Настоящее Время подробно рассказывало о заседаниях суда в Буэнос-Айресе, где слушается дело о 400 кг кокаина, обнаруженных в 2016 году в школе при российском посольстве. Но параллельно в Дорогомиловском суде в Москве идет еще один процесс по этому делу. Там на скамье подсудимых четыре человека, в том числе экстрадированный из Германии Андрей Ковальчук. Среди обвиняемых в Москве и Буэнос-Айресе – ни одного дипломата. Главным организатором всей операции считают как раз Ковальчука.

Настоящему Времени удалось узнать, как о происходящем рассказывает сам Андрей Ковальчук, а также получить аудиозаписи заседаний, в том числе допроса главного свидетеля обвинения, бывшего первого секретаря посольства России в Аргентине Олега Воробьева.

Судебные процессы в Москве и Буэнос-Айресе вошли в финальную стадию. За происходящим в аргентинском суде из-за пандемии коронавируса журналисты следят по видеотрансляции, на заседания в российской столице по причине ковида просто не пускают зрителей – только участников процесса. В Дорогомиловском суде уже допросили последнего свидетеля обвинения и передали слово защите. Вердикт присяжных (дело рассматривает коллегия из шести человек) и приговор могут вынести уже в ноябре 2021-го.

В Буэнос-Айресе на скамье подсудимых два человека, в Москве – четверо. Всем им грозит до 20 лет тюрьмы. Никто из шестерых вину не признает. Как российское, так и аргентинское дело базируются на телефонных прослушках и на показаниях основного свидетеля обвинения – Олега Воробьева. С декабря 2015-го по сентябрь 2018 года он был первым секретарем российского посольства в Аргентине и отвечал за безопасность всех зданий и командированных сотрудников. С четверыми из шести обвиняемых свидетель был знаком до обнаружения наркотика.

Андрей Ковальчук: знакомство

Как рассказал дипломат в суде, он впервые увидел главного фигуранта дела, Андрея Ковальчука, 12 февраля 2016 года на официальном посольском приеме. Фамилия будущего обвиняемого значилась в списке делегации МВД, которую возглавлял замминистра Игорь Зубов. На приеме Ковальчук стоял с тогдашним посольским завхозом Али Абяновым (теперь он тоже подсудимый по "кокаиновому" делу). Ковальчук представился Воробьеву как сотрудник департамента безопасности МИДа и упомянул, что раньше служил в ФСБ. Никаких документов не показывал. Первый секретарь посольства поверил новому знакомому на слово. По воспоминаниям других свидетелей, Ковальчук также представлялся сотрудником ГРУ и СВР, а еще Gazprom International. Он якобы подыскивал в Аргентине подходящие газовые месторождения и здание для будущего офиса российской государственной компании в Буэнос-Айресе.

Адвокат Андрея Ковальчука Сергей Юрош говорит, что на момент описываемых событий его подзащитный ни в каких государственных структурах не служил и о занимаемых должностях никогда не упоминал. Выводы об этом свидетели делал сами, исходя из "впечатления значимости", которое производил на них Андрей Ковальчук. По словам адвоката Юроша, на самом деле его подзащитный работал в социальной организации при посольстве России в Германии, которая помогала иммигрантам. Еще одним работодателем Ковальчука был владелец компании Bossner Cigars Константин Лоскутников, больше известный как барон фон Босснер. От его имени в Буэнос-Айресе подсудимый планировал основать закрытый клуб элитного алкоголя и сигар для "сливок аргентинского общества", говорит адвокат.

С 2013 по 2017 год, по данным миграционной службы Аргентины, Ковальчук прилетал в страну десять раз. В российском деле свидетелем проходит предшественник Олега Воробьева – Николай Шелепов, с которым Ковальчук тоже был хорошо знаком. В диппредставительстве главный обвиняемый бывал и раньше 2016 года, однако по итогам февральского приема у первого секретаря Воробьева сложилось впечатление, что посол Виктор Коронелли, работавший в Аргентине с 2011 года, видел Андрея Ковальчука в тот вечер впервые.

"Застрелюсь сегодня": когда наркотики появились в школе

Через полтора месяца после встречи на приеме Олег Воробьев опять столкнулся со своим новым знакомым из делегации МВД. Завхоз Али Абянов привез Андрея Ковальчука на личную встречу с послом. Они с Виктором Коронелли беседовали наедине около получаса, о чем – первый секретарь не знает. "Чрезвычайный и полномочный посол просто так с улицы ни с кем не знакомится. Либо по рекомендации, либо по звонку", – заявил в Дорогомиловском суде Олег Воробьев.

