Александр Лукашенко и Владимир Путин встретились в Сочи 22 февраля. На открытой части переговоров политики обсудили экономическое сотрудничество и разработку белорусской вакцины от коронавируса. По словам Лукашенко, из 33 дорожных карт по интеграции России и Беларуси осталось согласовать шесть-семь.
Белорусский политик обратил внимание на то, что "серьезные переговоры" проходят "в обычной одежде".
Ранее газета "Коммерсант" со ссылкой на источники писала, что Минск рассчитывает получить у Москвы новый кредит в размере 3 млрд долларов (2,4 млрд евро). Лукашенко, в свою очередь, утверждал, что не собирается "чего-то просить" в Сочи.
Что на самом деле обсуждали Путин и Лукашенко 22 февраля и может ли кто-то из них считать эти переговоры успешными? Об этом Настоящее Время спросило у российских политологов Дмитрия Орешкина и Константина Калачева и их белорусского коллеги Валерия Карбалевича.
Орешкин: "Потерять Беларусь Путин не может, он будет терпеть батькины эскапады"
"Не оставляет ощущение некоторой искусственности, когда перед телекамерами один президент предлагает другому покататься на лыжах, а второй ему в ответ говорит: "Как хорошо, что мы в обычной одежде". Для этого они, что ли, собрались? Понятно, что на самом деле сказать нечего, не потому, что что-то засекречено, а потому что не договорились. Лукашенко приезжал за деньгами, и это понятно.
Язык тела говорит о том, что они с трудом друг друга переносят. Во всяком случае, у Путина это прорывается более очевидно
А Путин хочет представить своим избирателям четвертую геополитическую победу с тем, чтобы приподнять свой падающий рейтинг. И это тоже понятно. У него было три победы: чеченская, грузинская и украинская. Сейчас он хочет организовать белорусскую: присоединить территорию Беларуси, так или иначе, хотя бы виртуально представить ее своим избирателям. Не получается, Лукашенко не прогибается, деньги он требует, говорит про братские чувства, он ими довольно успешно торгует уже 25 лет.
Лукашенко живет в значительной степени за счет подачек Путина. То, что Путину нельзя с ним ссориться, это будет геополитическая катастрофа, тоже понятно. Поэтому Лукашенко играет свою игру и, в общем, добивается своих результатов.
Видно, как Путин нервничает. Вы обратили внимание на то, как у него ноги подергиваются? Ему хочется встать и уйти, а он там разговаривает о том, что да, как хорошо, сейчас пойдем кататься на лыжах… Мне кажется, язык тела говорит о том, что они с трудом друг друга переносят. Во всяком случае, у Путина это прорывается, мне кажется, более очевидно. Из этого всего я делаю вывод, что Лукашенко приехал, денег не получил, потому что Путин ему не хочет их давать, но чувствует себя достаточно уверенно, спокойно, протесты он задушил. И в конце концов от России он получит то, что надо. Потому что терять Лукашенко, терять Беларусь Путин не может, он будет терпеть все батькины эскапады".
Карбалевич: "Лукашенко хороший артист, всегда умеет играть ту роль, которая нужна в данный момент"
"Я готов согласиться, что Лукашенко приехал не просить денег. Он приехал их требовать. Как часто бывает в белорусско-российских отношениях, когда Россия в очередной раз задерживает с какими-то субсидиями, Лукашенко переносит эту проблему в публичную плоскость, начинает скандалить, стучать кулаком по столу. И, как правило, Россия идет на уступки.
Теперь ситуация немножко другая: Лукашенко более слаб, чем был год назад. Он не может шантажировать Россию тем, что уйдет на Запад, он не может нигде сейчас взять кредитов, кроме как в России. Поэтому вопрос о деньгах, безусловно, достаточно актуальный для Беларуси, тем более что кредитная линия на строительство атомной станции [в Гродненской области] не выбрана, и Беларусь хотела бы получить эти деньги уже не на станцию, а на другие цели. А ситуация в экономике тяжелая, тяжелый дефицит бюджета (800 млн долларов в 2020 году – НВ), надо постоянно искать деньги, чтобы платить внешние долги.
Лукашенко разыгрывал роль благодарного гостя, который приехал к благодарному хозяину
Обе стороны всячески демонстрируют взаимную приязнь, взаимную дружбу, и не только взаимную дружбу, дружбу двух государств, двух режимов. Лукашенко умеет быть обаятельным, когда он хочет обаять кого-то и получить какой-то конкретный результат. Он хороший артист, всегда умеет, так сказать, играть ту роль, которая нужна в данный момент. Он как бы разыгрывал эту роль благодарного гостя, который приехал к благодарному хозяину. Тут все логично".
Калачев: "Два лидера демонстрируют эмпатию"
"Вывод один: два лидера демонстрируют эмпатию. Но это ситуативная история, она связана с тем, что Лукашенко удалось удержать ситуацию. В краткосрочной перспективе Лукашенко подает пример российскому руководству, у которого впереди сложные федеральные выборы. Что касается среднесрочных и долгосрочных перспектив в отношениях, так ничего и не ясно. Совершенно очевидно, что Союзное государство в прежнем виде реализовано не будет, а дорожные карты можно совершенствовать до бесконечности.
