"Волна насилия в Мьянме", "120 тысяч беженцев рохинджа", "30 тысяч рохинджа застряли в горах без еды"... Даже если люди раньше никогда не слышали ни о Мьянме, ни о рохинджа, теперь стараниями мировых СМИ они наверняка знают, что в этой стране происходит нечто ужасное.
Гуманитарный кризис, ужасающие истории о групповых изнасилованиях, поджогах и убийствах – именно на этом фоне рассказываются истории о противостоянии мусульманского этноса и силовиков Мьянмы.
Мьянма (она же Британская Бирма) – бывшая британская колония, где живут десятки разных этносов. Во время Второй мировой часть из них сражалась в рядах союзников, часть – поддерживала японцев. С самого обретения независимости в 1948 году тут не утихают военные столкновения: все это время та или иная группировка ведет войну с правительством – то за независимость, то за смену власти.
Можно без преувеличения сказать, что в Мьянме идет самая длинная гражданская война в мире, из тех, что до сих пор не окончены, и ее не смогла остановить даже военная диктатура, которая существовала в Мьянме с 1962 по 2011 год.
Раньше больше всего хлопот властям доставляли повстанцы из штата Карен на границе с Таиландом. Однако в нынешнем конфликте в центре внимания штат Ракхайн на границе с Бангладеш. Именно там среди прочих народностей живут более миллиона рохинджа или рохинья – мусульман, считающих себя коренным народом Мьянмы.
Однако остальная страна уверена, что рохинджа – пришлые бангладешцы, которых либо завезли британские колонизаторы, либо они сами приехали на заработки. Гражданства Мьянмы у этих людей нет.
В глазах международных наблюдателей то, что в Ракхайне происходит сейчас – однозначные гонения. Но буддисты Мьянмы считают рохинджа угрозой, так как значительная их часть – экстремисты и захватчики. К тому же недавно у военизированных повстанцев появился новый главарь, связанный с Пакистаном и Саудовской Аравией. Под его руководством они активизировались, а армия Мьянмы почувствовала угрозу. Счет погибших в столкновениях армии и полиции с одной стороны и повстанцев рохинджа с другой идет уже на десятки человек.
В правительственных сводках противостояние выглядит как типичная антитеррористическая операция: сообщают о нападениях, которые организовали "экстремисты" и сожженных ими домах. Именно таким видят это противостояние большинство жителей Мьянмы, живущих вне зоны конфликта: ведь оппозиционных СМИ в стране нет, а интернет доступен только для 2% населения. Иностранные каналы не запрещены, их можно ловить с помощью спутниковой тарелки, но вот свободно работать иностранным журналистам в зоне конфликта нельзя. И лишь некоторых иногда под правительственной охраной все же допускают в зону конфликта.
Несмотря на ограничения, репортеры свидетельствуют о гуманитарной катастрофе в регионе. А больше же всего критики в СМИ достается единственному высокопоставленному политику, известному за пределами страны, нобелевскому лауреату Аун Сан Су Чжи. При военной диктатуре она боролась за демократию и 15 лет провела под домашним арестом. Теперь она фактически правит страной, но с вынужденной оглядкой на армию, и активно вмешиваться в конфликт на границе не спешит.