В один день с выборами в регионах России голосование провели и на оккупированных российскими войсками территориях Украины: в Донецкой, Луганской, Херсонской и Запорожской областях – в тех частях, которые захвачены. Москва собирается сформировать там региональные парламенты и местные советы, а также проводит голосование в аннексированном Крыму. Уже объявлено, что везде победила партия "Единая Россия". Верховный представитель ЕС Жозеп Боррель осудил выборы на захваченных территориях, отметив, что они незаконные и проводятся "на фоне насильственной и незаконной выдачи Россией паспортов, в том числе детям, насильственного перемещения и депортации, широкомасштабных и систематических нарушений и ущемлений прав человека, а также запугивания и усиления репрессий в отношении украинских граждан со стороны России и ее незаконно назначенных властей на временно оккупированных территориях Украины".
Один из городов, где проводилось голосование в оккупации, – Мариуполь. Советник мэра города Петр Андрющенко поддерживает контакты с живущими в захваченном Мариуполе украинцами и рассказал, что, по его данным, большинство жителей не хотели принимать участия в этом мероприятии, но были вынуждены. При этом многие голосовали "незаметно", досрочно – чтобы не попадать в объективы российских телеканалов. Как это происходило, Андрющенко уточнил в беседе с Настоящим Временем.
— Есть ответ на этот вопрос, почему так. Люди прекрасно понимают, что в городе действует целая компания обыкновенных мариупольцев, которая занимается фиксацией всех, кто "засветится" на подобного рода мероприятиях. Для того, чтобы когда мы вернемся в город, никто не избежал наказания. Это знают все внутри города: те же бюджетники, коммунальщики – и поэтому никто не хочет попадать [в кадр видеокамер], быть опознанным. И несмотря на указания проголосовать, они проголосовали до открытия участков, в мобильных этих "побегунках" (голосование в оккупированных городах проводилось с 31 августа – НВ), и когда открылись участки, их обзванивали и говорили: "Придите на избирательный участок". А он говорит: "Я голосовал уже, у меня доказательства есть", – лишь бы не попасть на камеру.
— Все равно же есть те, кто искренне верит, что Россия там навсегда, любят Путина и "Единую Россию"?
— Безусловно. Они есть везде. Я не знаю такой страны в мире, скажем так, где этого нет. Если там завтра появятся русские… Это же не уверенность и это не идеология – это часть маргинализированного населения, она существует в любом обществе, в зависимости от общего состояния она колеблется по социологии от 5 до 10 процентов. Поэтому можно говорить, что Капитолий штурмовали в свое время приверженцы Путина и русского мира. Это вот те же люди. Они не зависят от образования, возраста, пола. Они есть. Они проголосовали в первый день искренне абсолютно, абсолютно счастливы до поры до времени, думали, что у них будут выборы.
— При этом люди могли как-то демонстративно отказаться? Известны ли такие случаи?
— Отказаться могли, выжить после этого – нет. Поэтому таких случаев нет. И мы не советовали никому [открыто выражать протест]. То есть ты можешь продемонстрировать свою позицию один раз. Не факт, что ее, во-первых, увидят, но факт, что ее увидит ФСБ, – и это значит, что ты пропадешь.
— Понимаете ли вы, зачем эти выборы в принципе проводятся? Кто сейчас руководит городом?
— Русские. Вообще [руководит] непубличное лицо, его не знает никто. Во внутренних протоколах он подписан как Анатолий Анатольевич. Есть человек, у него есть кабинет, он с первого дня оккупации сидит в городе, но его не знает никто, нет ни одной его фотографии. Мы фактически полтора года бьемся узнать, кто это, и с нашими спецслужбами контактируем.
— Анатолий Анатольевич?
— Да, Анатолий Анатольевич.
— А местным что говорят: кто мэр?
— Мэр на сегодняшний день [Олег] Моргун, назначенный гауляйтер. То есть публичные персоны есть, они отдельно. Собственно, как и в Донецкой области в целом: есть [Денис] Пушилин, который по сути политическая персона и ничего не решает (возможно, сейчас он, двигаясь по политической лестнице, и наберет какой-то вес), а рядом с ним сидят ФСБшники. И такие же Анатолии Анатольевичи, которых никто не знает, но которые все эти восемь лет "передвигают фишечки". Даже те русские, которые представляют правительство в так называемой "ДНР", они ею не управляют. У нас же был период, когда у нас был присланный Бердников по кличке "Оленевод", потому что из Якутии, бывший замгубернатора Якутии. Его отправили в Мариуполь так называемым первым замом мэра. Но Анатолий Анатольевич был выше.
— А как вы узнали, что есть Анатолий Анатольевич?
— Мы получили документы. Мы слышали, что такое есть, шило же в мешке не утаишь до такой степени. А потом мы получили ряд документов через наших партизан, ломанули почту внутри за определенный период, включая с июня по ноябрь 2022 года – то есть с момента, как они начали делопроизводство. И фактически получили эти документы: несколько протоколов касаемо безопасности. Там были записаны эти люди, и дальше уже было понятно, куда двигаться и какие вопросы задавать. На этих совещаниях присутствовали этот Анатолий Анатольевич. Сейчас он до сих пор в городе [фигурирует в документах] как Анатолий Анатольевич, только лицо другое: то есть человека заменили, а в протоколах он Анатолием Анатольевичем так и остался. Возможно, это позывной, потому что по безопасности [на совещаниях] присутствуют периодически всякие – батальон "Восток", кадыровцы какие-то: присутствует боец, позывной такой-то. Смех смехом, но с русскими вот так.
Все эти выборы вообще не имеют ничего под собой связанного с управлением городом, связанного с демократией. [Они проводятся] просто потому что так надо было сделать – легитимизация. Собственно, закрепить, что Россия здесь навсегда, "мы обещали вам выборы – нате выборы". Но есть у нас ряд гипотез, почему и зачем. Посмотрим, насколько мы были правы.
— Почему и зачем?
— Во-первых, есть большая российская бюрократическая машина, она катится. Это вообще признак всех тоталитарных режимов: она живет своей жизнью, ей нужны выборы, потому что должны быть выборы – просто так надо. И там нет никаких глубоких смыслов, она катится сама по себе.
Плюс им нужно показать сейчас людям, использовать этот конек в том числе и на международной арене. Это уже стало не только внутренним продуктом России, это становится внутренним продуктом, например, стран БРИКС, показывающим, что есть какая-то поддержка, создающим иллюзию противовеса. Вот они будут говорить: "Посмотрите, в Донецке выборов, пока была Украина, не было, а теперь мы их провели, а линия фронта – вот она же: на околицах Донецка идут боевые действия". То есть это сильный пропагандистский ход, который, я думаю, мы как сообщество еще недооценили. Потому что смысл не в том, чтобы провести какую-то иллюзию [выборов] для россиян или для мариупольцев. Это карта в большей игре.
