ЦИК Казахстана озвучил предварительные результаты выборов в нижнюю палату парламента страны. По его данным, в парламент прошли шесть партий, а победила партия власти "Аманат", набравшая 53,9% голосов. Кроме нее, в нижней палате также будут представлены:
- Народно-демократическая патриотическая партия "Ауыл", 10,9% голосов;
- Партия Respublica с 8,59% голосов;
- Народная партия Казахстана с 6,8%;
- Демократическая партия Казахстана "Ақ жол" с 8,41% голосов;
- Общенациональная социал-демократическая партия с 5,2%.
Наблюдатели сообщали о большом количестве нарушений на участках: вбросах бюллетеней, заклеивании камер наблюдения и препятствовании работе наблюдателей. По итогам этих жалоб ЦИК Казахстана направил запрос в Генпрокуратуру. Там, в свою очередь, подтвердили, что в день голосования был зафиксированы нарушения со стороны 34 человек.
Казахстанский политолог Досым Сатпаев, директор "Группы оценки рисков", отмечает, что, несмотря на заявления властей Казахстана и лично президента Токаева о "конце эпохи Назарбаева", избирательной реформе, допуске оппозиции в парламент и повышении прозрачности выборов, мало что из обещанного было сделано, и нынешние выборы это четко показали. "Назарбаев создавал эту систему в течение 30 лет – с "каруселями", вбросами, закрытыми участками, где постоянно происходит какая-то вакханалия, с высосанными из пальца экзитполами, с имитацией народного волеизъявления. Первый президент сдал эту избирательную систему, а Токаев эту систему принял, – отмечает он. – Все это, естественно, очередная мистификация".
– На этих выборах мы снова видим огромное количество нарушений, в том числе вбросов бюллетеней, а также ограничение работы независимых наблюдателей. Насколько сильно это повлияло на итоговый результат?
– Кстати, вы показали кадры с первым президентом Казахстана Назарбаевым, который 19 марта (дата тоже символическая, известная в Казахстане) посетил избирательный участок и проголосовал. Это со стороны напоминало некую торжественную передачу второму президенту Токаеву той самой избирательной системы, которую сам Назарбаев создавал в течение 30 лет. Со всеми этими "каруселями", вбросами, закрытыми участками, где постоянно происходит какая-то вакханалия, со всеми этими высосанными из пальца экзитполами, организации которых в какой-то степени тоже непонятно откуда взялись, с имитацией народного волеизъявления и тому подобное. То есть первый президент Казахстана сдал эту избирательную систему, а Токаев эту систему принял – по акту выполненных работ.
Это лишний раз подтверждает тезис, что Токаев – по сути, это часть той самой назарбаевской системы, которая его и породила. Естественно, что и политическую систему, и свое место в этой политической системе он формирует по образу и подобию Назарбаева – несмотря на все эти разговоры о "Жана Казахстан" ("Новом Казахстане" – ред.).
И по сути, нынешние парламентские выборы – это тот самый гвоздь, который был вбит в гроб политтехнологической мистификации под названием "Новый Казахстан". То, как прошли эти выборы в парламент, просто-напросто напоминало то, что происходило и при Назарбаеве.
Но в этот раз мы видим, что даже масштабы этих нарушений оказались на порядок выше. И мы, к сожалению, можем констатировать, что Токаев и его окружение не учли уроки января прошлого года.
Январские события как раз и показали, что отсутствие в стране электоральной системы, отсутствие честных выборов, сильных конкурентных политических партий приводит к тому, что политическая элита начинает превращаться в вещь в себе. Она перестает адекватно реагировать на окружающую действительность, начинает давать сбой. Но власть этого не видит. Власть не уважает народ, потому что, в принципе, всегда игнорировала его электоральные права или права на участие в политическом процессе. То есть, к сожалению, январские события ничему не научили ни Токаева, ни его окружение.
– Эти выборы интересны прежде всего самовыдвиженцами. Есть несколько ярких их представителей, например журналист Лукпан Ахмедьяров, активистка и жена Жанболата Мамая Инга Иманбай. Если они пройдут, насколько важно, чтобы их голоса звучали именно из стен парламента?
– Нужно работать с тем, что есть, и исходить даже из таких минимальных возможных сценариев с учетом прохода кого-то из оппозиции в парламент. Это лучше, конечно, чем ничего, хотя на самом деле самовыдвиженцев было немало у нас, в том числе по городу Алматы. Лукпана я хорошо знаю, вполне достойный кандидат.
Другой момент – то, что власть уже в прошлом году продумала свой сценарий активного насыщения парламента провластными, своими игроками как по партийным спискам, так и по одномандатным округам. То есть и так уже 70% мест в парламенте будет принадлежать провластным партиям. Не только "Аманату", куча "мини-Аманатов" тоже будет участвовать, это видно по экзитполам (я имею в виду другие политические партии, связанные с президентом). И что касается остального – 30% мест для одномандатников: не секрет, что часть этих мест власть хочет тоже отдать своим людям.
Естественно, что это меньшинство, если оно будет в парламенте, не сможет оказать серьезного влияния на работу парламента. Но оно может внутри парламента напоминать некую "занозу", которая будет мешать уютно сидеть этим новым депутатам.
Единственный момент, который они [оппозиция] могут реализовать, – это нарушить работу парламентских комитетов, потому что семь парламентских комитетов традиционно были под контролем пропрезидентских представителей. И те, кто гипотетически мог бы попасть в парламент из числа оппозиции, могли бы просто требовать, чтобы к работе над законопроектами активно привлекались бы гражданское общество и внешние эксперты. По закону это возможно. Тогда, я думаю, в какой-то степени это позволит расширить состав участников законотворчества. Но в целом, к сожалению, это очень печально, что мы обсуждаем сам вопрос о каком-то очень маленьком участии оппозиции в парламентской работе, и то ставим это как гипотетический вопрос.
– Касым-Жомарт Токаев в прошлом году говорил, что в этом парламенте может появиться реальная оппозиция. Учитывая то, как завершаются эти выборы, она возможна? И если да, то насколько сильно она будет влиять на парламент и решения, которые будут принимать депутаты?
– Я уже упомянул, что Токаев не сильно отличается от Назарбаева. Уже при Назарбаеве была определенная попытка, даже прецедент, когда внутри парламента просто сверху указали и назначили кого-то, чтобы он играл роль оппозиции. После очередных парламентских выборов, я помню, еще при Назарбаеве, просто сказали, что вот эта партия будет "оппозиционной". Она и сказала: "Я оппозиционная партия". Хотя, по сути, являлась провластной.
Это искусственное деление самих политических партий по разным электоральным группам, искусственное деление партий на парламентскую оппозицию и непарламентскую оппозицию – все это, естественно, очередная мистификация.
Поэтому, конечно, опять же, если президент посчитает нужным, администрация президента получит команду разработать механизм, чтобы кто-то внутри парламента бил себя в грудь и называл оппозицией. Да, формально она появится там, но фактически она не будет отражать ни какие-то интересы электоральных групп, ни, самое главное, – интересы оппозиционной части общества. И вот это, я думаю, будет лишним подтверждением того, что будет напоминать, как я когда-то пошутил, "парк нурского периода" – по аналогии с "Парком юрского периода". Потому что те же самые старые партийные динозавры опять же окажутся в этом парламенте.
