Борис Кузнецов, адвокат родственников моряков, погибших на подлодке "Курск" в августе 2000 года, считает, что подлодка вообще не должна была выходить в море. А уж тем более – стрелять перекисно-водородной торпедой, взорвавшейся в аппарате №4: экипаж, по его словам, не имел представления, как пользоваться этим оружием. Также, по словам адвоката, "совершенно бездарно" была проведена спасательная операция, а Путин освободил от ответственности руководство Севморфлота "из-за хороших отношений с главкомом Владимиром Куроедовым".
Интервью с Кузнецовым было записано Радио Свобода в 2015 году, но заданные в нем вопросы до сих пор остаются без ответа. По всей видимости, такая ситуация будет продолжаться минимум до 2030 года: пока документы со свидетельствами о том, что произошло на подлодке и как проходила спасательная операция, будут оставаться под грифом "секретно".
– Что именно показало ваше собственное адвокатское расследование?
– Что "Курск" не должны были выпускать в море. Во всяком случае, выпускать и стрелять этой торпедой, перекисно-водородной. Поскольку "Курск" никогда ею не стрелял ранее, даже на государственных испытаниях, хотя в составе флота он находился уже с 1996 года.
Экипаж не обучался работать с этой торпедой. Все документы, которые есть в материалах уголовного дела, говорят о том, что экипаж знал, как пользоваться этой торпедой, что он прошел обучение, сдал зачеты или экзамены. Но они сфальсифицированы от начала до конца. Там везде стоят поддельные подписи.
Например, в документах указывается, что Алексей Иванов-Павлов, командир минно-торпедного отделения, проходил обучение на базе в Обнинске. На самом деле в это время он был на другой подводной лодке, не в составе экипажа "Курска".
– Почему вы особенно подчеркиваете, что экипаж не должен был стрелять торпедой?
– Торпеда эта очень специфическая, она в качестве основного топлива имеет керосин и в качестве окислителя – пероксид водорода. Это маловодная перекись водорода, которая при смешивании с керосином дает высокую температуру, и за счет этого торпеда имеет увеличенную дальность поражения.
Когда торпеду загружали на "Курск", подсоединить ее к этой системе экипаж не мог, для этого пригласили офицера с другой подводной лодки. Экипаж, уже находясь в море, должен был работать с этой системой контроля окислителя: подключать ее, отключать и так далее. И, судя по всему, экипаж с этим не справился. Это одна из причин, которые привели к трагедии на "Курске".
Второй момент: нет никаких данных, что система трубопроводов, которые подают пероксид водорода, была обезжирена. А пероксид водорода при соприкосновении с органикой тут же воспламеняется.
Нельзя было "Курск" выпускать в море для стрельбы именно этими торпедами. Виноваты в этом, конечно, в первую очередь руководители Северного флота Вячеслав Попов и Михаил Моцак.
– Какие ошибки были, по вашему мнению, допущены во время спасательной операции?
– "Курск" должны были объявить в розыск немедленно, сразу после взрыва. Но не объявили, то есть не признали ситуацию аварийной.
Дальше что происходит? Попов (глава Северного флота) улетает на берег, доложив и сообщив СМИ, что учения прошли благополучно. Не получив информации, какова причина, почему "Курск" не вышел на связь, почему не было учебной стрельбы со стороны "Курска", и так далее.
Только в 23:30 "Курск" объявляют аварийным. То есть прошло 12 часов. Вот эти 12 часов – это потерянное время.
Также совершенно бездарно была проведена спасательная операция. На тот момент, когда на место катастрофы подошел "Михаил Рудницкий", спасательный корабль с автономными спасательными аппаратами АС-32 и АС-34, и когда эти аппараты стали опускать в воду, представитель Главного штаба ВМФ капитан первого ранга Игорь Дыгало говорил, что с "Курском" установлена связь, что все живы и здоровы, что туда подают чуть ли не горячий кофе! Вранья вокруг этого было огромное количество!
– Как вы оцениваете то, как вел себя в это время Путин?
– Владимир Путин в это время находился в Сочи. Учения, на которых погиб "Курск", были самыми крупными учениями Военно-морского флота в постсоветской истории. И, конечно, Путину, как верховному главнокомандующему, может быть, присутствовать на них было бы и не обязательно. Но вникнуть в их суть, выслушать специалистов, выслушать доклад главкома, выслушать доклады командующего флота он должен был! Он этого не сделал, он пустил эти учения на самотек и отдал их на попечение главкома ВМФ и руководства Северного флота.
– Почему, на ваш взгляд, случилось так, что за гибель людей, по сути, никто не ответил?
– Я считаю, что на скамью подсудимых должны были сесть главком ВМФ и руководство Северного флота. Но когда доложили о ситуации Путину, он принял политическое решение никого к уголовной ответственности не привлекать.
Некий Виктор Колкутин, который был в тот момент главным судебно-медицинским экспертом Минобороны, и Сергей Козлов, на тот момент заместитель главного штурмана ВМФ, дали заключение, что подводники жили в 9-м отсеке не более 8 часов. Это полный бред, то, что написал Колкутин!
Козлов написал, что стуки шли не из подводной лодки, а откуда-то со стороны, что 85% стуков не приходится на эту подводную лодку. Он все это делал на чистом листе, не имея абсолютно никаких данных о пеленге этих стуков, который осуществляли на протяжении всей спасательной операции гидроакустики спасательного судна "Михаил Рудницкий", "Петра Великого" и других кораблей, которые там были. Это очевидно совершенно сфальсифицированные заключения.
И вот на основании этого Путин принимает политическое решение никого к уголовной ответственности не привлекать. Само по себе принятие такого политического решения – это уголовное преступление. Это вмешательство в следствие. Потому что президент полагает, что он может себе позволить принимать такое решение. Но дело в том, что у них были личные дружеские отношения с главкомом Владимиром Куроедовым, а "когда пацаны между собой дружат", они независимо от того, виноват или не виноват, всегда друг за друга "вступаются".
– С каким опытом подошла Россия к очередной годовщине гибели "Курска"?
Мы встречаем ее с печальными результатами. Почему трагедия "Курска" так важна для изучения и оценки? Во-первых, это была первая катастрофа при Путине. Это была первая ложь Путина. После гибели "Курска" государство стало вмешиваться в судебную и в правоохранительную системы, государство стало подминать под себя средства массовой информации. И весь процесс свертывания демократии в России начался именно с гибели "Курска".
*****
Подлодка "Курск", которая участвовала в учениях в Баренцевом море, затонула 12 августа 2000 года. На борту находились 118 человек – экипаж, представители командования Северного флота и дагестанского завода "Дагдизель". Все они погибли.
По официальной версии, в 11:28 местного времени 12 августа в торпедном отсеке подлодки произошла протечка высококонцентрированного пероксида водорода, который служил топливом для торпед. Пероксид вступил в цепную реакцию с медью и латунью отсека. Это привело к взрыву в торпедном аппарате №4 и соседнем аппарате №2 и разрушению всего носового отсека лодки.
Более 20 моряков укрылись в одном из отсеков, где, как сообщали СМИ, ждали помощи несколько часов.
Спасательные работы безуспешно велись с 13 по 24 августа. 20 августа к работам было допущено норвежское судно Seaway Eagle, водолазы которого смогли в течение суток вскрыть аварийно-спасательный люк подводной лодки. За 16 дней были обнаружены и подняты на поверхность 12 тел. Еще 103 тела были найдены после подъема поврежденной подводной лодки на поверхность. Троих моряков найти так и не удалось, прокуратура заявила, что они оказались непосредственно в месте взрыва.