Одним из наиболее заметных событий кинофестиваля "Молодость" стала всеукраинская премьера немецкого документального фильма "Отвага". Одиннадцатого июня картина вышла в прокат в Германии.
Режиссер "Отваги" Алексей Полуян родился в Беларуси в 1989 году, переехал в Германию в 2012-м, изучал кино- и телережиссуру в Колледже изобразительных искусств в Касселе. "Отвага" – его полнометражный дебют.
Главные герои фильма – артисты оппозиционного минского "Свободного театра" Марина Якубович, Павел Городницкий и Денис Тарасенко. Время действия – легендарное лето прошлого года в Минске.
Денис – вне профессии, занесен в черные списки, работает автомехаником, настроен радикально, но до определенного момента бездействует. Павел надеется на лучшее вопреки всему, Марина более пессимистична. На экране их быт, репетиции, участие во все более многолюдных демонстрациях.
При этом Полуян отказывается от соблазна выстроить драматургию на энергии уличных столкновений. Он показывает события через реакции участников, причем как протестующих, так и силовиков – благодаря этому очень остро ощущается масштаб тирании, держащей в заложниках всю нацию.
Фильм заканчивается фрагментом спектакля "Свободного театра" "Постигая любовь" по мотивам воспоминаний Ирины Красовской, чей муж Анатолий был похищен и убит лукашенковским "эскадроном смерти". Режиссер обрывает линию августовских протестов на пике, вклеивает кадры из выступлений 1990-х и посвящает фильм всем жертвам бессудных казней: борьба не завершена.
Мы поговорили с Алексеем Полуяном во время украинской премьеры.
– Алексей, что вас привело в режиссуру?
– Хотелось в документальной форме поговорить о том, о чем в Беларуси не говорят. Документалистский подход характерен для белорусской культуры – взять ту же Светлану Алексиевич. Я вообще информатик по первому диплому. Бросил в Минске хорошую работу, поехал учиться режиссуре в Германию. Профессором у меня была Яна Друзь. Она, кстати, родом из Киева. Очень хороший мастер. Благодаря ей я стал тем, кем стал.
– А как появилась "Отвага"?
– Я, еще будучи студентом, 12 лет назад попал на спектакль "Свободного театра". Меня поразило, с какой простотой там поднимались темы, на которые никто не осмеливался говорить. О смертной казни, о пытках, об исчезновениях людей. Для меня, технаря, – культурный шок. Тогда я и понял, что хочу заниматься кинематографом.
– То есть знакомство с театром породило идею фильма?
– Да, но сначала я выучился режиссуре, сделал пару работ, в том числе и игровой короткометражный фильм с Денисом, и уже в конце 2018-го приехал к нему: "С тобой так легко работать. У меня есть идея…"
– А как выбрали остальных героев?
– Пашка на позитиве всегда, такой наивный, а на самом деле грустный, у него внутри множество жизненных драм. Марина очень старается на публику, хочет всем нравиться, как и множество актеров, но у нее свои слабости. То есть все трое – очень разные, но при этом хорошие актеры и борцы, каждый по-своему. Они готовы ко всему.
– Я заметил, что, показывая манифестации, вы избегаете сцен прямых столкновений с милицией. Это сознательно?
– Отчасти да. Я не хотел делать репортаж. Мы все это знаем, столько раз смотрели. Конечно, там есть ключевые эпизоды – на стеле, на улице Пушкинской, где убили Сашу Тарайковского. Но в целом я стремился не к публицистике, а к осмыслению. К разговору о последствиях.
– Да, вы больше сконцентрировались на реакциях участников событий.
– Но ведь это самое интересное. Для меня сцена, когда волонтерка зачитывает имена арестованных рядом с СИЗО, а при этом в кадре – омоновцы, стоящие вокруг, – одна из самых важных. Лица этих пацаненков в форме. Они еще больше потеряны, чем эти родственники. Глаза не врут.
– Если говорить о названии фильма: в чем отвага?
