Президент Украины Владимир Зеленский и глава Совбеза России Николай Патрушев могли встречаться в Омане и лететь одним и тем же самолетом, утверждают расследователи проекта "Схемы". Пресс-службы и Киева, и Кремля опровергли эту информацию, а офис Зеленского подает в суд на программу "Схемы".
Бывший секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Александр Данилюк в эфире программы "Вечер" рассказал, могла ли, по его мнению, произойти такая встреча, что странного в визите украинского президента в Оман и почему все время ищут тайные секретные связи Зеленского с Россией.
– Мы с вами в последний раз встречались на выборах Владимира Зеленского – вы с тех пор успели войти и выйти из его команды. Интересно ваше мнение по поводу этой истории в Омане, как, на ваш взгляд, могли происходить у Зеленского или у кого-то из его помощников в это время какие-то формальные или неформальные переговоры с Россией. И если да, то чему они могли быть посвящены?
– Я хочу, наверное, все-таки начать с того, что давайте не будем исходить с позиции, что эта встреча произошла. Это очень важно понимать. Если она была, то это повлечет, мне кажется, очень серьезные политические последствия – это будет какой-то политический кризис. Но сразу хочу сказать: да, какой-то набор таких фактов – он на самом деле выглядит немного странно. Я надеюсь, что пока это все совпадения и определенные, скажем так, логические связки.
– Бывает так, что президент Украины – необязательно Зеленский – летает чьим-то чартером. Или это не принято?
– Во-первых, в Оман президент улетел регулярным рейсом, а уже назад он возвращался чартерным рейсом, поскольку ему нужно было срочно оказаться в Киеве, для того чтобы уже на рабочем месте работать с кризисом, связанным со сбитым украинским самолетом в небе над Ираном. Это официальная информация.
Я не знаю, есть ли подтверждение, что он улетал регулярным рейсом, но пусть этим вопросом занимаются журналисты. А то, что он вернулся на чартерном рейсе, – это можно объяснить.
Смотрите, что именно вызывает у меня вопросы. Во-первых, вызывает вопросы Оман как страна. Почему именно туда была поездка? Честно, я понимаю, что с точки зрения восприятия общества это плохо воспринимается. Все-таки первый год президентства, очень много обещаний, все-таки Владимир Зеленский в данном случае попал не в очень хорошую ситуацию. Я думаю, что здесь советники не помогли ему с этим.
Потом говорилось о том, что это была вроде бы частная поездка, а потом она переросла в официальную поездку. Все это, вся эта неуклюжая коммуникация вызвала очень много вопросов. И сейчас, особенно после вчерашней информации о том, что именно Патрушев посещал Оман, то на фоне, опять же, такой неуклюжей коммуникации, мне кажется, перед администрацией сейчас большая проблема.
– А могли его подставить?
– Подставить кто?
– Смотрите, заказывает себе Зеленский срочный чартер для того, чтобы вернуться в Украину, оплачивает его, может быть, деньгами со своего счета – я не знаю, допустим. И такие россияне: "А не слетать ли Патрушеву на этом же самолете в Оман – пусть потом поговорят журналисты".
– Я думаю, что подставить могли, но подставлять полетом Патрушева – это, наверное, все-таки чересчур.
– Почему на протяжении всего президентства Владимира Зеленского с такой настойчивостью ищут его какие-то тайные секретные связи с Россией? Понимаете, именно у него их ищут. Это как-то связано с его персоной, с его бэкграундом – в чем дело?
– Дело в том, что президент Зеленский, когда еще был кандидатом, он в своей президентской кампании делал основной акцент на том, что он будет добиваться урегулирования военного конфликта на Донбассе. Это невозможно сделать, как мы понимаем, без общения с Российской Федерацией. При этом у предыдущей администрации общение с Российской Федерацией было минимизировано максимально. Там была достаточно накаленная конфликтная атмосфера. И понятно, что предыдущая администрация делает все возможное, чтобы подчеркнуть то, что Зеленский пытается на всех условиях договориться с Россией. Это достаточно агрессивная тактика оппозиции.
– Как вам кажется, полезны для Украины секретные, несекретные – какие угодно – именно неофициальные переговоры с Россией?
– Давайте это разложим на части. Первое – это секретные, несекретные. Я считаю, что вести секретные переговоры сейчас не то чтобы не полезно, а смерти подобно. Даже не хочу это объяснять. Секретность сейчас вообще никак не будет восприниматься нашим обществом – вообще все, что касается России. Поэтому если окажется, что эта встреча на самом деле произошла в каком-либо формате, – это будет серьезный политический удар.
Дальше. Нужно ли общаться с Россией? Я считаю, что да, это неизбежно – без этого прогресса не достичь. Россия – сторона конфликта, даже если она это не признает. Вопрос: как вести это общение? Надо исходить из следующих фактов. Первое – надо понимать, что западные партнеры будут счастливы, если Украина переключится на двустороннее общение между Украиной и Россией, то есть на прямые переговоры. В таком случае они просто не несут никакой ответственности. Они просто удалятся, скажут: это ваши [проблемы].
– "Наконец-то мы сможем вздохнуть свободно и покупать газ", я понял вас.
– Совершенно верно – что-то в таком духе. Это первое. Второе: если вести переговоры, необходимо иметь очень сильную команду, которая может на уровне общаться с российской стороной.
– Кто должен с украинской стороны проводить такие неформальные разговоры: глава Совета безопасности и обороны или Ермак, Медведчук?
– Я вообще не сторонник неформальных переговоров, поэтому мне сложно говорить. Я всегда придерживался формальной стороны.
– Но в команде наверняка хотят этих неформальных переговоров. Или нельзя так сказать?
– Я уверен, что хотят, но я уверен также, что это опасно и это ошибочно. Я бы не рекомендовал неформальные переговоры. Это просто невозможно, это подрывает доверие к власти.
