«Антимайдан», День защитника Отечества – улицы российской столицы затянуты в хаки. Нужно очень постараться, чтобы разглядеть в людской толпе цвета «милитари» яркие пятна. Кажется, что мир спасает не красота, а военная униформа. Такой увидел Москву корреспондент "Настоящего Времени" Андрей Королев.
***
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Мода на хаки и "антимайдан"
Чтобы явить себя улице – недостаточно только страсти. Глаз устает прорываться сквозь стены митингового шабаша, в палитре которого лишь хаки. Москва – тяжелая, сумрачная – затянута в военно-полевую форму, как будто ей тотчас же предписано уйти на фронт. Даже лексика ее нынешних героев словно списана с фасона одежды.
"Впрямую на нас нападать никто не будет – еще есть, чем ответить. Спасибо Сталину – он оставил заряд на столько поколений вперед", - считает соорганизатор «Антимайдана» Александр Залдостанов (Хирург).
Чтобы избежать сутолоки «Антимайдана», лучше скрыться в зале Пушкинского музея на Пречистенке. Здесь дают моду эпохи законодателя русских поэтических салонов, в век которого по российской столице бродил призрак Европы.
"Костюмы эти имеют почти двухсотлетнюю историю. Они очень хрупки, они очень редки. Это эпоха, которая не знала швейной машинки, это эпоха, которая не знала анилина, это эпоха, которая не знала массового производства одежды", - говорит историк моды Александр Васильев.
Петербург Пушкина на время обернулся Москвой Васильева. Разница в том, что первый жил в эпоху слова, другой – в эпоху «милитари».
"Одежда цвет хаки – это не самое страшное, что мы сегодня видим на улицах. Намного страшнее, что люди ходят больше раздетые, чем одетые. Васильев – это как раз то, что сегодня нужно России. На сегодняшний день смелость нужна, чтобы одеться", - считает гостья выставки Эльза Платини.
В век «титушек» и ряженных казаков на показы ходят разве чтобы явить себя публике в обнимку с классиком, благосклонно согласившемся на селфи. Но Васильев снисходителен: в конце концов, кружева и рюши тоже казались постмодернизмом в огромной стране, где криком моды оставались лапти.
"Настоящее Время"