Украина продолжает подсчитывать наличные деньги, которые хранят под подушкой политики и чиновники. Сумма получается внушительная: сотни миллионов долларов. В Украине истек срок первой массовой подачи электронных деклараций.
Генеральная прокуратура Украины проверит источники доходов тех политиков, которые задекларировали существенные объемы наличных денег. Об этом Настоящему времени сообщил генеральный прокурор Украины Юрий Луценко.
Электронная форма учета имущества чиновников — одно из ключевых требований Европы и МВФ. Украинское общество кажется впервые увидело, чем владеют власть имущие не на словах, а на бумаге.
Корреспондент Сакен Аймурзаев подробно расспросил об электронных декларациях генпрокурора Украины Юрия Луценко.
— Какие у вас как у гражданина впечатления от ваших коллег, когда вы узнали об их достатке?
— Я всегда был хорошо информированным реалистом, в силу того, что узнал в МВД, в политике, и теперь в Генпрокуратуре. Хотя и для меня было несколько открытий про наличие огромных капиталов, в том числе в наличке, которые хранят дома многие топ-политики.
В данном случае я считаю, что плюсов в этом действии намного, на порядок больше, чем опасностей. Плюс в том, что это и есть колоссальный шаг, который заложила наша революция. Это шаг к открытому обществу. Это очень важно — страны Запада стали такими успешными, а их жители – нормально ведут свою жизнь, являются обеспеченными именно потому, что у них система открытого доступа.
Украина, как и все постсоветское пространство, была очень закрытой. И если произошла революция, а значит – слом системы, потому что революция не должна ставить целью просто смену лиц. Решение о декларировании топ-политиками, чиновниками в электронном виде, доступном всем, электронные декларации является колоссальным шагом по изменению системы.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
"Общество интересует, откуда эти деньги". Журналист-расследователь про электронные декларации
Теперь очень важно избежать нескольких минусов. Минус небольшой, но тем не менее существенный для многих – открытость этой информации для злоумышленников.
— Для криминала?
— Я говорю сейчас не о депутатах, хотя они тоже люди. Я говорю сейчас, например, о начальнике управления образования какого-нибудь далекого райцентра, который в силу жизненных обстоятельств хранит дома некую сумму денег, и задекларировал ее. Я говорю даже не о квартирной краже, я говорю о безопасности ребенка, который ходит в школу. Это проблема.
— Вторая сторона открытости.
— Да, это проблема, тут надо думать возможно, некую информацию для некоторых категорий людей надо закрывать. Я сейчас не говорю о топ-чиновниках, я говорю о людях, которые живут там, внизу, где правоохранительная система мягко говоря неэффективна.
— Вы лукавили, когда заполняли декларацию?
— Нет, моя декларация...
— Я не говорю, что вы обманывали, но вы лукавили?
— Нет, моя декларация ничем не отличается от предыдущих, кроме новых статей, которые раньше не подлежали декларированию: наличные деньги, ценности, скажем картины, либо у меня коллекция антикварных книг, коллекция холодного оружия. Раньше она не вносилась в декларацию, сейчас я ее внес.
У меня все очень понятно. С 1996 года я переехал в Киев, был госслужащим, потом парламент. Я постоянно нахожусь на госслужбе, но делал небольшой перерыв на революцию и тюрьму. Посему с моими доходами все ясно.
Моя жена более десяти лет занималась бизнесом, с нуля, за обычные кредиты, практически неподъемные кредиты, взятые в коммерческих банках, создала бизнес, дала 180 семьям рабочие места, платила все налоги.
На момент моего ареста понятно было, что необходимо заканчивать такой бизнес. Она пошла в народные депутаты, большую часть бизнеса продала, заплатила налоги, и это и есть 20 млн гривен, которые лежат в основе нашей декларации с 2011 года.
Небольшая часть бизнеса, совершенно небольшая, передана ею в управление старшему сыну, который до войны, а потом после возвращения с фронта этим бизнесом занимается. Опять-таки: все налоги уплачены, никаких особых сверхприбылей нет, но они обеспечивают жизнь и Александра, и нашу. Например, путешествия за рубеж: мы ездили вместе с детьми, [расходы] брал на себя в прошлом году мой сын. Так что у меня абсолютно прозрачная декларация, я к этом спокойно отношусь.
Еще одна небольшая проблема, которая может — подчеркиваю, может возникнуть в связи с открытыми декларациями — это возникновение новой основы для "шариковщины", то есть ненависти к любому богатому человеку. Да, я отдаю себе отчет, что наши люди не живут, а выживают. Они находятся в отчаянии. Я это знаю очень хорошо.
— Это же вопрос борьбы с бедностью?
— Правильно. И очень важно перевести эту тему на вопрос борьбы с бедностью, а не на борьбу с законно богатыми.