Генпрокуратура России признала нежелательной бельгийскую неправительственную организацию International Partnership for Human Rights. В сообщении в телеграм-канале ведомства говорится: "Поводом для принятия данного решения послужило то, что ее деятельность представляет угрозу основам конституционного строя и безопасности Российской Федерации". Но никакие конкретные причины не называются. После того как НКО появится в реестре Министерства юстиции, ей будет запрещено работать в России, а любое сотрудничество с ней будет караться.
О том, чем занималось международное партнерство в России и чем могло привлечь внимание Генеральной прокуратуры – мы спросили у правозащитницы Натальи Таубиной.
– "Международное партнерство за права человека", собственно говоря, это правозащитная международная организация, которая реализовывала и реализует деятельность в области прав человека, в первую очередь на всем постсоветском пространстве, включая Россию. Понятное дело, это и мониторинговые действия, связанные с мониторингом ситуации с правами человека, в том числе и в России. Но в первую очередь, конечно же, это в тех странах, как, например, прошлогодние события в Армении и Азербайджане, когда были события 2014 года, Россия, Украина, Крым и вся вот эта деятельность, плюс в прошлом году, в частности, "Международное партнерство" выпустило доклад о состоянии с правами человека в ряде стран бывшего Советского Союза, в том числе и в России в период ковида, и как, соответственно, ковид и ограничения, связанные с пандемией, повлияли на возможность реализации прав человека в этих странах, включая Россию. Ну и плюс, безусловно, "Международное партнерство за права человека" достаточно внимательно и плотно следило за тем, как в целом у нас развивается ситуация с правами человека в контексте свободы собраний, в контексте свободы ассоциаций, это и законы об "иностранных агентах", и о его правоприменении и неоднократно выступали с какими-то публичными позициями, заявлениями, касающимися нарушений прав человека как минимум в этих двух областях, плюс из того, что я знаю, это еще и ситуация с пытками, ситуация в местах лишения свободы, то есть такие ключевые вопросы в области прав человека. Тут у них не было и нет офиса, нет никаких операционных структур, но как организация партнерство в общем-то уделяло большое внимание тому, что происходит с правами человека на территории России.
– Фактически, это означает, что распространение любых материалов будет вести к какой-то ответственности?
– Да, собственно говоря, с момента, как они окажутся в реестре. На сегодняшний момент мы имеем только решение Генпрокуратуры без каких-либо пояснений, что прокуратура считает основанием для включения в реестр нежелательных, а вот как они окажутся в реестре Минюста, то с этого момента да, любое сотрудничество с ними невозможно, любая публикация каких-либо их исследований, даже продолжение публикации тех исследований, которые они издали, не знаю, пять лет назад, а мы их как-то постили в наших пабликах, если это будет продолжаться в наших пабликах, то это может стать составом административного правонарушения.
– Насколько сегодняшнее решение было неожиданным для вас и для других правозащитников?
– Я так думаю, что сегодняшняя ситуация очень логично вписывается в весь тренд последних ряда лет, и особенно последних 8-9 месяцев с декабря прошлого года, когда пакетами стали вноситься изменения в наше законодательство. Вот представьте, вы сотрудничаете с организацией, а мы в "Общественном вердикте" с организацией сотрудничали почти 10 лет, чуть ли не с момента основания "Международного партнерства". У нас совместные проекты, у нас совместные мониторинги, у нас совместные мероприятия, мы такие постоянные партнеры, которые, что называется, и в радости, и в горе. И вот с сегодняшнего дня вся эта деятельность ни практически, ни теоретически – по факту невозможна. Более того, ее не то, чтобы не можешь дальше осуществлять, ты теперь не можешь рассказывать о том, как это было раньше. А я, в частности, была в правлении и сегодня вот уже написала заявление: "Прошу меня исключить, поскольку это теперь вообще невозможно" – особенно в силу последних поправок, где теперь участвовать в деятельности даже за пределами Российской Федерации невозможно. Вот я теперь уже не член правления этой международной организации. Эта организация в течение очень долгого времени была для нас серьезным партнерством, и вот в одночасье по решению Генпрокуратуры без каких-либо объяснений мы лишаемся партнера. Это явный тренд на то, чтобы российское гражданское общество и скорее даже в первую очередь правозащитный сегмент этого сообщества, я в широком смысле это говорю по правозащиту, в максимально возможной степени изолировать от всего внешнего: порвать связи, минимизировать возможности иностранной поддержки и так далее. "Вот варитесь здесь в своем соку внутри страны, и чтобы об этом никто не узнал, и чтобы никому невозможно было об этом даже за пределами говорить".
