли, что дело не в том, что я не хочу жить с родителями, а в том, что родители хотели забрать меня из страны".
Школьное фото Владимира Половчака из его архива
"Мы с сестрой боялись, что КГБ меня похитит"
"Мы сначала жили с двоюродным братом. В Советском Союзе уже начали говорить, будто меня здесь украли, что баптисты почти украли, обманули, привлекли меня велосипедом и Jell-O (желейными конфетами). Началась пропаганда.
Было очень страшно, потому что никогда еще такого не было, чтобы 12-летний ребенок захотел остаться без родителей. Мы с сестрой понемногу начали понимать, что с нами произошло. К тому времени у меня уже была защита от государства, но мы с сестрой боялись, что КГБ меня похитит и вывезет, так как дело уже начало приобретать политическую окраску. Были очень-очень страшные времена. Мне до сих пор удивительно, как все так сложилось, что я здесь остался.
Нас поддерживало украинское сообщество, из католической церкви, православной, баптистской. Два дяди и двоюродный брат нам помогали, поддерживали финансово, покупали еду, одевали".
Владимир Половчак с родителями и старшей сестрой Натальей
"Папа перед смертью сказал, что совершил ошибку"
"Через пару дней будет уже 38 лет, как я в Чикаго, в Америке. Устроился, довольно быстро выучил английский язык. Некоторое время не говорил на украинском и немного его забыл – пока восемь лет назад не приехал брат и мы не стали общаться на украинском.
Здесь у меня жена и двое детей – сыновья, 15 лет и 24 года. Работаю офис-менеджером в хорошей компании уже 20 лет. Мне нравится.
Сестра вышла замуж. У нее двое дочерей, им 24 и 26 лет. Сестра живет в Шампейн, это тоже в штате Иллинойс, чуть более чем в 200 км от Чикаго.
Мама всегда жалела, что уехала обратно вместе с отцом. Папа перед смертью тоже сказал, что совершил ошибку.
Мы довольны, что остались в Америке. Так получилось, что Украине выпали тяжелые времена, а мы отсюда помогали им понемногу. В конце концов, ситуация в семье нормализовалась.
Я слежу постоянно [за событиями в Украине]. Поддерживаю Украину, чтобы она была независима, чтобы люди были свободны, чтобы у них возможности были такие, как и в Америке.
С тех пор, как я начал ездить в Украину, с 1993 года, я увидел очень большую разницу по сравнению с тем, что было раньше. Жизнь стала лучше для людей. Люди, которые живут в Украине, может, так не чувствуют – конечно, все хотят гораздо большего. Но чтобы иметь лучшую жизнь, нужно время. Но я верю, что Украина сейчас идет в правильную сторону".
Оригинал материала – на сайте Радио Свобода