В Беларуси продолжает сокращаться работоспособное население. Главные причины этого – быстрое старение населения при отсутствии миграционного притока и массовая эмиграция из страны молодежи и жителей среднего возраста, в том числе семей с детьми – как по политическим, так и по экономическим причинам. Все эти тренды еще больше усилились с конца 2020 года, когда в Беларуси после выборов президента начался очередной виток репрессий против противников Лукашенко. Результат – доля населения, которая работает и платит налоги и пенсионные отчисления, резко сократилась, а количество пенсионеров, которые получают выплаты, в Беларуси осталось тем же или даже выросло.
Эксперт BEROC экономист Анастасия Лузгина (BEROC – крупнейший белорусский исследовательский центр, который содействует развитию рыночной экономики и проводит исследования в области экономики и образовательных программ) считает, что уже в ближайшие годы белорусским властям придется принимать непопулярные решения, чтобы попытаться сбалансировать пенсионную систему и компенсировать дефицит Пенсионного фонда.
Она предсказывает скорое повышение пенсионного возраста в Беларуси, в первую очередь для женщин, а также стимулирование пенсионеров продолжать работать и после достижения пенсионного возраста, но без выплаты им пенсий. Лузгина отдельно подчеркивает, что уехавшие из страны в последние годы уже "лишили" пенсий примерно 6% пенсионеров в Беларуси, и скоро эта цифра может вырасти еще больше.
– К сожалению, точных цифр уехавших из Беларуси в последние годы нет, но озвучивалась цифра в 150 тысяч человек. При этом, например, dev.by, который считает исключительно IT-сектор, оценивает количество уехавших из страны в 200 тысяч человек, а конкретно тех, кто были заняты в IT-сфере – около 170 тысяч. Мы можем очень грубо, примерно сказать о том, насколько серьезный вред отъезд этих людей на сегодняшний день нанес белорусской экономике?
– Сразу скажу, что эти цифры, которые мы озвучивали в своем исследовании, касаются только уехавших из Беларуси в европейские страны. Но, понятное дело, что люди уезжали еще и в другие государства: и в Россию уезжали, и в другие страны постсоветского пространства, в Турцию, Грузию – и в результате, конечно, общая цифра будет выше.
Но даже если сконцентрироваться на тех цифрах, которые мы получили и именно на странах Евросоюза, то мы говорим, что ориентировочно уехали где-то в диапазоне от 140 до 170 тысяч человек.
Понятно, что это не все люди трудоспособного возраста, среди уехавших также есть студенты и дети. Но можно очень грубо на этих цифрах представить, посмотреть, кто платит отчисления в Фонд социальной защиты населения Беларуси. Это где-то может составлять 150–160 тысяч человек, которые работают в европейских странах, временно или нет – неважно.
Исходя из этого количества, можно опять-таки грубо посчитать, сколько недополучил белорусский бюджет с учетом того, что эти работники просто взяли и уехали, и сейчас работают в других государствах. Если бы они работали в Беларуси, то с их заработной платы выплачивалось бы:
- 34% – взнос в ФСЗН (Фонд социальной защиты населения) от начисленной зарплаты, которые перечисляет работодатель;
- плюс 1% на социальные нужды;
- плюс 13% подоходного налога, который также выплачивается из заработной платы работников.
Исходя из этих цифр, выходит недополучение ежемесячно в районе 130–140 млн белорусских рублей (более $44 млн). Если посчитать именно отчисления в ФСЗН, опять-таки грубо, и взять среднюю пенсию, то получается, что ежемесячно эти люди могли бы платить налоги и таким образом обеспечивать, грубо говоря, пенсии примерно 140 тысячам пенсионеров.
Это не так много от их общего числа – в Беларуси на сегодня порядка 2,3 млн пенсионеров. Но тем не менее, все равно это около шести процентов от общего количества пенсионеров. И опять-таки мы понимаем, что это не все люди, которые сейчас работают где-то за границей. Но даже исходя из этих грубых прикидок, я считаю, что это уже показатель на сегодняшний день.
Второе, и это тоже надо иметь в виду, – что этот миграционный процесс не останавливается. Вполне возможно, что в 2023 году он замедлится, потому что, например, шок, когда началась война, конечно, имел такой характер всплеска, а сейчас это может стать более плавным процессом. Но тем не менее, этот процесс не заканчивается, и сколько это будет продолжаться – это, конечно, большой вопрос. Но пока существуют риски – политические, экономические риски – то скорее всего мы будем видеть, что люди будут уезжать из Беларуси.
И плюс к этому на все эти миграционные процессы накладывается плохая демографическая ситуация, то есть просто естественная убыль населения за счет низкой рождаемости. И здесь можно опять-таки привести цифры, не проводя глубокого исследования, можно просто по статистике посмотреть: с 2010 года на рынке труда количество занятого населения сократилось на 500 тысяч человек. При этом количество пенсионеров у нас осталось примерно на том же уровне. Это уже говорит о том, что нагрузка на Пенсионный фонд объективно возросла.
Вот эти все процессы показывают, что, конечно, прямой эффект прежде всего сказывается на поступлениях налогов в бюджет и на возможности обеспечивать сегодняшних и будущих пенсионеров соответствующими выплатами.
Многие пенсионеры в Беларуси зажигают в комнатах всего по одной лампочке: экономят. Репортаж Настоящего Времени:
Помимо прямых эффектов, есть еще ряд других тенденций и последствий, в том числе от миграции. Потому что, как мы уже смотрели в исследовании по той же Польше, видно, что уезжают в Польшу в основном люди трудоспособного возраста, их дети, а также студенты. Если мы говорим про студентов и детей, то это те люди, которые еще не вышли на рынок труда, но выйдут, и скорее всего не в Беларуси, а в других странах. Это один момент.
