Соратницу Навального Любовь Соболь утром 20 мая допросили в Следственном комитете по делу о мошенничестве. Дело было заведено в отношении самого Алексея Навального, а также его сторонников, повестки явиться в ведомство вчера получили около 70 сотрудников созданного им Фонда борьбы с коррупцией.
Само дело было возбуждено в декабре 2020 года: по версии следствия, Навальный и его соратники якобы тратили пожертвования ФБК на личные нужды, а не те, которые были заявлены при сборе денег. Чтобы это доказать, следователи спрашивали у Соболь, в частности, на какие деньги она поставила на зубы четыре винира:
Нанесенный жертвователям ФБК ущерб следователи оценили почти в 5 миллионов долларов.
Любовь Соболь в интервью Настоящему Времени назвала уголовное дело о мошенничестве политически мотивированным. Никаким мошенничеством, подчеркнула она, Алексей Навальный не занимался.
– Это новое дело о мошенничестве на Навального и Волкова, ты в нем в статусе свидетеля, правильно?
– Я ни о каких подробностях дела говорить не могу про это дело, потому что с меня взяли подписку о неразглашении данных. Мне скрывать всегда было нечего, я всегда открыто отвечала на все вопросы. Но раз взяли подписку о неразглашении – то я говорить, конечно, не могу сообщить каких-то подробностей, которые сегодня были.
Вообще, в Следственном комитете, мне кажется, мне уже нужно выделить какой-нибудь отдельный кабинетик. Потому что я уже сюда хожу как на работу, как к себе домой: постоянно то по одному допросу, то по какому-то другому делу, то по третьему, то по десятому и так далее. Из Следственного комитета я за последние пару месяцев просто не вылезаю, постоянно меня сюда вызывают повестками.
Что касается самого дела, то какое мошенничество может быть? Давайте мы будем трезвомыслящими людьми и понимать, что сначала госпропаганда нам рассказывала, что якобы мы живем на какие-то деньги иностранных государств, какого-то Госдепа США, там еще что-то, что они придумали. А теперь якобы речь идет о том, что мы деньги у жертвователей фонда украли. Так вы определитесь: крали мы деньги или мы живем на деньги Госдепа США? Госпропаганда совсем полностью в себе запуталась.
Я многократно писала и комментировала, это видели все люди, которые следили за деятельностью Фонда борьбы с коррупцией на протяжении последних десяти лет. Они видели, что Фонд борьбы с коррупцией всегда осуществлял свою деятельность мирно и в рамках закона. ФБК ежегодно подавал отчеты в Минюст как некоммерческая организация. Мы подавали все необходимые отчеты, проходили многократные проверки, какие-то аудиторские заключения, аудиторские проверки. Все, что нужно было по закону, – все было просто под очень пристальным вниманием всех контрольных органов нашей страны, каких только можно представить. Понятным образом, что вся деятельность велась только по закону.
Что касается отчетов, Фонд борьбы с коррупцией даже взял на себя обязательство ежегодно добровольно отчитываться перед людьми, перед сторонниками. И ежегодно публиковал отчеты о своей деятельности, в том числе о расходовании денежных средств и так далее. Публикация этого ежегодного отчета, достаточно большого, не является обязательной для некоммерческой организации. Обязательно нужно отчитываться было только в Минюст. Но организация приняла на себя такое публичное обязательство, что мы будем максимально открыты и публичны.
Поэтому понятно, что все эти обвинения высосаны просто из пальца. Какое мошенничество? Навальный никогда не получал зарплату в Фонде борьбы с коррупцией, он, наоборот, был жертвователем Фонда борьбы с коррупцией, как многократно сам писал. Он выкладывал в публичный доступ свою налоговую декларацию как индивидуального предпринимателя. Он отчитывался о доходах, выкладывал свою декларацию, когда он шел на выборы мэра города Москвы в 2013 году, где занял второе место с большим отрывом. То есть всегда максимально открыто и законно всегда шла деятельность всех членов команды Алексея и самого Алексея Навального.
Поэтому понятно, что дело это политически мотивировано. Понятно, что это репрессивное давление на всех людей. Не только на меня, которую постоянно таскают в Следственный комитет. Не только на моих бывших коллег, которых постоянно таскают на какие-то допросы. Это репрессивное давление на всех людей, которые хотят жить в нормальном правовом государстве.
– У следователей есть какая-то фактура? Они что-то вам предъявляют или нет?
– Опять же, у меня подписка о неразглашении данных. Но, судя по всему, я не знаю, что там можно вообще написать. Потому что какое мошенничество, если вся деятельность ведется по закону? Как его можно натянуть? У меня вообще нет никакого понимания, как это можно вообще сделать и что они там состряпают. Я абсолютно не знаю, что будет там, что они внутри понапихают. И засекретят ли они это дело или не засекретят. Понятно, что сейчас они очень боятся какого-то разглашения, потому что, видимо, станет известно, что ничего там нет.
– Сейчас таскают на допросы массово людей, которые какое-то отношение имели к Фонду борьбы с коррупцией. Ты понимаешь, насколько это массовая история? И кого именно и по какому признаку они зовут?
– Я не могу разглашать эту информацию.
