Спустя три недели после первых симптомов отравления людей на Халактырском пляже – самом популярном на Камчатке месте тренировок серфингистов – губернатор Камчатского края Владимир Солодов публично упомянул военный полигон ядохимикатов, который находится неподалеку от места происшествия. Специалисты визуально осмотрели его, но так ничего и не обнаружили, теперь дело за пробами воды, взятыми из скважин на месте захоронения.
Серферы, которые испытали действие отравляющих веществ на себе, отметили, что вода в океане стала опасной после военных учений. Они начались 13 августа, на учениях отрабатывали артиллерийский обстрел побережья, возле которого находится Радыгинский полигон ядохимикатов – это как минимум сотни тонн ракетного топлива и 20 тысяч тонн мышьяка.
Однако местные власти версию отравления ракетным топливом сперва вообще не рассматривали. Екатерина Емец, внештатный советник губернатора Камчатки по вопросам туризма, заявила, что схожие симптомы отравления спортсменов и жителей соседних деревень могут быть не связаны между собой. ТАСС со ссылкой на анонимный источник в экстренных службах Дальнего Востока заявил, что загрязнение воды на побережье в районе Халактырского пляжа на Камчатке вызвано течью нефтепродуктов из коммерческого танкера. Днем 5 октября глава Минприроды России Дмитрий Кобылкин заявил, что ЧП на Камчатке не носит техногенного характера. Вице-президент РАН Андрей Адрианов сообщил ТАСС, что фотографии мертвых животных не позволяют судить о загрязнении пляжей Камчатки.
Но уже 6 октября специалисты Камчатского филиала НИИ рыбного хозяйства и океанографии привели странную статистику о гибели более 90% всего живого на дне Авачинского залива. "Они убедились, что отравляющее тяжелое вещество, которое появилось в Тихом океане, распространяется на юг и, оседая, убивает обитателей дна", – сообщила пресс-служба Кроноцкого заповедника.
Губернатор Камчатки Владимир Солодов вновь заявил, что вредных веществ в воде местная лаборатория не обнаружила, и передал эстафету Москве: там делают затратный спектральный анализ, и надо дождаться его результатов.
Могла ли вода на Камчатке быть отравлена ракетным топливом
Камчатка – регион, в котором с 1960-х годов строился воздушный щит Советского Союза: он был призвал прикрывать северное направление от возможной атаки бомбардировщиков и баллистических ракет с ядерными боеголовками. Для этого на территории Камчатского края были развернуты зенитно-ракетные комплексы С-200. Вторая ступень ракеты работала на жидком топливе, состоящем из двух высокотоксичных компонентов – азотнокислых окислителей, это самин и амил – тетраоксид диазота. Оба вещества имеют третий класс опасности: даже несколько миллиграммов в кубическом метре воды смертельно опасны для человека. Они прекрасно смешиваются с морской водой и придают ей желто-коричневый оттенок.
В блогах к новости об отравлении есть такой комментарий: "В поселке Радыгина под Козельским вулканом – там стояло 2 дивизиона С-200 противовоздушных ракет большого радиуса действия. Я там служил в 90-е после Бауманки офицером – командиром стартового взвода – в двухстах метрах от стартовых позиций моего 2-го дивизиона стоял наш технический дивизион, где ракеты обслуживались и заправлялись, – там были резервуары с десятками – а то и сотнями тонн амино-окислителя для ракет – проверьте – в/ч 60027".
Такая воинская часть действительно была возле поселка Радыгина еще с советских времен. На тематических форумах можно найти воспоминания сослуживцев. Но часть была передислоцирована в другое место, С-200 сняты с дежурства, и сейчас их место заняли твердотопливные ракеты С-400. Военная инфраструктура и полигоны все еще видны на спутниковых гугл-картах.
Мимо притекает река, которая впадает в Авачинский залив в районе Халактырского пляжа. Именно там и было зарегистрировано отравление прибрежных вод.
Еще одно опасное вещество той же группы азотнокислых окислителей, которые применяются в военной технике, – гептил (или диметилгидразин). Это высокотоксичное и канцерогенное вещество, которое в течение нескольких недель может разложиться до менее опасных аммиака, синильной кислоты, азота, водорода. Гептил обладает сильным токсическим и мутагенным действием, раздражает оболочку глаз, поражает дыхательные пути, вызывает сильное возбуждение центральной нервной системы и расстройство желудочно-кишечного тракта. На схожие симптомы жаловались серферы, первыми заметившие загрязнение воды.
