В мае 2019 года полицейские подкинули пакет с наркотиками в квартиру жителя поселка Игрим в ХМАО Андрея Трошкина. Это произошло практически одновременно с тем, как в Москве разворачивалось аналогичное дело в отношении журналиста Ивана Голунова. Трошкину долго не удавалось доказать свою невиновность, даже несмотря на то, что на найденной упаковке с запрещенными веществами не было его отпечатков. Но в итоге дело против него все-таки было прекращено, и было заведено новое, уже на полицейских. На прошлой неделе в ХМАО состоялся суд, который присудил Андрею компенсацию за действия полиции – 50 тысяч рублей (около $650), сообщают Сибирь.Реалии.
Трошкин и его защита рассказали журналистам, что рады, что им удалось доказать свою невиновность, но они будут добиваться увеличения суммы компенсации и готовы дойти до ЕСПЧ. Кроме того, полицейские, которые подкинули в квартиру сверток, хотя и являются фигурантами уголовного дела, по-прежнему работают в органах внутренних дел, а не уволены без возможности восстановления. Как жителю ХМАО и его адвокатам удалось доказать свою невиновность?
Трошкин рассказывает, что его задержали на работе (он работает на угледобывающем предприятии), когда он в первый день вышел после отпуска.
"Пришел к начальнице, она говорит: "А ты что вышел, тебе завтра на работу?" Мы посидели еще немного, говорили по работе моей, что происходило, меня же не было месяц, – рассказывает он. – И тут они [полицейские] в гражданском заходят, ничего не объясняют, руки хватают, говорят: "Поехали". Они уже знали, как меня зовут, спросили только: "Андрей?" Я сказал: "Да". – "Поехали!" Я в шоке: "Куда поехали?"
"На глазах у начальницы погрузили меня и повезли в участок. В полиции я провел практически целый день – до позднего вечера, даже в туалет они меня не выпускали, – рассказывает Трошкин. – Один только допрос длился где-то часов пять".
– Как вы узнали, что подозревают в хранении наркотиков?
– Сначала разговора про наркотики вообще не было. Как приехали: "Такого-то знаешь?" Я говорю: "Знаю такого" (рыбачили с ним иногда). – "Скажешь, что у него покупал". Я: "Чего покупал?"
Тогда только полицейский начал разговор про наркотики. Позже от родных того парня узнал, что и тому что-то подкинули.
Соответственно, я на все вопросы и невопросы говорил: "Нет, нет. Вы кто такие, вам чего надо? Давай выпускай меня". Полицейский: "Нет, сиди на жопе".
Они меня держали, запугивали: "Сейчас посадим, туда-сюда, что с твоей женой будет, с детьми?" Всякую чушь несли, унижали. Неприятные такие для мужчины вещи в лицо прямо бросали. А я и сделать ничего не мог, потому что если бы я сделал, я бы сейчас сидел.
– Вы не в наручниках были?
– Нет, я себя нормально вел, чего меня пристегивать? В итоге один, самый главный среди них, психанул: "Что с ним разговаривать? Поехали к нему". Я не прописан здесь, это квартира тещи, но у нас поселок городского типа – население всего тысяч 4–5, друг друга практически все знают. Они поехали туда, где жена и дети мои живут. На тот момент я с женой был в ссоре, полмесяца дома не жил.
– Что было во время обыска?
– Обыск шел всего 15 минут. Даже понятые (хотя среди них есть сосед, с которым я конфликтовал из-за собаки) подтвердили: "15 минут был обыск в трехкомнатной квартире". Они ничего практически не смотрели. Походили, побродили, и один из полицейских (с ним раньше у нас конфликт был: он до моей овчарки докапывался, угрожал, мол, застрелю твою собаку) подставил табурет к холодильнику и сразу достал оттуда сверток.
У меня холодильник стоит при входе в квартиру. И оттуда в разные стороны – все комнаты. Я со стопроцентной вероятностью уверен, что подкинул сверток не тот, который доставал, а опер, который оставался на входе, пока мы в комнату заходили. Он единственный из троих сотрудников на полиграф не согласился (у других полиграф показал, что они причастны к фальсификации).
Когда этот сверток достали, они сразу: "Ооо, это что, ветром задуло?" Это запечатанный такой был сверток, непрозрачный. Откуда они знали бы, если это не их, что там внутри наркотики? Значит, они знали об этом!
Я о нем ничего не знал, поворачиваюсь, у жены спрашиваю: "Ты что, заворачивала что-то?" – "Нет". Тут я и понял, что все. Представляете состояние, когда подкидывают? Я просто был в шоке! Такой ступор, мне было уже ничего не интересно.
Они "хи-хи, ха-ха" – сидели, открыли его, понятым показали: "Видите?" Стали уезжать. Один мне, глумясь, говорит: "Ты не переживай, может быть, это правда порошок какой-то". Я уже более-менее мыслить смог: "Какой порошок? Кто порошок стиральный в свертки заворачивает, ты что несешь?" Это уже потом экспертиза показала, что на пакете вообще ничьих потожировых следов нет, он чистый абсолютно, его никто не трогал.
– После этого вас снова увезли в отделение милиции?
– Да, они меня увезли опять в отдел. И уже до ночи, до темноты, я не мог оттуда выйти. Мне надо было выйти, я не понимал, что происходит, но мне ни адвоката не давали, никого. Они мне: "Подписывай, подписывай, потом мы тебя отпустим, либо сейчас на сутки закроем за этот пакет". То есть к тому времени они уже знали, получается, что внутри, я так понимаю.
