Кобрин: "У путинской псевдоидеологии нет образа будущего"

"Настоящее время": Если говорить об особенностях поколения Путина, о тех людях, которым сейчас от 30 до 40 лет, какие наиболее яркие особенности вы можете для себя выделить?

Кирилл Кобрин: Вы знаете, я не социолог. Но мне кажется здесь работают несколько факторов. Первый фактор исторический. Те, кто родился в 1985 году, и кому сейчас 30, и те, кто родился в 1975 году, и им сейчас 40, - у них есть общая черта. Эта общая черта заключается в том, что по большей части эти люди ходили в школу когда страна переживала либеральные реформы. Когда уровень жизни подавляющего числа людей упал, когда были трудности, но трудности другого характера, нежели перестроечные. Когда возникла очень серьезная вещь – социальная зависть. И мне кажется это очень важный фактор.

Представьте, вы ходите в школу в 90-е годы, когда на разных уровнях говорят, что ты "как хищник в лесу", ты должен "один добиться всего". Вот вся эта неолиберальная терминология. Или, как говаривал Ельцин, "Вот вам, берите автомат и крутитесь как хотите".

И если их родители оказались в ситуации не очень хорошей, то они безусловно должны были испытывать социальную зависть к тем одноклассникам и одногруппникам, которые были значительно богаче. Тогда пропасть была огромная. Она и сейчас гигантская, но она носила другой характер. Потому что социально общество было очень подвижным. Было огромное количество разнообразных "лифтов", от криминальных до нормальных.

Кирилл Кобрин: "У путинской псевдоидеологии нет образа будущего"

И они прекрасно понимали, что вот так произошло – мы оказались в не очень хорошее время в не очень хорошей ситуации. И понятно, что это травма. И эта травма, мне кажется, во многом изживается людьми этого поколения (не всеми конечно) поддержкой нынешнего режима.

То есть это желание стабильности, но в другом виде, нежели та стабильность, которую проповедовали в путинское время в нулевые годы. Им хочется понятных, устроенных социальных лифтов. Не таких, чтобы рисковать – бизнес, то-сё, третье-десятое. Нет. А пошел и устроился в молодежную организацию "Единая Россия".

Вы посмотрите, что происходит с мелким и средним бизнесом, который уничтожают. Хотят – не хотят, но актуально это происходит. Другие социальные лифты практически отсутствуют, учитывая реальную недоступность нормального образования для детей из семей с низким доходом и так далее.

Соответственно, волей-неволей единственным социальным лифтом в нынешней России становится чиновничий. И поэтому они, как мне кажется, группируются вокруг государства. Или позитивно думают о государстве, как о способе обустройства их собственной жизни. Чтобы без проколов, без срывов, без неожиданностей. Вот встал на этот эскалатор и едешь потихонечку.

Но для этого надо выказывать какие-то знаки лояльности и прочее. Причем, неважно даже, как они думают. Никто не знает на самом деле, как они думают. Но знаки лояльности они будут все время показывать, - от георгиевских ленточек до чего угодно. И будут спокойно, как им кажется, до следующей передряги ехать на этом социальном лифте. Или мечтать о нем. Мне кажется, что одна из причин – это вот эта.

Другая связана с образованием.

Я не хочу выглядеть нескромным, но эта история, даже если бы она не была связана со мной лично, она очень показательна.

Ровно 13 лет назад был довольно хороший журнал "Отечественные записки", и я написал в него большую статью о постсоветском российском образовании 90-х годов. У меня довольно большой опыт: я 14 лет преподавал и эту область довольно хорошо знал. Как раз период моего преподавания пришелся с 1986 по 2000 год. Это была статья, которая пыталась описать механизмы того, что происходит. Причем, стихийно происходит, это не была чья-то государственная воля.

Образование стало абсолютно свободной сферой. И вывод, может быть несколько публицистический, был такой: "Масса готова к формовке". В результате на меня набросились довольно много разных людей, особенно либеральных: "Ну какая формовка? Ну что ты говоришь? Где ты видишь этих формовщиков?", и прочее, и прочее, и прочее.

Я сейчас говорю это не для того, чтобы злорадствовать. Мне просто кажется, что люди, которые "жили" в образовании в 90-е годы, прекрасно понимают, что произошло. А произошло вот что: с одной стороны советская система образования, как школьного, так и высшего была отчасти разрушена. Но, тем не менее, ее базовые основания все равно оставались. Реформы, от Болонского процесса до чего угодно, которые вводились, воспринимались не то, чтобы враждебно. Воспринимались вот такой хорошей декорацией к тому, что уже заведено и будет происходить.

Но машинка советского образования в 90-е годы потеряла деньги - ресурсы, то на чем она работала. И вот этот ресурс был заменен на рыночный разными способами. Там потихонечку брали взятки (все знают что брали взятки), устраивали платные места и так далее.

Вот эта мешанина советского, неолиберального, постсоветского, псевдорыночного, какого угодно, - она в российской системе образования во многом предвосхитила то, что произошло со всей страной.

И вот эта система образования породила этих людей. Которые, с одной стороны, все равно воспитаны советскими ментальными структурами. Только, условно говоря, в преподавании истории вместо Маркса-Энгельса-Ленина-Брежнева, сначала сунули Бердяева-Булгакова-Николая Федорова. Потом сунули Гумилева, потом где-то там Ролана Барта, или Дидро, или кого-то еще, неважно абсолютно.