При этом сам Коронелли на слушаниях рассказывал, что видел главного обвиняемого только один раз. Ковальчук же утверждает, что был знаком с дипломатом довольно близко и даже бывал у него в гостях в Буэнос-Айресе. В деле есть их совместная фотография. По телефону обвиняемый с Коронелли не общался и напрямую не переписывался, однако, судя по прослушкам, часто упоминал посла в разговорах с другими участниками событий. Ковальчук настаивает, что в дело вошла только часть записанных телефонных разговоров. Эту "подборку", по его словам, подогнали под "сфабрикованное уголовное дело".

После второй случайной встречи Олег Воробьев и Андрей Ковальчук стали общаться. За восемь месяцев 2016 года только по телефону они разговаривали пару десятков раз. В марте будущий обвиняемый подарил первому секретарю икру и сигары, а тот пригласил нового знакомого в ресторан. В июле того же года Воробьев и посол Коронелли улетели в отпуск в Москву. Ковальчук звонил посольскому безопаснику на российский номер телефона и интересовался, когда тот вернется в Аргентину. После этого разговора у Воробьева осталось неприятное впечатление – будто его "прощупывают", вспоминал он в суде. Как считает обвинение, именно в июле 2016 года, во время летних каникул и отпусков, в посольскую школу и завезли кокаин.

Школа, где в итоге хранились 12 чемоданов с почти 400 кг кокаина, – это большой четырехэтажный особняк в Буэнос-Айресе около одной из главных местных туристических достопримечательностей, мемориального кладбища Реколета. Кроме собственно классов в здании расположены несколько квартир для сотрудников школы. До установки в здании электронных замков (это произошло в сентябре 2016-го) на руках у школьных работников было несколько дубликатов ключей как от входной двери, так и от подсобки под лестницей. В эту небольшую комнату без окон годами сваливали сломанную мебель и неработающие компьютеры. Там же хранили швабры, моющие средства и списанный бюст Ленина. Вход в подсобку находится на первом этаже, рядом с гаражом, где парковал свой вместительный кроссовер Hyundai с дипломатическими номерами завхоз Али Абянов. По словам Олега Воробьева, машину с такими номерами аргентинская полиция могла остановить для проверки документов, но вряд ли стала бы досматривать.

У школы есть система видеонаблюдения: две камеры снаружи и две внутри. Как стало известно во время слушаний в суде Буэнос-Айреса, посольство отказалось предоставить записи с них аргентинской жандармерии. В Дорогомиловском суде Олег Воробьев пояснил, что карты памяти хватало ровно на неделю, дальше система начинала записывать поверх, стирая старое видео. По его же словам, в июле 2016-го как в школу, так и в гараж при наличии ключа мог зайти любой сотрудник диппредставительства или школы.

"Был в отпуске. Извините. Не досмотрел. Застрелюсь сегодня", – заявил, сообщив об этом Дорогомиловскому суду, бывший первый секретарь посольства.

"Чтобы убедиться, что это не стиральный порошок": кто и как обнаружил наркотики

О подозрительном грузе Олег Воробьев узнал 25 ноября 2016 года в посольской курилке. Новый завхоз Игорь Рогов рассказал ему о звонке Андрея Ковальчука, который вроде как отправил спецбортом для посольства новогодние подарки (в их числе икру, больше ста бутылок водки и полтонны гречки), и просил этим же самолетом переслать его багаж, а еще вещи военного атташе Сергея Тарана и Валентины Ивановны. "Имелась в виду Матвиенко. Ковальчук периодически бравировал своими связями в Совете Федерации", – пояснил свидетель. Все эти вещи, по словам Ковальчука, лежали в помещениях или зданиях, принадлежащих диппредставительству.

Воробьев говорит, что стандартную дипломатическую почту специальные курьеры перевозят обычными коммерческими рейсами примерно раз в месяц, а крупногабаритную вместе с личными вещами сотрудников посольства отправляют и получают грузовым спецбортом примерно раз в год. Такой спецборт облетает порядка двадцати стран. Аргентина в этом списке не значится. Посольство в Буэнос-Айресе каждый раз формирует колонну машин и отвозит накопившиеся вещи в Монтевидео – столицу соседнего Уругвая, где приземляется спецборт.

