Граждане Сирии пытаются найти убежище не только в странах Европы. Оказывается, в России уже находятся десятки тысяч беженцев. О том, с какими трудностями им приходится сталкиваться - в репортаже корреспондента НВ Вадима Кондакова.
***
В этом узком длинном коридоре всегда людно и шумно. Место последней надежды для тех, кто остался один на один с чужой страной. Маленький Вавилон большой Москвы.
"Я сбежал, потому что меня хотели забрать в армию, а я не желаю умирать на войне. Дома, в Сирии, ужасно. Нельзя ни жить, ни работать", - рассказывает сириец Наджим.
Пока Наджим из Алеппо рассказывает свою историю, вокруг собираются его земляки. И оказывается, у всех - одно и то же: виза закончилась, а беженцами не признают.
"У нас нет никаких документов. Мы хотим жить легально, а в миграционной службе говорят: "Иди в Сирию. Ты можешь жить там, потому что там нет войны. Ты здесь приехал работать только", - рассказывает Моххамед Аль-Фаллах, беженец из Сирии.
Но они здесь только из-за войны. Мохаммад уже полтора года снимает с товарищами квартиру и работает в полуподпольном швейном цеху. А досуг посвящает российским инстанциям.
"Туда-сюда! Туда-сюда!" - смеется Мохаммад над своим положением.
Если есть деньги, будут и документы. Беженцы говорят, что чиновники предлагают их за 50 тысяч рублей. Но денег нет. Потому что нет документов.
"Всё, что мы зарабатываем, мы отдаем полиции. Каждый раз, когда меня останавливают, с меня берут по 500 рублей", - рассказывает беженец.
В Комитете помощи беженцам говорят, что сирийцев в России сегодня около 10 тысяч. И, вопреки громким официальным заявлениям, лишь пятая часть - легально.
"Одно дело - говорить, что американцы виноваты в том, что произошла вся эта заварушка и что мы добрые и всех принимаем. А совершенно другое дело - предоставить людям статус беженца", - считает Светлана Ганнушкина, председатель Комитета "Гражданское содействие".
10--летняя Шам со своим братом Али досмотрят любимых "Барбоскиных" и спокойно лягут спать. Потому что папа Ахмад два года назад перевёз их из Дамаска в Солнцево. Здесь, правда, не так солнечно, как дома, зато не стреляют.
"Я не хочу умирать", - улыбаясь говорит Шам.
Ахмад с гордостью рассказывает о прошлой жизни. Успешный бизнес, квартира, машина. А потом - вдруг война, прямое попадание снаряда в окно и бегство из страны.
"Однажды мы около двух недель жили под кроватью в нашей спальне. Не выходили и даже не включали свет. На улице были солдаты, которые могли убить любого, кого захотят. Со всех сторон летали бомбы и снаряды", - рассказывает Ахмад.
И теперь всё, что есть - это семья и немного вещей на съемной квартире. Около года назад Ахмад подал документы на временное проживание. Но ответа так и нет.
Его дочка не хочет возвращаться на родину. Она считает, что Москва гораздо красивее, а главное - спокойнее Дамаска. Но Ахмаду хочется домой. И он уедет туда сразу, как только закончится война.
Настоящее Время