Но идея того, что есть какие-то вещи, которые надо обязательно цитировать для того, чтобы верифицировать все, что ты говоришь. И что есть система авторитетов, которые сказали несколько важных слов. И мы их будем исследовать и прочее, и прочее, и прочее – она существует. Она существовала, и она существует. Просто сейчас она еще раз поменялась.

Советское образование было выстроено вокруг идеологии, особенно гуманитарное высшее образование и среднее тоже. То есть была марксистко-ленинская идеология, коммунистическая. Которая при всех своих понятных чертах, исходила из того, что вот это все делается для того, чтобы было какое-то будущее. И это будущее будет светлым.

Я скажу не особо популярную вещь. Но в каком-то смысле единые, несколько единых учебников по истории, нужны в школе.

Потому что, если вы послушаете, что несут учителя в российских школах во время истории, вы поймете, что любой самый плохой учебник истории все равно будет лучше. Они рассказывают сказки о древних русах, которые основали Рим, и прочее, и прочее, и прочее.

А учебник истории в любом государстве это, прежде всего, результат общественно-политического и культурного консенсуса. То есть он не предлагает концепцию обществу. Он исходит из того, о чем общество уже договорилось по поводу собственной истории. И вот эти общие места он укладывает в эту коробочку, выстраивает.

Попытки создать единый учебник истории сейчас… то есть его, конечно, напишут, и люди получат деньги и все такое, и может он будет не такой плохой на самом деле. Но он будет бессмысленный по двум причинам.

Во-первых, консенсуса по поводу истории все равно не существует. И говорит об этом нынешняя холодная гражданская война, которая идет в гражданском обществе. Вы посмотрите как взвинчены люди, что они говорят при встрече, как рассыпаются семьи по поводу политики, Сталина и так далее.

Понятно, что большинство более-менее следует за тем, что власть им говорит. Но все-таки это не всегда так. Это первая причина.

Вторая причина в том, что нет никакой идеологии. Идеология не может родиться из единого учебника. Вместо идеологии у современного российского государства существует некое желание, чтобы в прошлом все было хорошо.

Вы знаете, они ведь по большей части даже никакие не сталинисты. Вот посмотрите на этого Мединского или даже еще мельче людей. На самом деле им хочется сказать, они пытаются сказать, но не могут, потому, что необучены:

"Вы знаете, у нас замечательное государство. И это государство имело замечательную историю. В этой истории были неприятные события. Вот Петр I часть населения уничтожил, чтоб были реформы. Вот революция 1917 года, непонятно кто с кем воевал, но по сути ведь все хорошие парни, ведь правда? И те и те, и с этой и с той стороны. И Сталин был хороший менеджер. Да, там погибли люди, но те, которые погибли – тоже хорошие".

Понимаете, вот тут как бы попытка нащупать что-то, что объединяет людей. Наверное, я даже рискну сказать, - в какой-то своей глубине правильная попытка. Потому что не может общество существовать в состоянии холодной гражданской войны. Но дальше все абсолютно ложное.

Все, что делается сейчас, это делается в основном людьми с опытом в маркетинге. Посмотрите биографию Мединского и так далее. Вы увидите, что PR и маркетинговые люди 90-х годов, довольно "тефлоновые". И вот сейчас некоторые из них, задумались "о душе", кстати довольно искренне задумались. Но приемы у них маркетинговые. И то, что они пытаются делать – это чистой воды маркетинговая штука, к тому же еще и заимствованная.

Вот в Америке есть мотоциклисты "Ангелы Ада". А у нас будут "Ночные волки". Вот в Америке есть патриотизм, чтобы флаг везде стоял. А у нас будут везде георгиевские ленточки.

Маркетинговая стратегия всегда успешна на краткосрочный период если она одна. Если вы начинаете товар рекламировать, и никто из этого же ряда товар не рекламирует, вы естественно завоюете рынок. Но имейте в виду: как только появится что-то поинтереснее в смысле предложения, и начнется другая маркетинговая кампания, люди мгновенно забудут. Кто помнит рекламу пятилетней давности?

Вот точно таким же образом эта идеология, которая на самом деле псевдоидеология, - она точно так же исчезнет при появлении реальной возможности идеологического выбора.

И главное слабое место этой псевдоидеологии, которую сейчас пытаются слепить, заключается в том, что у этой идеологии нет образа будущего. Очень сложно создать идеологию, в которой нет образа будущего. Вот "через 20 лет будет так-то и так-то". Сейчас они могут только сказать, что через 20 лет мы будем окружены врагами и будем терпеть, сцепив зубы. И через 50 лет мы тоже будем терпеть, сцепив зубы. А через 100 лет мы тоже будем терпеть, да? И вот эти все ролики замечательные, которые невозможно воспроизвести.

Но это не образ. Люди не могут любить будущее, в котором всегда будут, сцепив зубы, дышать пятой точкой. И в этом отличие этой псевдоидеологии от настоящей идеологии советского времени, которая предлагала это будущее.

Поэтому, мне кажется, что вот эту конструкцию, конечно, можно возвести, учитывая, что у них в руках телевидение и все остальное. Но она страшно шаткая.

Власть растоптала все возможные обратные связи с обществом. Общество стало серой зоной для власти. Власть не понимает, как оно будут реагировать в следующий раз, потому что ничего не знает об этом обществе.

И они успокаивают себя этим рейтингом в 85%. Но они как-то не помнят, что если в ноябре 1916 года можно было бы провести социологические опросы населения Российской империи, рейтинг царя Николая II был бы 99%. Но уже в феврале 1917 года за три дня ничего этого не стало. И мне кажется это очень опасно.

"Настоящее время"