В тот же день, когда был получен звонок от Ковальчука, 25 ноября 2016-го, новый посольский завхоз Игорь Рогов и первый секретарь Воробьев отправились в школьную подсобку. Под сломанной мебелью и черной пластиковой тканью они обнаружили, как им сначала показалось, двенадцать коробок: десять поменьше и две побольше. Находку не фотографировали и не снимали на видео – по крайней мере, в деле этих материалов нет. "Коробки" были завернуты в желтоватую оберточную бумагу, обмотаны скотчем и веревками. Их концы длиной 15-20 см были оставлены свободными. "Характер упаковки говорил о том, что это могло готовиться для диппочты. Концы выводят, чтобы потом повесить сургучную печать и специальную наклейку с маршрутом и номером. Это была не бечевка, а именно веревка, которую сотрудники нашей секретной части использовали для диппочты", – рассказал суду Олег Воробьев. Проведя внутреннее расследование и сопоставив узлы, он позже установил, что чемоданы по распоряжению завхоза Али Абянова перевязывал квалифицированный рабочий по фамилии Дронов, который обычно занимался упаковкой посольских вещей. По словам первого секретаря, рабочий рассказал ему, как по просьбе Абянова завернул чемоданы и оставил их в гараже.

Сняв оберточную бумагу и увидев толстый слой пластиковой пленки и очертания колес под ней, Воробьев и Рогов догадались, что перед ними не коробки, а чемоданы. Вскрыв один из них, обнаружили брикеты, перемотанные по два черной изолентой. "Когда я проткнул, то понял, что внутри что-то похожее на наркотик. Я наркотик на язык попробовал, чтобы убедиться, что это не стиральный порошок, но тут же сплюнул", – сообщил на заседании Дорогомиловского суда Олег Воробьев. О находке срочно доложили в Москву.

В следующие пару дней, по словам свидетеля, Андрей Ковальчук звонил на все известные ему посольские телефоны и интересовался спецбортом. Сначала его звонки игнорировали, а потом, рассказал суду Воробьев, они с послом Коронелли решили начать "оперативные игры". Воробьев встретился с Ковальчуком в отеле и забрал подарки для диппредставительства, для себя, а также лично для посла Виктора Коронелли и его супруги. "Много чего было. Я удивился, как он коммерческим рейсом мог провезти такое количество икры", – добавил Олег Воробьев.

Кроме того, после обнаружения чемоданов с наркотиком первый секретарь посольства собрал все дубликаты ключей от подсобки, закрыл дверь и повесил на нее объявление: "Не вскрывать. Замок сломан". Он также выставил дополнительную охрану в здании, объяснив это тем, что в городе якобы неспокойно: манифестации и протесты. В посольстве стали ждать экспертов из ФСБ. В школе шли уроки.

В российском и аргентинском делах указаны как минимум три даты, когда эксперты из Москвы впервые осмотрели чемоданы и выборочно провели химический анализ 360 брикетов с кокаином: 4 декабря, 5 декабря и 8 декабря 2016 года. Аргентинской стороне сообщили о находке лишь на девятнадцатый день – 13 декабря. Потом, как утверждает следствие, кокаин заменили на муку с песком, вернули багаж в подсобку и стали ждать, кто же за ним придет. В операции "контролируемая поставка" принял участие секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев. Именно на его самолете чемоданы с мукой путешествовали из Буэнос-Айреса в Москву. По итогам российско-аргентинской спецоперации в конце 2017-го – начале 2018 года задержали шестерых: Андрея Ковальчука, бывшего завхоза Али Абянова, предпринимателей Владимира Калмыкова и Иштимира Худжамова (они арендовали бизнес-джет, которым Ковальчук якобы собирался вывозить кокаин, когда посольский спецборт использовать не удалось), а также аргентинского полицейского Ивана Близнюка и его приятеля, корабельного механика Александра Чикало.

Контрабандист Андрей Федорович: версия Ковальчука и вопросы к следствию

Андрей Федорович (адвокат Сергей Юрош называет своего клиента исключительно по имени-отчеству) не отрицает, что неоднократно оставлял свои вещи на хранение в российском посольстве в Аргентине. Вот только в чемоданах в 2016 году, по словам Ковальчука, был вовсе не кокаин, а Kopi Luwak – один из самых дорогих сортов кофе в мире. Его производят в основном в Юго-Восточной Азии. Спелые зерна проходят ферментацию в пищеварительной системе малайских пальмовых куниц – мусангов. Ковальчук говорит, что Kopi Luwak в Аргентину ему привез посредник, а сам он рассчитывал перепродать этот кофе неким покупателям из Бельгии за полмиллиона евро. До этого он уже вывозил из Аргентины и Уругвая легально, полулегально, а нередко и контрабандой самые разные товары, включая шкуры морских котиков.