Второй момент – это то, что уезжают, конечно, наиболее активные люди и люди, которые могут устроиться. То есть их навыки, их квалификация конкурентоспособны на других рынках, это люди высокой квалификации. Это, конечно, IT-сектор, но помимо них уезжают и врачи, и люди, которые работают в транспортной отрасли, в строительстве – это динамично развивающиеся отрасли. Эти люди, конечно, могли бы приложить свои знания, навыки в Беларуси, но они выбирают другие рынки, и у всех разные причины.
Что касается врачей, то сейчас уже все говорят о нехватке медицинских специалистов. Это, конечно, очень плохо, потому что врачи отвечают за здоровье нации. И если их не хватает, то это сказывается на общем состоянии здоровья людей. Это, конечно, очень отрицательный эффект именно социального характера в области медицины.
– Вы сказали, что уже сейчас есть около шести процентов пенсионеров, которые до этого обеспечивались за счет людей, которые сейчас уехали. Какими средствами на данный момент государство в состоянии компенсировать эту часть бюджета от налогоплательщиков, которые уехали? Нельзя же шесть процентов пенсионеров просто оставить без выплат? Чем это чревато?
– Безусловно, никто без пенсии не остается, это даже видно и по тому, что в Беларуси периодически происходит повышение пенсии, исходя из инфляционных процессов. Но, как я уже сказала, это непосредственно 130–140 тысяч пенсионеров, которые априори сейчас могли "выпасть", если бы мы посчитали по количеству уехавших.
Как я уже сказала, с 2010 года количество занятых в Беларуси сократилось на 500 тысяч человек – это еще большая цифра. При том, что количество пенсионеров осталось тем же. Если раньше ФСЗН был профицитным, то сейчас он дефицитный, и соответственно, просто происходит перераспределение бюджетных ресурсов. Фонд дотируется, чтобы пенсии выплачивать полностью.
Но это чревато тем, что сокращаются какие-то другие расходы бюджета, происходит возможное увеличение дефицита бюджета. Государство выпускает те же облигации, чтобы восполнить дефицит госбюджета, сокращаются и оптимизируются расходы, например, на экономику, может быть, на социальную сферу, тут уже надо смотреть бюджет. Для того, чтобы полностью компенсировать эту недостачу ФСЗН, государство вынуждено, во-первых, сокращать какие-то иные расходы и выпускать, допустим, ценные бумаги для финансирования дефицита госбюджета.
– Вы говорили о том, что нет тенденции на прекращение миграции, то есть люди продолжают уезжать из Беларуси. Есть ли какая-то, может быть, критическая точка для экономики, если будет такая же тенденция миграции? Какая-то критическая точка уехавших, когда станет максимально сложно, скажем так, за счет других областей бюджета компенсировать налоги людей, которые покинули страну?
– Наверное, об этом лучше спросить людей, которые именно анализируют динамику ФСЗН более четко. Но надо понимать, что люди, которые сейчас уезжают в трудоспособном возрасте, когда-то выйдут на пенсию и, конечно, выйдут уже не в Беларуси, в других странах. В какой-то степени это компенсируется.
Но, действительно, проблема существует, и как ее будет решать государство – вопрос. Потому что, по-хорошему, даже без учета всех миграционных процессов, в Беларуси действительно наблюдается тренд на сокращение населения за счет низкой рождаемости, и с этим пока ничего не могут сделать.
Чтобы улучшить ситуацию с теми же пенсиями, нужно было на самом деле проводить пенсионную реформу. У нас сейчас распределительная система, а нужно было вводить как минимум накопительный элемент. И его надо было не сегодня вводить, а намного раньше. Если бы это было сделано вовремя, то мы могли бы по крайней мере частично решить те проблемы, которые сейчас есть в ФСЗН. Потому что каждый человек, который работает, параллельно с какими-то общими отчислениями делал бы еще отчисления на свой личный счет. И когда бы он выходил на пенсию, да, какая-то базовая пенсия от государства, это минимальная, ему бы выплачивалась бы, но часть как минимум шла бы за счет его личных накоплений, которые он в течение жизни накопил и, соответственно, сам себя обеспечил.
В Беларуси, к сожалению, такой системы нет. Но сейчас, во-первых, уже появляется информация, что госчиновники говорят о том, чтобы стимулировать сегодняшних пенсионеров продолжать работать без выплаты пенсий. Это уже говорит о том, что "давайте мы не будем сейчас вам платить, потом заплатим". Это один момент.
Второй момент: они там ввели уже добровольный накопительный элемент, но это добровольный элемент, не обязательный, то есть такими половинчатыми мерами пытаются как-то решить эту проблему. Конечно, проблема эта не решится таким образом.
Также повышали пенсионный возраст. Это тоже помогло, но на короткий промежуток времени. Скорее всего, рано или поздно все равно к этому вернутся, и вполне возможно, по крайней мере для женщин, опять будут повышать пенсионный возраст.
Есть определенные рычаги. Это повышение пенсионного возраста, которое может являться решением проблемы, но на очень небольшой промежуток времени. Есть возможность реформирования пенсионной системы, но в текущих условиях это, к сожалению, невозможно, потому что уже сегодня в этом случае на эту реформу надо привлекать дополнительные ресурсы, которых, к сожалению, нет.
Поэтому в ближайшее время такая ситуация, которую мы сейчас видим, будет сохраняться. Будет дефицит, будут обеспечиваться пенсионеры на определенном уровне, будут выплачиваться пенсии, но эти проблемы будут нарастать. Как они будут решаться в будущем, конечно, зависит во многом от тех условий, в которых окажется экономика Беларуси через, допустим, 5–10 лет.