Адвокат Денис Вознюк, который защищал Андрея, признается, что сразу понял, что дело в отношении его клиента, скорее всего, "липовое".
"Во-первых, на тот момент – до результатов анализа (позже экспертиза подтвердила, что в свертке содержится "производное наркотического средства – N-метилэфидрона-а-пирролидиновалерофенон") парень отказывался верить, что вещество является наркотическим, так как в квартире ничего запрещенного быть не могло. Он был убежден, что его хотели "припугнуть", – рассказывает он. – Также он пояснил, что сотрудники в отделе полиции в течение трех часов уговаривали дать его показания о том, что он якобы приобретал наркотические средства у гр-на N. И только после категоричного отказа это сделать повезли в квартиру, причем ту, в которой он не жил".
"Мы решили понаблюдать за ходом "расследования" дела, рассчитывая, что "прокол" оперативных сотрудников рано или поздно вскроется, – говорит адвокат. – Поэтому не заявляли сразу про подброс наркотиков, хотели, чтобы дознание либо следствие само пришло к такому выводу. Но мой подзащитный дал подробные показания и, естественно, отказался от назойливого предложения дознавателя "взять 51-ю Конституции" (отказ свидетельствовать против себя)".
По словам Вознюка, в пользу его подзащитного сыграло то, что Трошкин не жил в квартире в течение как минимум двух недель до обыска. Это подтвердили и показания свидетелей, и подробная переписка с женой в его телефоне.
"Также жена Андрея пояснила, что последнюю уборку в квартире провела за три дня до обыска: никакого свертка на холодильнике не было, – говорит адвокат. – А теперь, внимание! – С
Сам момент изъятия: оперативный сотрудник в ходе обследования встал на табуретку и изъял сверток с веществом с холодильника высотой в 2 метра. Никто из двоих понятых не видел сам сверток на холодильнике. Сверток они увидели только в руках сотрудника полиции, который демонстративно показал его всем участникам обыска".
"Квартира ему не принадлежит, она оформлена на тещу. Дознаватель очень удивился и растерялся, когда мы заявили ходатайство о приобщении к уголовному делу сведений о собственнике квартиры, но ходатайство удовлетворил. Я изначально знал, что если наркотическое средство не принадлежит моему подзащитному, то уголовное дело в какой-то момент посыпется как карточный домик, – говорит юрист. – Кроме того, экспертиза ДНК не обнаружила биологических следов на свертке, а дактилоскопическая экспертиза зафиксировала отсутствие на свертке каких-либо отпечатков пальцев. А понятые показали, что полицейские, забрав сверток, сразу прекратили обыск, оставив неосмотренными часть помещений".
Защита также ходатайствовала, чтобы подзащитного направили на экспертизу полиграфом. Результаты исследования на полиграфе подтвердили, что Андрей не имеет никакого отношения к найденному свертку, а в квартире ни разу не появлялся последние две недели до обыска.
В итоге уголовное дело в отношении Трошкина было прекращено "по реабилитирующим основаниям". Прокурор района принес Андрею официальное извинение от имени Российской Федерации. По факту подброса наркотиков было заведено новое дело – "в отношении неустановленного сотрудника ОМВД России по Березовскому району" (ч. 4 ст. 303 УК РФ).
В итоге уголовное дело в отношении Трошкина было прекращено "по реабилитирующим основаниям". Прокурор района принес Андрею официальное извинение от имени Российской Федерации. По факту подброса наркотиков было заведено новое дело – "в отношении неустановленного сотрудника ОМВД России по Березовскому району" (ч. 4 ст. 303 УК РФ).
"На неустановленного – из-за того, что пока неизвестно точно, кто именно из оперуполномоченных подкинул наркотик, был ли он один, или это был преступный сговор между двумя или тремя сотрудниками полиции, – поясняет адвокат. – Но для меня важно, что мой доверитель по делу уже признан потерпевшим".
Сам Трошкин говорит, что хотя на полицейских, которые участвовали в обыске, и было заведено уголовное дело, о фальсификации, они до сих пор не отстранены от работы. В пресс-службе МВД по округу отказались прокомментировать дело о фальсификации и статус сотрудников по телефону, на письменный запрос редакции ответ не был получен. В пресс-службе Следственного комитета региона подтвердили факт возбуждения дела в отношении полицейских из Игрима, но назвать фамилии подозреваемых отказались.
После признания Трошкина потерпевшим суд назначил ему компенсацию морального вреда в сумме 50 тысяч рублей (около $650). Адвокат считает сумму несоразмерно маленькой и возмущен "циничной" формулировкой суда о том, что у потерпевшего в результате действий полиции якобы "не изменился привычный уклад жизни".
"Мы будем обжаловать решения судов по данному вопросу вплоть до Европейского суда по правам человека, – говорит Вознюк. – Реальной государственной программы в борьбе с таким ужасающим злом, как фальсификация сотрудниками полиции результатов оперативно-разыскной деятельности, подбросы наркотиков людям, в нашей стране, к сожалению, не имеется"
Адвокат и Трошкин объясняют попытку сотрудников МВД сфальсифицировать уголовное дело желанием "улучшить показатели раскрываемости". Жители Березовского района, которые согласились прокомментировать случай с Трошкиным на условиях анонимности, сообщают, что на полицейских из дела Трошкина не раз жаловались по разным поводам, но позже заявления "приходилось забирать". Они подтверждают, что жалобы в основном касались превышения полицейскими их должностных полномочий.
