Трудно себе представить, что здесь, на краю земли, среди трескучих морозов и вечной мерзлоты все-таки живут люди. И только по тонкой ниточке дыма, что тянется к промерзшему горизонту от треугольных чумов или деревянных крыш, можно догадаться, что где-то неподалеку от холодной зимы прячется человек.
Полуостров Ямал омывается Карским морем, в которое впадает одна из крупнейших рек мира – Обь. Здесь она образует гигантский залив – Обскую губу. Попасть сюда с Большой земли можно через Салехард – единственный в мире город, расположенный прямо на Полярном круге.
Площадь Ямало-Ненецкого автономного округа сопоставима с территорией Испании. Только здесь с ноября по май царствует зима. Температура порой опускается до минус 60 градусов по Цельсию.
Ямал занимает одно из ведущих мест по запасам российского газа. Однако с дорогами здесь всегда была проблема: строить их в условиях вечной мерзлоты трудно и дорого. В 50-х годах прошлого века Советский Союз решил проложить сквозь вечную мерзлоту Великий Северный железнодорожный путь. Стройку начинали заключенные ГУЛАГа. Но после смерти Сталина проект заморозили. Так что и сегодня здесь ездят по льду. Обский зимник – главная транспортная артерия, связывающая целые районы полуострова с Большой землей.
Коренное население Ямала – ненцы. Среди них – рыбаки, охотники, оленеводы. Одни живут в чумах и пасут оленей, другие – в обычных поселках, на берегу Оби.
Семья оленеводов Сэротэтто (в переводе с ненецкого "богатые белыми оленями") живет в традиционном чуме и каслает (кочует) с оленями по тундре. "Сам стиль жизни в тундре хорош тем, что чум – мое жилище, я за него не плачу услуг ЖКХ. Я сам все планирую, как захочу: сколько воды, сколько дров. А в городской среде или поселке этот процесс зависим от кого-то", – говорит Ефим Сэротетто.
В последнее время в тундре заметно меняется климат, что приводит к истощению пастбищ. Это очень тревожит оленеводов.
Ейко Сэротэтто – местный борец за справедливость. Его называют "красным оленеводом". "В прошлом году меня чуть не арестовали за то, что я митинг организовал в тундре, – рассказывает Ейко. – Начиная с 2008 года вытесняют нас потихонечку. Дороги проводят по самым ягельным местам, по холмам, где самый смак, где пасется олень. Пастбища сокращаются".
Официально оленей на Ямале больше, чем людей, – около 600 тысяч голов. Однако местные оленеводы утверждают, что животных сейчас гораздо меньше, каждый год их количество сокращается.
"Будем каслать до последнего оленя", – заявляют мужчины из семьи Сэротэтто.
Тамара Сэротэтто жалуется на то, что молодые ненецкие девушки больше не хотят жить в тундре. "Опасение есть, что у нас тундра останется без людей. Мы помрем, а новые не придут. У нас проблема глобальная – невест нет в тундре. Девочки учатся и уже не возвращаются в тундру. Если без женщины остается в тундре мужчина, то оленя не будет, ничего не будет!" – опасается Тамара.
Рыбацкий поселок Кутопьюган навеки вмерз в высокий берег Обской губы. Здесь, как и сто лет назад, живут рыбаки, оленеводы и охотники. Всего около тысячи человек. Сегодня оленей почти ни у кого не осталось, да и рыбы в реке все меньше. Есть только газовая труба, но от нее, говорят местные жители, никакого проку. "Вот такие баллоны с газом нам привозят с Надыма раз в год. Стоимостью 20 рублей баллон. А месторождение – всего 30 километров от поселка", – сетуют они.
Когда-то здесь был рыбоперерабатывающий завод. Теперь хозяйничают газовики. Но местных на работу почти не берут. Другого заработка в округе нет. Собирать по болотам ягоду для продажи жителям тундры нельзя. Точно так же, как нельзя ловить рыбу и охотиться. За несоблюдение законов приходится платить непомерные штрафы.
