Исполнилось 25 лет с момента подписания Беловежских соглашений о создании Содружества независимых государств — СНГ. Советскому Союзу оставалось существовать еще 18 дней.
В бывших республиках СССР годовщину подписания соглашений никак не отмечают, разве что в России одна из прокремлевских партий провела сегодня пикет против развала Советского союза.
Настоящее Время публикует выдержки из интервью со Станиславом Шушкевичем, первым президентом независимой Беларуси и одним из подписантов Беловежского соглашения.
— Мы славное дело сделали. И сделали консенсусом. Никакого сомнения в том, что мы все вместе этого хотели, нет.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
"История — не мое дело". Как закончился Советский Союз: вспоминает Станислав Шушкевич
— Ведь если бы мы что-то упустили, то, я боюсь, было бы то, что предсказывали в переписке со своими правительствами многие дипломаты мира. Потому что Союз на самом деле распался без нас. Довольно давно, еще после августовского путча. Но то, что угроза югославского варианта распада была, это факт.
— Мы понимали, что пока мы не сформулируем, кто мы такие, чем есть и как мы относимся к предыдущим нашим документам и решениям, например, к Декларации государственной независимости Беларуси или референдуму в Украине. Если мы не решим те вопросы, которые нельзя откладывать, то мы ничего путного не сделаем. И мы эти вопросы решили.
— Кстати, если бы не Ельцин, никакого соглашения не было бы. Для меня подпись Ельцина под Беловежским соглашением означает также признание Россией независимости Беларуси. Этот человек был настоящим демократом, это был человек слова, который не менял свои убеждения в угоду кому-то. И я горжусь, что я человек Ельцина.
— Что касается Кравчука, то его уговаривать подписать не нужно было — он сразу согласился. У него было сильное подспорье, потому что он избран президентом 1 декабря, и в этот же день прошел референдум, на котором почти 92% граждан Украины высказались за независимость. Кравчук, можно сказать, приехал "на белом коне" в Беловежскую пущу. А мы пришли своим ходом.
— Мы чувствовали, что надо было официально констатировать, чтобы никогда не повторять того, что было. Чтобы официально мы сказали: все, конец этой программе! Надо создавать новый политический строй. Но на этом пути очень много препятствий. Это тяжелый очень период — переход от одной политической системы к другой. Воспользоваться этим, сказать, что все сложности из-за нововведений — это очень просто. Для этого не нужно быть даже умным человеком, можно просто быть таким, как Лукашенко, и сказать, что все погубили "дерьмократы".
— Я не потерял ни одного университетского коллеги (до прихода в политику Станислав Шушкевич работал проректором Белорусского государственного университета — НВ), поскольку не подчинял свои действия властолюбию, собственной наживе или чему-нибудь подобному. Я забочусь о том, чтобы у моих детей и внуков было доброе имя.
— А история — это уже не мое дело. Что скажут, то и скажут.