– Про выборы в Госдуму: у тебя есть уже планы, как конкретно ты будешь вести кампанию, агитацию?
– Да, вести кампанию я планирую и дальше, я ее веду активно с осени прошлого года. Я продолжаю вести свою избирательную кампанию, предварительную избирательную кампанию, потому что она пока официально не объявлена. Условно говоря, официально выборы еще не назначены. Поэтому я веду общественную кампанию по отстаиванию прав граждан. Но я собираюсь действительно баллотироваться в этом году на выборах в Государственную думу, я считаю, что я имею на это полное право.
Мои будущие избиратели, граждане Российской Федерации имеют право увидеть мою фамилию в бюллетене. А кто победит – пусть решают сами избиратели. Я считаю, что граждане должны иметь широкий выбор из разных политических сил. Пусть это будет партия "Единая Россия", КПРФ, ЛДПР, партийные, беспартийные, то есть люди разных политических сил. Все они должны иметь возможность быть представленными на выборах.
Недавно вышел социологический опрос, согласно ему, я являюсь вторым самым популярным оппозиционным политиком в Москве после Алексея Навального. Соответственно, я считаю, что второго по популярности оппозиционного политика в Москве, конечно же, должны допустить на выборы, он должен иметь возможность принять в них участие и попасть в бюллетени.
Но я понимаю, что "Единая Россия" боится моего участия в выборах, и они будут делать все возможное, чтобы меня до них не допустить. И даже не допустить меня до сбора подписей. И мы видим, как они панически боятся, потому что они принимали много законов о клейме "иностранного агента", о сборе подписей – постоянно завинчивали гайки, добавляли какие-то новые бюрократические обязанности для независимых кандидатов. Но все равно они понимают, что даже со всеми этими препонами я, конечно же, одержу победу над любым кандидатом в депутаты, и в том числе единороссом.
– Если Госдума сейчас примет закон, запрещающий избираться в органы власти членам "экстремистских организаций", в том числе ФБК, что ты будешь делать?
– Я считаю, что не нужно складывать руки, нужно бороться до конца. И если у нас есть на это право, то я считаю, что наши права нужно отстаивать.
Конечно же, нам хотят запретить все: ходить на митинги, они нам испортили суды, у нас нет в России справедливых нормальных судов, которые бы квалифицированно рассматривали дела, и уголовные, и гражданские. У нас все меньше и меньше прав остается. Но у нас пока есть право на выборы, так давайте за него бороться!
И я считаю, что если сейчас этот закон будет принят, то он является, конечно, неконституционным: там сразу нарушения нескольких статей Конституции Российской Федерации. Есть закрытый перечень критериев, кто может стать депутатом, баллотироваться в Государственную думу. Я обязательно буду обжаловать закон в Конституционном суде. И я буду продолжать вести свою избирательную кампанию, несмотря на принятие этого закона в том числе.
– Акции протеста какие-то планируются в связи с выборами в Госдуму?
– Хороший вопрос, но у меня на него нет ответа. Нет календаря и графика акций протеста, его невозможно составить, потому что акции протеста возникают, когда у людей нарушаются права. Соответственно, если права людей будут нарушаться, у них есть право на мирный и безоружный протест по Конституции Российской Федерации.
Просто в какой-то степени терпение народа иссякает, и он просто считает, что невозможно отстоять свои права в суде, невозможно их в избиркомах отстоять и так далее – и люди выходят уже на улицу. Поэтому невозможно это спрогнозировать и как-то расписать, невозможно сделать какой-то сценарий. Это только в Кремле считают, что протест можно так срежиссировать. На самом деле люди ходят на протесты в большинстве по своей инициативе. Бывают точки кипения, когда люди переполняются недовольством и отчаянием и выходят на улицы, как было, например, в 2019 году. Мы, незарегистрированные для участия в выборах в Мосгордуму кандидаты, не предполагали, что Москва будет так массово выходить в поддержку своих прав. Мы даже предположить не могли, что будут митинги в 2019 году.
– Сторонники Навального в этом году уже собирали митинги. Планируете ли вы делать это снова?
– У меня таких планов нет. Я считаю, что бесполезно это каким-то образом прогнозировать, потому что никто не понимает, в какой стране мы будем жить через месяц. Буду ли я вообще на свободе через месяц или нет? Смогу ли я кого-то призвать? Я не знаю, что будет завтра. Никто не может дать гарантию, что завтра, например, я останусь на свободе, и меня не поволокут в какое-нибудь СИЗО.
– Из России не собираешься уезжать?
– В настоящий момент нет, не собираюсь. Но опять же: мы живем в непредсказуемой стране. Я думаю, что у Кремля нет какого-то четкого понимания, что будет с нашей страной в ближайшем будущем, не говоря уже о какой-то среднесрочной, долгосрочной перспективе. Поэтому сегодня у нас 20 мая, по состоянию на 20 мая я остаюсь в России.
Я всю жизнь прожила в России, это моя страна, я здесь родилась, здесь живет моя семья. У меня никогда не было иностранного гражданства, ни вида на жительство в другой стране. Я всегда свою жизнь, свое будущее и будущее своей семьи связывала именно с нашей страной. Я люблю нашу родину, и поэтому, конечно же, я не хочу уезжать.
