В Азербайджане 21 сентября прошел первый раунд переговоров по Нагорному Карабаху. Делегация армян непризнанной республики получила от азербайджанской стороны план мирного договора. Но окончательных решений еще не принято, ожидается следующая встреча. Ранее власти Азербайджана заявляли, что живущие в Нагорном Карабахе армяне "должны принять гражданство Азербайджана или избрать другое место проживания".
Подавляющее большинство армян, живущих в Карабахе, скорее всего, предпочтут уехать: Минобороны России публикует кадры, на которых видно, как в расположение российских военных в регионе уже прибывают жители Нагорного Карабаха. Ранее в Ереване заявляли, что готовы принять до сорока тысяч семей из региона (сейчас в Карабахе живут около ста тысяч человек).
Что сейчас происходит в Степанакерте и какова судьба армянских жителей Нагорного Карабаха – Настоящему Времени рассказал обозреватель редакции "Эхо Кавказа" Вадим Дубнов.
– На фоне видео, которые появляются в соцсетях, и выстрелов в Степанакерте, понятно ли, что сейчас происходит в Нагорном Карабахе?
– Конечно, не очень понятно, что происходит, потому что информация самая разная, а искажение информации необъективное и субъективное. Понятно одно: азербайджанская сторона будет пытаться постепенно занять город, занять административные здания. Я думаю, что это будет происходить достаточно безболезненно, по возможности, мирным путем. Но, как бывает в таких ситуациях, возможны разные обострения. Всегда, даже когда вы заключаете мир, еще некоторое время звучат выстрелы. Так происходит всегда и везде в подобных историях.
Сколько это продлится? Я думаю, что не очень долго. Ресурсов для сопротивления у Карабаха нет. А те одиночки, которые могут оказать сопротивление, – это явление несистемное. Поэтому, я думаю, направление развития событий достаточно понятно.
– В армянской прессе появилась информация о том, что не все подразделения непризнанного Нагорного Карабаха сложили оружие, некоторые собираются вести в бой с армией Азербайджана. У вас есть такая информация?
– Такой информации у меня нет, но я допускаю, что такие люди еще есть: это одиночки и небольшие группы. Но еще раз говорю, это несистемно и это ненадолго. Ресурсов у таких групп, конечно же, нет.
– По поводу армянских жителей Нагорного Карабаха. Ожидалось, что они будут прибывать в Ереван. Наш корреспондент в Ереване говорит, что пока что никаких беженцев нет. На видео, которое распространяет Минобороны России, эти жители прибывают на российскую базу. Вы понимаете их судьбу?
– Очень трудно сказать. Пока речь идет о поисках какого-то временного пристанища, чтобы переждать трудное время. Сколько из этих людей намерены уйти насовсем, покинуть свои места в Карабахе, понять трудно. Сейчас абсолютно понятная паника, с одной стороны. С другой стороны, нет никакой логистики для того, чтобы добраться до Армении. Ее нет по объективным и субъективным причинам. Во-первых, есть одна дорога, которая соединяет Карабах с Арменией, – просто не та пропускная способность, которая может принять сейчас все потоки людей, которые подвержены этой панике.
С другой стороны, конечно же, ни миротворцы, ни азербайджанская сторона не заинтересованы в этих кадрах массового исхода, потому что одно дело, когда люди бегут от войны, а сейчас получится, что они бегут от мира. И в этом плане тактический интерес миротворцев Азербайджана совпадает с тактическими интересами Еревана, которому совсем не улыбается увидеть всех этих людей на площади в Ереване.
Поэтому, я думаю, для этого будет отведено какое-то время. Видимо, будет как-то организована логистика и вся бюрократия, будут создаваться списки, чтобы придать этому какой-то организованный характер, что будет иметь, конечно, и человеческий, и политический смысл.
– То есть и Армении особенно не нужны беженцы из Нагорного Карабаха?
– Сейчас, конечно, армянской власти десятки тысяч людей из Карабаха совершенно не нужны. Армения сейчас как можно сильнее пытается дистанцироваться от всего происходящего в Карабахе. И это понятно, потому что вопрос Карабаха для нее закрыт, а вопрос собственной безопасности не решен до конца. Поэтому, конечно, Армения, во-первых, будет дистанцироваться.
С другой стороны, при всех политических трудностях, которые переживает сейчас армянская власть, еще раз говорю, ей совсем не хотелось бы видеть тысячи людей [из Карабаха] на площади, потому что они немедленно примкнут к протестующим и придадут протесту то второе дыхание, которого ему явно не хватает.
– Есть ли сейчас опасность для армянских жителей Нагорного Карабаха после того, как фактически было заявлено о том, что армия непризнанного Нагорного Карабаха сложила свое оружие?
– Здесь тоже сложно. Здесь и сейчас азербайджанской власти вроде бы совсем ни к чему обострять эту проблему, подтверждать какие-то опасения о возможных этнических чистках и побуждать армян к исходу.
