В узбекистанском Самарканде прошел Саммит организации тюркских государств с участием Казахстана, Узбекистана, Туркменистана, Кыргызстана, Азербайджана и Турции. Политолог Рафаэль Саттаров объясняет его необходимость несколькими факторами. Во-первых, выборами в Турции и Казахстане, где лидерам (Реджепу Эрдогану и Касым-Жомарту Токаеву) надо поднять рейтинг и показать, что у них есть значительный авторитет на международной арене. Во-вторых, желанием стран-участниц выйти из дипломатической изоляции.
– На саммите, конечно, звучали в основном декларативные вещи, и тем не менее: важно было это мероприятие или это очередная политическая тусовка?
– Скажу так: это и то и другое. В первую очередь это, конечно же, большая политическая тусовка – особенно тогда, когда у того или иного лидера тюркского государства начинаются электоральные процессы. И в Турции накануне уже будут выборы, и в Казахстане. Поэтому это одна из таких глобальных тусовок, новых тусовок, когда старые, скажем так, потеряли свою актуальность.
Во-вторых, это площадка, которая помогает выйти из той или иной дипломатической изоляции. Это показатель многовекторности дипломатии и это как бы "запасной дипломатический аэродром" для всех государств – для Турции, Казахстана, Узбекистана. Они могут когда угодно как принизить важность тюркского фактора или тюркского духа сотрудничества, так и усилить. И в этом плане эта структура уже служит и как бы политической тусовкой, так и выходом из дипломатической изоляции. Особенно для таких государств, как Азербайджан, который нуждается в том, чтобы иметь различные площадки для донесения своей позиции.
– Имеет право на существование тезис, что, пока Россия увязла в войне против Украины, другим странам нужно пользоваться моментом и постараться политически дистанцироваться от нее и усилить связи между странами?
– В принципе, это имеет право на существование, но это движение и без этого происходит.
Если мы посмотрим на динамику развития экономических отношений Казахстана и Азербайджана, то мы увидим, что в связи с сужением экспортных транспортных узлов для Казахстана Казахстан уже очень сильно усилил сотрудничество с Азербайджаном – транспортное сотрудничество, сельское хозяйство и т.д. То есть это может происходить и без пресловутой тюркской интеграции, это происходит само собой, когда диктуются экономические интересы.
С другой стороны, для самой Турции тюркский фактор всегда становится необходимым, когда у [Реджепа Тайипа] Эрдогана на кону стоят президентские или парламентские выборы. И когда он вынужден строить коалицию, скажем с партией МНР [Milliyetçi Hareket Partisi – Партия националистического движения], с националистами, и время от времени он вынужден подыгрывать, показывать, что он близок к тюркской теме. На самом деле Эрдоган скорее близок к арабской улице, нежели к тюркской, если мы так образно будем говорить: он очень сильно вовлечен в арабские дела, в арабские проблемы и очень сильно в них разбирается, нежели он разбирается в тюркских странах, в тюркских проблемах.
– Можно ли сказать, что Турция как лидер тюркского мира желает занять место России в плане влияния на регион Центральная Азия? И что Узбекистан, Кыргызстан и Казахстан будут как бы не против такого положения?
– Для Узбекистана и Казахстана вообще было бы лучше, если бы никто не совался в регион и никто не пытался устанавливать там свое какое-то лидерство. Центральная Азия должна иметь свою "доктрину Монро", которая бы позволяла говорить всем, что дела Центральной Азии – это [дело] государств Центральной Азии.
Но, помимо Турции, есть еще Китай. Это более ясный и более конкретный игрок, который как раз таки усилился по всем параметрам в государствах Центральной Азии, как по линии предоставления финансовой помощи, военной помощи, так и по линии предоставления каких-то цифровых технологий по усилению контроля граждан государств Центральной Азии.
– Складывается впечатление, что президент Узбекистана [Шавкат] Мирзиёев в последнее время берет инициативу в свои руки и пытается стать лидером не только в своей стране, но и в регионе. Вы так не считаете?
– Узбекистан строит новый Узбекистан, пресловутый новый Узбекистан Мирзиёева, а это значит, что Узбекистан должен быть представлен в новом формате, в качестве нового игрока в международной политике. Но я не думаю, что здесь есть какое-то стремление президента Мирзиёева быть лидером в Центральной Азии. Но быть уважаемым партнером и уважаемым президентом на международном уровне, конечно же, ему хочется, как и выйти за рамки Центральной Азии и предлагать какие-то другие инициативы в других форматах. Поэтому новый Узбекистан, поэтому новые подходы, новые представления позиционирования себя. Это не каримовщина.
