По сообщениям некоторых правозащитников, после начала войны с Украиной зарплаты контрактникам в России кратно повысили, им даже платят по несколько сотен рублей только за заключение контракта. Однако из переговоров двух высокопоставленных российских военных, которые опубликовали журналисты "Схем", следует, что в российской армии не хватает контрактников из-за низких зарплат.
О том, что сейчас происходит в российской армии, мы поговорили с ответственным секретарем Союза комитетов солдатских матерей России Валентиной Мельниковой.
— Как много "свежемобилизованных" контрактников отправляют сразу на войну в Украину?
— Я не могу сказать, сколько и кого отправляют. Пока по весеннему призыву таких обращений нет, что призвали в конце апреля и уже отправили через границу на Украину. Таких жалоб нет. Но мы еще с 1996 года предупреждаем все семьи: если ваш сын пошел служить по призыву и не собирается служить по контракту, объясните, чтобы он ничего не подписывал. И это очень важно. Но, к сожалению, у ребят еще слабая социализация, офицеры их пугают, офицеры их пытаются заманить этими так называемыми большими деньгами по контракту. Ребята соглашаются и подписывают эти свои рапорты.
Но не в этом дело. Прошло больше трех месяцев боевых действий. Мы видим, что российское государство вообще не хочет отвечать за то, что происходит с их военнослужащими. Потому что имеют право послать даже просто призывника: четыре месяца отслужил, воинскую специальность получил – и вперед. По закону можешь отправляться на боевые действия.
Но нас сейчас очень беспокоит история с пропавшими без вести. Мы относимся к ней с чувством горечи и ненависти. Многие десятки и сотни семей имеют устные сообщения, что солдат или офицер пропал без вести. И дальше – тишина.
— Сколько их, вам известно?
— Конечно, неизвестно. Нет учета, понимаете. Существует горячая линия Министерства обороны России. И они работают, офицеры собирают информацию от родственников, от организации солдатских матерей. Но своих данных – такое мое личное экспертное впечатление – конкретных, достоверных у министерства обороны нет.
Что значит "пропал без вести"? Командир части должен был доложить, что у него потери, что они не смогли, допустим, эвакуировать всех раненых или знают, что погиб. Ну как-то определяйтесь, ребят. Документы семьям выдавайте. Хоть сто семей ходит три месяца и пытается понять: погиб, не погиб, где искать. Спасибо украинским спискам пленных, по которым можно хотя бы посмотреть и сориентироваться: а вдруг человек в плену. Иногда очень редко действительно находят живого и в плену. А остальная неопределенность – это мы очень хорошо знаем по первой чеченской войне. Но там это не было так массово и не было так безразлично к людям.
— Подтверждается ли информация, что действительно в самом начале войны людей отправляли в Украину, не говоря им? Кто-то действительно думал, что отправляется на учения?
— А как можно подтвердить или опровергнуть? Солдаты говорят, что не знали, офицеры говорят, что не знали. Значит, не знали. А что значит "подтверждается"? Приказов никто не показывал. Сейчас уже начали увольняться те, у кого закончились контракты. Приказов на отправление на боевые действия нет. Поэтому что там было – подписывали они какие-то приказы, оповещали ли их – пока не известно.
— А этих приказов нет потому, что российская власть называет это все "спецоперацией", а не войной и не выпускает такие приказы?
— Что бы там власти ни считали, у нас существуют Женевские конвенции, существуют комбатанты, существует ответственное командование. Хочешь не хочешь, а боевыми действиями это по-любому должно называться, и приказы должны быть такие. Иначе никаких больших зарплат эти воевавшие не получат, потому что оклад-то у них прежний. Им, по идее, должны выплачивать боевые.
Все как-то в политику склонны переводить эту историю. А мы из нашего опыта понимаем, что это просто безответственность государства российского. Ну сказали бы им, что они границу пересекают с Украиной, им от этого легче было бы, что ли?
— Наверное, тогда кто-то мог бы себя иначе вести: не пересекать границу другого государства и не идти на эту войну.
— Это тоже наивно. Все позабыли 2014 год. Прекрасно пересекали границу, прекрасно воевали на Донбассе, прекрасно якобы были в отпуске. Нет, это все очень наивно. И это не стоит того, чтобы это обсуждать. Кто не хотел в Украину, как 20 человек росгвардейцев, которые сказали "не поедем", – они и не поехали. И они судятся со своим командованием до сих пор за то, чтобы их восстановили на службе.
Кто не захотел второй раз возвращаться в боевые действия – кого вывели из боев – тот не поехал. У людей есть право, у людей есть совесть, и они могут действовать по своей совести. А известили или не известили – не знаю. А в Чечню в Грозный бросали, думаете, известили? А штурм Грозного в ноябре 1994 года танковым полком – их извещали, куда они идут, что ли? Нет, конечно.
— Вы говорили еще про мобилизацию в Донецкой и Луганской областях. Правда ли, что там в армию буквально отправили почти всех мужчин?
— Это вообще очень печальная история, потому что мы не смогли ничего сделать. К нам пришли обращения сначала от донецких женщин, потом от луганских по поводу мобилизации людей, которые никак не могли быть мобилизованы во фронтовые воинские части. Это были студенты, это были всякие госслужащие, шахтеры. Среди них было много пожилых и больных людей, тех, кто вообще никогда не служили. Их всех уверяли, что они будут на хозработах на территории своих республик.
И вместо этого их собрали, увезли кто в чем был и отправили в самую гущу боев. На наше письмо в администрацию президента нам вежливо ответили: "Да, Россия подписала договоры с республиками о взаимопомощи, но они независимые и Россия не может вмешиваться в такие процессы". По первому письму мы позвонили просто в округ офицерам высокопоставленным и попросили хотя бы этих парней – студентов, музыкантов – найти и как-то помочь: одеть, обуть, накормить, оказать медицинскую помощь. И это получилось.
Потом женщины мне писали и звонили, что их нашли, помогли, кого-то перевязали, кого-то даже в госпиталь отправили. Чисто по-человечески. Потому что и мобилизация, пускай даже в "независимых республиках", должна проходить все равно в соответствии с законом и порядком. Если люди никакой боевой подготовки не имеют, то отправлять их туда, даже цинично с военной точки зрения, бессмысленно.