Гептил испаряется в виде желтого газа и полностью растворяется в воде. Военные при работе с гептилом используют костюмы высшего класса химической защиты.
В 2015 году неподалеку от Халактырского пляжа произошла утечка гептила. В закрытом городе Вилючинск на базе подводных лодок гептил вытек из корпуса ракеты при перегрузке ее с транспортного корабля. Военные смыли гептил водой в море. Врио министра специальных программ Камчатского края Сергей Хабаров тогда подтвердил этот факт агентству Кам-24.
Гептил до сих пор применяется в качестве топлива в ракетах серии Р-29 – двухступенчатых баллистических ракетах средней дальности и подводного пуска. Они стоят на вооружении российских подводных лодок на Тихом океане.
Могло ли храниться на Камчатке ракетное топливо
Владимир Бекиш, в прошлом офицер ракетных войск, сотрудник НИИ Министерства обороны, в эфире Настоящего Времени рассказал, похоже ли то, что происходит на Камчатке, на утечку ракетного топлива, например, гептила.
— Гептил – ракетное топливо. Собственно, больше нигде не используется. Топливо достаточно токсичное, высокоэнергетичное. Используется только в жидкостных ракетах, в основном ракетах стратегических. Мне не вполне понятно, зачем на Камчатке, где нет базирования стратегических ракет межконтинентальных жидкостных, хранить это топливо.
— Я тоже так думал, пока не прочитал новость 2015 года о том, что в закрытом административно-территориальном отделении (по-советски – в закрытом городе) Вилюйск есть база подводных дизель-электрических лодок, на которых до сих пор на вооружении находится модифицированная ракета Р-29. Жидкостная ракета. И гептил утекал в 2015 году при перегрузке ракеты с завода на борт.
— Даже если так, для жидкостных ракет, которые базируются на подводных лодках, хранить на базе на Камчатке достаточно большое количество топлива – это технологически и с точки зрения боевой готовности не очень здорово.
— И тоже кажется глупо, ведь капсульную ракету уже привозят заряженной.
— Да, она залита, капсулирована, все герметично. Бывают микропротечки, которые определяются техническими сменами и заделываются. Если сильно течет, то ракету убирают. Но хранить топливо можно только с той целью, если заряжать достаточно большое количество ракет.
— По поводу стратегических ракет и ракет средней дальности, насколько я понимаю, там немножко другой уровень технологий. Там этим занимаются не военные, а специально обученные люди в очень сложных предприятиях, которые понимают, что делают.
— Безусловно. Ракета заполняется, заправляется там же окислителем и горючим, и после этого идет дежурство на протяжении многих лет, в течение которых все время стоит. И даже если утекает – ну нестрашно, немножко течет.
— Вы, как человек, который к этому всему имеет отношение, надеюсь, понимаете, что такое техника безопасности. Поэтому расскажите, гептил и амил (это второй компонент топлива) при попадании в воду, воздух и организм человека как себя ведут? Чтобы мы сравнили это с теми данными, которые сейчас приводят свидетели событий, находящиеся на Камчатке.
— Самому лично не приходилось это испытывать на себе. Есть определенные меры безопасности, которым должны следовать все военнослужащие, рабочие и технические смены, которые обслуживают комплексы. Но эта вещь – гептил – очень неприятная, очень токсичная штука. Бывали аварии, когда носитель падал, и вторая ступень, которая не отработала остатки топлива, еще оставалась, загаживала все вокруг. Там, где падала, просто отравление полное. В жидком состоянии хорошо может проникать в почву, почву пропитывать. При не очень высокой температуре окружающей среды испаряться будет не очень интенсивно, а травить будет все что может.
— Долго будет травить? Это годы, часы?
— Условно говоря, недели достаточно.
— Через неделю он перестанет быть ядовитым, но все, что находится в зоне поражения, [погибнет]?
— Концентрация останется, упадет существенно. Но все равно ничего приятного не будет, потому что даже совершенно в малых дозах вызывает очень неприятное ощущение и поражение.
— Когда вы работали, каков был учет за этими веществами? Это третий уровень опасности, довольно серьезная история.
— Это достаточно сложно сказать. Я думаю, что никакого. Если, условно говоря, емкость ракеты первой и второй ступени – 80 тонн, привезли 84. Восемьдесят залили, что-то по пути испарилось. Все в рабочих комбинезонах, с противогазами, с аппаратами искусственного дыхания. Остаток отвезли, либо утилизировали, либо снова на склад, слили в емкость, где хранятся другие запасы этого топлива. И все, больше ничего не учитывается. Что учитывать? У нас ракета заправлена, вот она стоит. Все там.