Люди живут в оккупации, на негласном военном положении
– Это когда осознаешь весь ужас своего положения, но все равно делаешь, что должен, даже понимая, что, скорее всего, не получится. Без плакатного героизма. Это то, что в Беларуси происходит. Люди живут в оккупации, на негласном военном положении, но продолжают сопротивляться.
– И все-таки, учитывая сегодняшнюю ситуацию: народ проиграл?
– Думаю, что нет. Ничего еще не закончено. Поэтому и финал фильма такой – резкий обрыв. Народ не проиграл, но и режим не выиграл. Есть силы, которые выиграли, – очевидно, Путин, но это уже другой разговор. Я думаю, что нас ждет очень большая эскалация. Общество доведено до белого каления, и не хватает спички, чтобы все загорелось. И это будет такое… Я боюсь радикализма. А народ теряет веру в мирный протест.
– Что теперь с героями?
–У Дениса и Паши была музыкальная группа "Разбитое сердце пацана". Они играли на дворовых концертах в Минске. Однажды забежал ОМОН и задержал всех вместе со зрителями, поставил лицом к стене, всем дали 15 суток. Денис и Павел вышли, поняли, что они в списке, и переехали в Киев.
Денис здесь работает на СТО, Паша преподает в "Свободном театре" через онлайн, ищет работу актера. Когда произошла история с Ромой Протасевичем, к театру начали приходить тихари, снимать, что происходит. Марина сказала: "Я не могу больше жить в таком страхе" – взяла сына, мужа и на последнем самолете, который еще летал, тоже прилетела сюда.
– Как реагировали на "Отвагу" в Берлине и вообще на фестивалях?
– Очень хорошие рецензии. Фильм становится громким. Конечно, его не настолько понимают, как мне хотелось бы. Одиннадцатого июня будет офлайн-показ в Берлине. Придет Алексиевич, много известных гостей. В июле в Германии и в Австрии начнется прокат. В сентябре – в Польше. Хорошо бы и в Украине сделать. Украинскому зрителю было бы интересно его посмотреть, понять белорусов. Ведь "Отвага" является такой попыткой и для меня. Мы сами себя не знаем.
– Даже после прошлого года?
Многолетнее насилие над страной отбивало у людей желание задумываться о себе
– Конечно, прошлогодние события сплотили народ. Настолько процессы были обрублены в начале 1990-х, когда пришел этот Шариков к власти. Все, что строилось первые годы после развала СССР, было уничтожено. Многолетнее насилие над страной отбивало у людей желание задумываться о себе. Сейчас процессы самоидентификации, создания нации идут вновь, с огромной скоростью, которая не должна быть, но в таких условиях как по-другому?
– Что планируете сейчас?
– Пишу игровой сценарий, тоже о событиях в Беларуси, но в 1980-90-х. Мои родители жили в ГДР. Я родился в 1989 году, когда упала Берлинская стена, и родители из-за моего рождения переехали в Беларусь. Я хочу сделать более острый сюжет. Поговорить о чиновнике и его детях. О паре, которая не боролась, и получила, как дано. Сын – активист. А отец – чиновник. Конфликт в семье. Министерство в Германии планирует мой сценарий профинансировать. Надеюсь, через 2 года выйдет. Но вопрос – где снимать. Если так и дальше пойдет с оккупацией, то придется, видимо, снимать в Украине.
– В конце концов, схожие пейзажи можно будет найти.
– Да. А если еще о планах – то это наша оператор Таня Гаврильчик. Не хочет уезжать из страны. Понимаю, что она взрослый человек, но все равно несу ответственность перед ней. После премьеры в Берлине у нее точно будут гости, а статью об экстремизме там дают очень легко, 3-5 лет. Есть планы ее вывезти – но никак не хочет.
– С ее стороны это смело.
– Очень смело. Это тоже кураж, отвага. Восхищаюсь таким.
– Есть ли у вас хобби вне кино?
– Вообще нет времени. Мало снять – еще надо везде привезти, говорить, кричать. Да что там – с прошлого года жениться не могу, поскольку надо поехать домой, справку из ЗАГСа взять. И нужно постоянно оставаться бдительным. В том же Берлине будут и ФСБ, и КГБ сидеть в зале. Но мы надежду не теряем.