[Лукашенко подает пример] жесткости и последовательности. Собственно говоря, можем представить себе, что будет, если в России случится Болотная 2.0. Я думаю, что действия белорусских силовиков как раз послужат примером. Собственно, Лукашенко продемонстрировал, что наличие политической воли и ставка на силовые структуры позволяют режиму существовать сколь угодно долго.
Путин доволен, что Лукашенко удержался, Лукашенко рад видеть Путина, потому что он надеется на очередной транш
Но другой вопрос – Лукашенко сейчас откладывает конституционные реформы на 2022 год. Что дальше? Пока Лукашенко для России безальтернативен. Естественно, Путин доволен, что Лукашенко удержался, Лукашенко рад видеть Путина, потому что он надеется на очередной транш, ему нужна финансовая помощь. Но что касается тех проблем, которые были, например, допуск российского крупного бизнеса к приватизации белорусских предприятий, я думаю, эти проблемы так и не будут решены.
Лукашенко как вазелином намазанный: удержать его в руках крайне сложно. Мы эту эмпатию видели уже не один раз. Собственно говоря, все это – дежавю. Такое мы уже видели неоднократно. Потом – через полгода, через год – выясняется, что дело глубокой интеграции так и буксует. Слияния и поглощения теперь уже в принципе быть не может с учетом настроений белорусского общества, но я даже сомневаюсь в том, что появится единая валюта и единый эмиссионный центр.
Безусловно, политические и экономические связи будут развиваться, в конце концов, половина торгового оборота Беларуси – это Россия, и в Беларусь вложены четыре миллиарда долларов так или иначе. Но с точки зрения более глубокой интеграции есть одна серьезная проблема – это сам Лукашенко, который как был гарантом суверенитета Беларуси, так и остается.
Кремлю необходимо хотя бы демонстрировать эту интеграцию. Это очень важно для внутриполитической повестки. Собственно говоря, у нас внешняя политика давно уже обслуживает политику внутреннюю, и я думаю, что разговоры про интеграцию сейчас начнутся с новой силой. Собственно, какие-то подвижки действительно, безусловно, будут, но, опять же, совсем не те подвижки, о которых мечтал Кремль еще 10 или 20 лет назад.
В ближайшей перспективе Лукашенко вполне удобен Кремлю, ибо Лукашенко смог устоять. Но, конечно, российское руководство думало и думает о том – а что будет после Лукашенко? Не случайно была активность Бабича в Беларуси как посла. Я думаю, что и Бабарико, наверное, рассматривают вполне серьезно. Но случилось то, что случилось: Лукашенко для России безальтернативен. То есть Россия не может подобрать сама ему преемника, это может сделать только он сам. И приходится делать хорошую мину [при плохой игре]. Собственно говоря, российское руководство уже довольно, что Беларусь на Запад не ушла, что уличные протесты не закончились сменой власти. Раз так, то, что ж, общий враг, общая беда объединяют.
Лукашенко оказался весьма устойчивым с точки зрения позиции в истеблишменте, с точки зрения его взаимоотношений с белорусскими силовиками, которые ориентированы на него. Не произошло раскола элит. А, во-вторых, ставка на кого-либо еще была чреватой. Непонятно, чем бы эта история закончилась. Ситуацией Лукашенко управляет, и это уже, я думаю, для России большое достижение, потому что, безусловно, украинизация Беларуси в план не входила.
Переговоры, конечно же, непростые. Сперва писали, что встреча шла час, потом – шесть часов. Совершенно очевидно, что есть серьезные вопросы, которые остались за рамками. Это ясно, потому что России интересно все-таки, что будет в перспективе двух-трех и более лет. Лукашенко хочет удержаться здесь и сейчас, и будет тянуть так долго, как только это возможно. Поэтому тут вопросы есть. У одних – короткий горизонт планирования, у других – длинный горизонт планирований. У одних – стратегический интерес и интерес не привязываться только к Лукашенко, а привязать Беларусь к России, а у Лукашенко интерес – сохранить самого себя.
Так что здесь проблемы, безусловно, есть, есть противоречия, но самое главное то, что накануне Тихановская сказала, что улицу оппозиция потеряла, вертикаль власти в Беларуси работает, силовые структуры показали свою эффективность. Можно относиться по-разному к тому, как они действовали, но результат есть. Собственно говоря, ситуация стабилизировалась, все познается в сравнении. Вспоминая историю с Януковичем, я думаю, Путин действительно рад обнять Лукашенко".
Что происходит в Беларуси?
С августа 2020 года в стране проходили массовые протесты из-за объявленных результатов президентских выборов. По данным ЦИК, победу с большим отрывом одержал Александр Лукашенко. Однако протестующие не согласны с этими результатами и требуют признать Светлану Тихановскую легитимным президентом Беларуси.
Ряд стран Евросоюза, а также Великобритания, США и Канада не признали легитимность Лукашенко, ввели санкции против белорусских властей и призвали к новым выборам.
Настоящее Время ведет хронику этих событий.