Пунктом назначения всегда была Европа. Вещи подсудимый переправлял как на коммерческих рейсах, если на них летели сотрудники посольства, так и бортами, зафрахтованными российскими государственными учреждениями – например, министерством обороны. При этом Ковальчук настаивает, что его вещи никогда не имели статуса дипломатической почты. После задержания бывший посольский завхоз Али Абянов признался, что за вознаграждение и раньше пересылал вещи Ковальчука. Из показаний самого Ковальчука следует, что до ноября 2016-го он вывозил из Аргентины и Уругвая в Европу шкуры, вино, поделочные камни и шубы обычным багажом, который досматривался. В аэропортах стран ЕС Ковальчука встречали знакомые из российской дипломатической или религиозной миссий. Эти люди освобождены от уплаты акцизов. За помощь обвиняемый отдавал им часть товара в качестве подарка.

Обвинение в России считает Ковальчука организатором международной преступной группировки. Сам фигурант утверждает, что его подставили. Он предполагает, что аргентинские спецслужбы в 2016-м обнаружили у российского посольства канал по поставке наркотиков, из-за чего назревал международный скандал. Чтобы его замять, Москва и Буэнос-Айрес якобы решили найти крайнего. Хранивший вещи в посольской школе контрабандист Ковальчук стал идеальным кандидатом на эту роль, но его одного было мало. Действующих сотрудников диппредставительства трогать было нельзя, поэтому выбрали бывшего завхоза Али Абянова, сидевшего в этот момент без работы в Москве, уверен подсудимый.

По мнению защиты Ковальчука, Воробьев и Рогов, уже работая под прикрытием спецслужб, специально выводили все телефонные разговоры с ним не в то русло. Ковальчук пытался забрать свой кофе, но посольские искусственно создали ситуацию, в которой сделать это стало невозможно, и буквально вынудили его арендовать бизнес-джет. Так в деле появились знакомые предприниматели Ковальчука – Калмыков и Худжамов: он пригласил их в сентябре 2017-го, потому что у самого будущего подсудимого не было денег на аренду коммерческого самолета. Аргентинских фигурантов дела – полицейского Ивана Близнюка и его приятеля, корабельного механика Александра Чикало – добавили в схему последними. "Присутствие Близнюка и Чикало мой подзащитный объясняет только тем, что показания и обвиняемые нужны были не только сотрудникам ФСБ, но и аргентинцам. Кто-то должен был ответить. В итоге правоохранители поделили подсудимых между собой", – говорит Сергей Юрош.

Несколько раз бывавшему в России во время поездок по линии МВД аргентинскому полицейскому Близнюку грозит до 18 лет тюрьмы: по версии следствия в Аргентине, он якобы мог провезти наркотик, минуя полицейский и таможенный контроли. Чикало вменяют в вину то, что он отвечал за логистику всей операции. Близнюк и Чикало знали Ковальчука, он приглашал их торговать то гречкой, то говядиной, рассказывали они в суде Буэнос-Айреса, но до реального бизнеса дело так и не дошло – и приятели перестали ему верить. В деле есть прослушка телефона Близнюка, который звонил Олегу Воробьеву и предупреждал о шкурах морских котиков, советуя не связываться с Ковальчуком.

Сергей Юрош и другие московские защитники обвиняемых по "кокаиновому делу" обращают внимание на несколько вопросов, на которые не ответило следствие ни в России, ни в Аргентине. Ни ФСБ, ни жандармерия не смогли или даже не пытались установить происхождение партии колумбийского кокаина минимальной стоимостью 30 млн евро и выяснить, как именно наркотик попал на территорию Аргентины. За год, что велись прослушки, ни разу не удалось зафиксировать, чтобы Ковальчуку звонили, например, заказчики, которые ожидали наркотик в Европе, либо поставщики столь крупной партии. Ни у кого из подсудимых не удалось доказать наличие тех самых 30 млн евро или сопоставимой суммы денег, необходимой на покупку почти 400 кг кокаина. Кроме того, говорят адвокаты, им кажется подозрительным поведение Олега Воробьева и сотрудников ФСБ, прибывших из Москвы: они спокойно вскрывали брикеты с порошком, не предположив, что там могли быть, например, яд или взрывчатка. По мнению защиты, это может указывать на то, что первый секретарь и эксперты заранее знали, что в закрытых чемоданах наркотик.