С другой стороны, за последние месяцы азербайджанская власть сделала достаточно много для того, чтобы армяне Карабаха испытывали очень сильную тревогу за свою судьбу. И уровень ненависти взаимный сейчас, как это всегда бывает, зашкаливает, но по нему довольно трудно судить, что будет через два-три месяца. Сейчас ситуация реактивная, она, конечно же, будет меняться. Но в какой степени она будет меняться – непонятно. По мере успокоения люди будут принимать решение – уходить или не уходить – но страхи будут оставаться. И предсказать развитие отношений Баку и Степанакерта в долгосрочной перспективе довольно трудно. Поэтому это тоже будет влиять на решение.
Я не думаю, что будет повальный исход, но я думаю, что очень многие уйдут, конечно. Но пока не совсем согласен с теми, кто говорит о деарменизации региона.
– Как вы считаете, те беженцы из Нагорного Карабаха и из районов, прилегающих к Нагорному Карабаху, которые жили в Баку, в Азербайджане, они станут возвращаться в свои дома?
– Это тоже большой вопрос. Я думаю, в процессе решения этой проблемы беженцев Азербайджан вполне может поставить вопрос о том, что тем, кто ушел, будет запрещено вернуться. Такое тоже может быть. Я думаю, что им будет дан один шанс. Но это зависит от очень многих вопросов. Скажем, есть Гадрут, из которого армяне ушли три года назад.
Никаких признаков возможного возвращения сейчас нет. В принципе теоретически мы не можем исключать, что каким-то образом будут решены эти вопросы. Это комплекс очень больших проблем, больших переговоров, и они завязаны в пакет самых разных договоренностей, которые не всегда имеют отношение к Карабаху, – это просто урегулирование широкого вопроса между Арменией и Азербайджаном, где это будет в качестве отдельной статьи, отдельной главы и отдельного пункта переговоров. Поэтому сейчас предсказать довольно трудно.
– Встреча представителей Азербайджана и непризнанного Карабаха ничем не закончилась. Вы понимаете, какие сейчас могут быть основные разногласия?
– Я бы не сказал, что там были какие-то разногласия. Естественно, понятный процесс, который только начинается. Это была первая встреча, она, безусловно, могла быть только ознакомительной, это только предварительный момент. Я думаю, что стороны обсуждали не вопросы, которые нужно обсуждать, а порядок обсуждения этих вопросов по большей части. Были переданы некие документы, некие предложения. Поэтому это предварительная встреча, по ней довольно трудно судить, как процесс может идти дальше. Но то, что она состоялась, – мне показалось, что есть какие-то надежды на дальнейший конструктив, хотя это будет очень трудный процесс.
***
Территориальный спор между Арменией и Азербайджаном по поводу Нагорного Карабаха длится с конца 1980-х годов. Населенная в основном этническими армянами Нагорно-Карабахская автономная область при поддержке Армении заявила о выходе из Азербайджанской ССР, а в сентябре 1991 года объявила о создании "Нагорно-Карабахской Республики".
За период вооруженного конфликта 1988–1994 года в сепаратистском регионе погибли 30 тысяч человек. Нагорный Карабах и несколько прилегающих к нему районов Азербайджана перешли под фактический контроль вооруженных сил Армении. В результате сотни тысяч человек, в основном этнические азербайджанцы, стали беженцами и вынужденными переселенцами.
"Нагорно-Карабахская республика" официально не признана ни одной из стран ООН, в том числе Арменией. В 1993 году ООН приняла четыре резолюции с требованиями вывода армянских войск из региона Карабаха и признанием территории частью Азербайджана.
После очередного обострения ситуации в конце сентября 2020 года Азербайджан вернул под свой контроль районы вокруг Нагорного Карабаха и взял древний и символически значимый город Шуша (на армянском Шуши). На следующий день после взятия Шуши премьер-министр Армении Никол Пашинян, президент Азербайджана Ильхам Алиев и президент России Владимир Путин подписали заявление о прекращении огня в Нагорном Карабахе.
По условиям договора, за Арменией и Азербайджаном закреплены территории, на которых находились войска на момент подписания документа. Вдоль линии соприкосновения размещена миротворческая миссия России.
После этого Азербайджан начал блокаду районов Карабаха, населенных этническими армянами: на единственной дороге были установлены блокпосты, которые не пропускали в регион никакие грузы, в том числе продовольствие и гуманитарную помощь. Жители армянских районов Карабаха в последние недели сообщали о голоде.
19 сентября 2023 года Азербайджан объявил о начале "антитеррористических мероприятий" в районах Нагорного Карабаха, населенных этническими армянами. Сразу после этого жители армянских районов Карабаха начали сообщать о сильных обстрелах из артиллерии. В среду, 20 сентября, власти Нагорного Карабаха приняли решение прекратить огонь. По сути, это решение означало капитуляцию местных вооруженных формирований.
