В ближайшие дни расследовательская группа Bellingcat опубликует новое расследование о действиях группы сотрудников ФСБ, предположительно причастных к отравлению российского оппозиционера Алексея Навального. На этот раз расследователи расскажут о том, как сотрудники ФСБ следили и, вероятно, были причастны к гибели оппозиционеров и активистов. В числе их возможных жертв как минимум один журналист, рассказал Настоящему Времени один из авторов расследования – журналист Христо Грозев.
В эфире Настоящего Времени Грозев также рассказал о том, что журналисты готовят фильм о задержании "группы Вагнера" в Беларуси в августе 2020 года.
– Вы анонсировали две части вашего расследования, одна из них, вы надеялись, выйдет уже на этой неделе. Мы очень ждем. Что скажете?
– Как говорил Кудрявцев, с которым говорил Навальный: "Не все в наших руках. Зависит от обстоятельств". У нас готова первая часть нового расследования, готовим еще вторую и третью часть, реально третью и четвертую часть, если включим сюда и первую часть о Навальном. Вторая часть, которая готова, мы закончили ее ночью, сейчас она передана редакторам. Надеюсь, что она выйдет либо сегодня, либо в ближайшие два-три дня. Она фокусируется именно на реально убитых людях, отравленных этой группой смерти ФСБ. Там мы видим как минимум троих таких россиян и видим, что выбор людей никак не подключен к политическим врагам только, а к любым неугодным Кремлю.
– То есть это не только политики, это могут быть и журналисты?
– Именно. Как минимум один из тех реально убитых, которых мы выявили, он просто журналист, он не был никаким политиком. Можно каждого журналиста теоретически назвать правозащитником, но это человек, который занимался блогерской работой.
– Я правильно понимаю, что речь идет об отравлениях Кара-Мурзы и Петра Верзилова? Или вы не можете сказать до выхода расследования?
– Во-первых, не могу сказать. Но я хочу напомнить, что первая наша часть, которая сейчас выйдет, она направлена именно на реально убитых людей, то есть людей, которых группа смерти смогла отравить. Вторая и третья части будут с теми резонансными именами, которых, по нашим данным, пытались убить, но не смогли.
– Вы говорите об убитых путем отравления ядом "Новичок" или какими-то другими способами?
– Не обязательно "Новичком", потому что эта группа, по нашему анализу, занималась вообще химическими веществами. Если в России можно назвать поле, на котором решается проблема с оппозиционерами, правово-химическим полем, то эти люди работали на химическом поле. У них в распоряжении было примерно 20 разных ядов, с которыми они работали. Эти все яды унаследованы от химических институтов Министерства обороны, которые были якобы закрыты 10 лет назад.
– В этом расследовании идет речь о той же группе ФСБ, которая занималась отравлением Навального, или там кто-то еще добавился, убавился?
– Да, туда добавились еще как минимум шесть человек именно из этой группы, которые точно работают в ФСБ – или работали по крайней мере во время убийств, которыми они занимались. Именно из-за этого идет небольшая задержка в нашей публикации, потому что по нашим стандартам и по любым журналистским стандартам нужно дать возможность всем объектам нашего расследования ответить и прокомментировать, так что мы сейчас связываемся с этими новыми именами и даем им шанс ответить. Правда, это не будет так шикарно, как вариант с Навальным, когда он связался с ними и получил ответ. Но все-таки мы должны им дать возможность.
– Я правильно понимаю, что в этом расследовании есть фрагмент того, что эта группа фээсбэшников посещала Грозный, Чечню, или нет?
– Эта группа точно посещала, мы пишем эти их поездки, но наши уже раскрытые преступления и убийства не связаны конкретно с Грозным. Они часто связаны с Кавказом, но не с Грозным.
– После публикации расследования об отравлении Навального изменились ли условия для работы над дальнейшими расследованиями? Я так понимаю, что могло стать тяжелее.
– Конечно, намного тяжелее. Мы рассчитываем намного больше на уже накопленную информацию из прошлого по двум причинами. Во-первых, потому что многие источники информации либо сами побоялись, либо им запрещено работать, то есть их уволили, одного, видимо, задержали, хотя мы не знаем, это был наш источник или нет. С другой стороны, мы сами не хотим подвергать опасности больше людей, без разницы, какая у них мотивация, но все-таки мы не хотим этого делать. Поэтому мы работаем уже с существующими базами данных. Все-таки мы смогли выявить три преступления именно на основе старых данных.
– Вы говорили о том, что реакция российского общества не оправдала ваших ожиданий на расследование по отравлению Навального, но мы видим, что россияне точно возмущены той роскошью в связи с новым расследованием Навального, в которой живут российские власти. Не собираетесь ли вы заниматься и такими расследованиями?
– Я думаю, что ФБК это делает так хорошо, честно говоря, это был самый убедительный для меня фильм-расследование о коррупции, который я смотрел когда-либо в мире, что реально надо помогать таким людям, которые специализируются именно в этом плане, а не пытаться с ними конкурировать. К сожалению, преступлений, посягательств на жизни настолько много не только в России, но и в мире, что нам есть чем заняться в ближайшие годы.
23 января с 12:00 по московскому времени Настоящее Время ведет прямую трансляцию из разных российских городов, а также обсуждает в прямом эфире с экспертами и политиками перспективы протестов и самого дела против Навального:
– Вы говорили, что готовите расследование по поводу "вагнеровцев", которые участвовали в боях на Донбассе, что украинские спецслужбы, которых пытались заманить на территорию Украины. Что скажете об этом расследовании? Когда вы его готовите?
– Мы реально готовим там документальный фильм – не только расследование, потому что расследование закончено, там результат очевиден. Мы пытаемся получить реакции от участников именно со стороны правительства, президентского офиса. Основной вопрос: "Почему они отрицают?" По нашим оценкам, первая часть фильма будет готова примерно до конца февраля, как мы говорили раньше. Как минимум тогда мы опубликуем печатное расследование, а сам фильм – как будет готов, в течение года.
