46-й президент США Джо Байден принес присягу в качестве главы государства. Вместе с ним к присяге на церемонии инаугурации в Вашингтоне была приведена вице-президент Камала Харрис. Полномочия Дональда Трампа в качестве президента США истекли 20 января. По этому поводу он записал прощальное видеообращение к нации, в котором вспомнил и пандемию, и штурм Капитолия, и протесты. Покидая Белый дом, он сказал, что президентство было для него большой честью.
Чего ожидать от президентства Джо Байдена, мы спросили у профессора Европейского университета, российского историка-американиста Ивана Куриллы.
– Трамп улетел, а есть у него шансы вернуться в Белый дом?
– Это будет зависеть от решения Сената Соединенных Штатов, который продолжает и будет рассматривать импичмент президента. И если вдруг этот импичмент состоится, то весьма вероятно, что в него будет внесена специальная статья о запрете Трампу баллотироваться в качестве президента и занимать государственные должности в дальнейшем. Если же импичмент не состоится, что тоже весьма вероятно, пока мне кажется, что шансы на импичмент и против него примерно равны. Если он не состоится, то у Трампа есть шансы остаться или вернуться в большую политику. Потому что, в отличие от многих американских политиков, он опирается не на институциональные структуры Республиканской партии.
Может быть, Республиканская партия бы и не хотела видеть Трампа снова своим кандидатом, но у Трампа огромная база личной поддержки, которая поддерживает Трампа, а не Республиканскую партию. И вот на этот ресурс у Трампа шансы опереться дальше есть. В этом смысле пока еще его политическое будущее не закрыто, я бы сказал.
– Ну это ж надо, чтобы и республиканцы это поддержали.
– Для того чтобы стать кандидатом в президенты, конечно, ему надо завоевать поддержку Республиканской партии, вряд ли он организует третью партию, но здесь большой вопрос стоит перед Республиканской партией, захотят ли они продолжать пользоваться поддержкой тех крайне правых групп, которые, собственно, пришли на избирательные участки поддержать республиканцев благодаря Трампу и личности Трампа. Или же захотят отмежеваться от Трампа, но таким образом оттолкнут от себя миллионы, как мы видим.
– Потеряют и этот электорат. Скажите, три главных итога президентства Трампа, по вашему мнению, можете выделить?
– Наверное, первый итог – это то, что раскол в американском обществе стал очевидным, что он вышел на улицы. Он, в общем-то, появился, конечно, раньше, чем Трамп стал президентом, но то, что он стал, превратился в уличные столкновения, были огромные демонстрации. Вот это один из результатов.
Другой результат – есть внешнеполитические итоги, есть внутриполитические. Из внешнеполитических то, что Трамп напомнил миру, что мир может существовать и без Америки, заставил всех задуматься, что это будет за мир, если Соединенные Штаты уйдут из своих обязательств по всему миру. И некоторых это напугало, а некоторых обрадовало.
А из внутриполитических в США, кроме раскола, который стал очевидным, наверное, третье – это то, о чем мы тоже сказали: политические партии, которые в Соединенных Штатах существуют, теперь, наверное, столкнутся с задачей переформатирования, может быть, произойдет партийная перегруппировка. То есть какие-то большие слои уйдут от республиканцев, а, может быть, от демократов, потому что это большой кризис.
– О внешнеполитическом значении хочу еще поговорить с вами. Ваше мнение, что-то Россия теряет с уходом Трампа?
– Россия теряет некоторые надежды, которые четыре года, наверное, не покидали часть, по меньшей мере, российской внешнеполитической элиты, потому что Трамп ведь вопреки тому, что его враги говорили, был очень последовательный. Что обещал, то и пытался сделать. Он обещал среди прочего наладить отношения с Россией. Четыре года ждали, так и не дождались. Говорят, что это не из-за Трампа, а из-за его внутриполитических противников. Но Россия теряет такую надежду.
С другой стороны, Россия, может быть, приобретет в связи с тем, что Россия может уйти, а, может быть, нет из внутриполитического американского раскола. То есть фактор российского вмешательства, придуманного частично, может быть, действительно существовавшего, но явно раздутого в связи с внутриполитическими американскими расколами, он должен гораздо меньше интересовать Байдена или демократический Конгресс в момент президентства Байдена.
Это может создать условия для неполной нормальности, санкции никто не отменит, но возвращение каких-то стратегических переговоров может быть, возвращение продления договоров о вооружении и безопасности. Это тоже важно, хотя бы это сохранить было бы важно.
– А чего еще ждать России от Байдена? Как будет он выстраивать отношения, можете ли уже предположить?
– Мне трудно сказать. Мне кажется, что для Байдена Россия вообще-то не будет серьезным предметом, объектом. Поскольку Россия не меняется, какие-то базовые санкции наложены были уже давно. Ничего здесь в отношениях к России не должно поменяться. То есть Байдена ничего не заставляет как-то менять отношение к России, то есть улучшать их, кроме того, что я уже назвал.
– Я так понимаю, что один из ключевых важных аспектов американо-российских отношений – это обоюдный контроль за вооружениями. И за каденцию Трампа был разорван этот Договор о ракетах средней и меньшей дальности. Возможно, это поменяется при Байдене именно в этой сфере?
– Я не думаю, что Договор о ракетах средней и меньшей дальности вернется каким-то образом, но есть еще один важный договор – СНВ-3, который истекает уже буквально через недели и у которого никакой перспективы не было на его продление или его замену чем-то. Вполне вероятно, что этот разговор об этом вернется.
То есть какие-то дополнительные, может быть, будут восстановлены или заново введены средства по взаимному доверию. Потому что это базовая вещь, которая существовала во время холодной войны, то есть то, к чему стремились – доверять друг другу, в какой-то мере проверять друг друга, не бояться угрозы нападения со стороны друг друга, – вот к этому вернулись.
Конечно, обидно, что после стольких лет мы опять вернулись, кажется, что ситуация холодной войны – это какой-то хороший идеал, то есть возвращение холодной войны – это улучшение отношений по сравнению с тем, что сегодня есть. Но, наверное, на большее рассчитывать трудно сейчас.
– Стоит ли лично от Байдена ждать какой-то реакции на все события вокруг Навального?
– Вот он стал президентом Соединенных Штатов. Я думаю, что он не будет комментировать то, что случилось до сегодняшнего дня. Но поскольку ситуация с Навальным, видимо, будет развиваться, то, я думаю, что он начнет реагировать в какой-то момент на последующие решения. Например, на осуждение Навального или на, может быть, конфликты в связи с тем, если выйдут на улицы люди протестовать, если это будет сопровождаться серьезными столкновениями с полицией. То я могу ожидать от Байдена какой-то реакции.
– Какой-то реакции словесной или условного твита? Или уже реальных действий?
– Здесь перед Демократической партией и перед Байденом есть некоторая развилка, и скоро мы увидим, по какому пути они пойдут. Один из вариантов – это как раз попытка удержать отношения в состоянии холодного мира, той самой холодной войны с сохранением стратегических переговоров. Другой вариант – это заново использовать Россию в качестве внешней угрозы для того, чтобы сплотить нацию.
