Борис Васильевич Чумаков – адмирал советского торгового флота на пенсии. Он живет на северо-востоке Кыргызстана, в высоких горах, в городе Балыкчи, на берегу одного из самых глубоких озер в мире Иссык-Куля. Веселый, неунывающий, любопытный пенсионер занимается спортом, народной медициной и каждый день, надевая форму, идет в порт. Точнее в то, что осталось от него. Познакомившись с адмиралом, режиссеры Лорье Фурньеи Арно Альберола решили сделать его героем своего документального фильма.
Мировая премьера "Адмирала Чумакова" состоялась на кинофестивале Искья в Италии в июле 2021 года, где фильм получил главную премию в программе "Отказано в местонахождении". Лорье Фурнье – французский режиссер, композитор, оператор, автор игровых и документальных фильмов. Он учился в Сорбонне в Париже, а также в киношколе Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе.
Фильм будет доступен на сайте с 11 октября 22:00 мск в течение семи дней.
Мы поговорили с Лорье Фурнье о работе над картиной.
– Вы из Франции, учились в Калифорнии, снимали там игровое кино. А потом приехали в Кыргызстан и сняли документальный фильм? Расскажите, как так получилось. Как вы туда попали?
– Я привык путешествовать еще в детстве, с родителями. Это очень органичный для меня процесс. Дело в том, что мои родители – профессора в университете, они специалисты по Центральной Азии. Я с детства связан с этим регионом. Он всегда был частью моего воображения. С 9 до 12 лет я жил в Ташкенте, мой папа был директором французского института. Там в Ташкенте я выучил русский. Потом я вернулся во Францию. И пять лет назад моей маме предложили стать главной французского института в Бишкеке. Так я снова вернулся сюда, в Центральную Азию.
Сначала я приехал сюда в Бишкек с задумкой для игрового фильма. У меня не было желания делать документальное кино. Но когда я встретил Бориса Васильевича, у меня появилась идея сделать фильм с ним и о нем. Я не думал о жанре, будет ли он документальным или игровым. Но, в принципе, для меня никогда не существовало разницы между этими жанрами, ведь границы очень размыты. Даже в моем первом фильме, который я снимал в Лос-Анджелесе, где история и персонажи выдуманы, все снималось в реальных локациях, и реальность переплеталась с выдумкой. А здесь, наоборот, персонажи и ситуации реальные, но были некоторые постановочные вещи.
– Как вы нашли Бориса Васильевича? Удивительно, где вообще можно найти подобного человека?
– Я путешествовал с моим другом и сорежиссером Арно через Кыргызстан в поисках локаций и идей для игрового проекта. Мы были вдвоем, у нас была машина, камеры и ноутбуки. До этого моя мама рассказывала мне, что есть такой человек. И когда мы были недалеко от города Балыкчи, я подумал, не заехать ли нам туда и не поискать его. Был вариант поехать дальше, но я по натуре очень любопытный человек, и я решил хотя бы познакомиться с ним. У нас не было его адреса, мы стали спрашивать прохожих, и, конечно, все в округе знали, где он живет. Мы постучали в его дверь, он открыл, увидел нас, сказал: "Подождите минутку" – и закрыл дверь. Мы ждали полчаса, потом он вышел во всем обмундировании. Это был готовый персонаж фильма.
– Сколько времени потребовалось на съемки? Как долго вы работали с ним?
– Съемочный период занял два месяца, но в общей сложности мы туда ездили на протяжении целого года.
– В фильме видно, что он очень одинок, но при он не закрыт, а очень открыт миру. У него доверительное отношение с камерой, он чувствует себя с ней как рыба в воде. Что Борис Васильевич сказал вам после просмотра?
– Я был очень рад, что "Адмирал Чумаков" стал фильмом открытия на кинофестивале в Бишкеке. Все было очень торжественно, были песни, официальные речи. Это все видел Борис Васильевич, и, конечно, он был очень горд. Я весь фильм смотрел на него, чтобы видеть его реакцию. Когда фильм закончился, я видел, что его глаза были на мокром месте. Хотя обычно он очень сдержан и никогда не показывает подобные слабости. После фильма мне не удалось услышать обратную связь, на нас "накинулись" журналисты, официальные лица. Но спустя два дня я приехал к нему, чтобы спросить, понравилось ли ему. И он сказал: "Это лучший фильм" – а потом добавил: "Хорошее название! Двумя словами все сказали. Четко".
– Сложно было работать с ним? И вообще снимать в Кыргызстане?
– Это две разные истории. Работать с ним было комфортно. Так как я говорю по-русски, то он сразу же начал относиться ко мне как внуку. Но так как у него особое представление о себе, он не хотел показывать какие-то аспекты своей жизни. Он хотел, чтобы люди видели адмирала, а не пожилого дедушку в своей квартире. Нам понадобилось очень много времени, чтобы он разрешил снимать у себя дома. Но как только мы получили разрешение, процесс пошел.
Что касается съемок в Кыргызстане, нам повезло. Вообще, местные очень любят французскую культуру. Все были очень дружелюбны и доброжелательны. У нас была маленькая команда, три человека, среди которых один из Алматы. Так что было просто.
– В фильме он довольно враждебно говорит об американцах. Как вы думаете, доверился ли бы он вам, если бы вы были не французом, а, скажем, американцем?
– Он бы точно относился бы ко мне хуже. Французская культура для него очень много значит. Например, мы были как раз в июле. И 14 числа он вспомнил, что это День взятия Бастилии. У него большая французская библиотека: Дюма, Бальзак, Доде. Все это помогло наладить контакт, выстроить доверие. Я думаю, что он достаточно умный человек и не захлопнул бы дверь перед моим носом, если бы я был американцем. Но это точно бы что-то изменило в его отношении.
– Как вы думаете, в процессе съемок, он как-то изменился? Может быть, покончил с этой ностальгией по прошлому? Может, съемки в фильме заставили его пересмотреть свое отношение к повседневности?
– Может быть, мы очень много спорили об этом. Но я хотел бы отметить в его защиту, что если бы он был полностью погружен в свое прошлое, то он не был бы таким интересным персонажем для моего фильма. Он гораздо глубже, сложнее. Его взгляд не направлен только на прошлое. Он очень любопытен и интересуется всем, что происходит в мире. Например, моя бабушка – ей столько же лет, но она не интересуется мировыми новостями так, как он. Например, когда я был там, он спрашивал о "желтых жилетах". Как только он получает пенсию, он идет покупать газеты. Конечно, порт – это все, что было в его жизни и в молодости. Конечно, он ностальгирует, видя всю разруху, но не только по политическим причинам. Он очень поэтичен, его связывают довольно теплые отношения с лодками и озером. Это для меня было очень важно.
– Вы в фильме как раз акцентируете внимание зрителя на лодках, в том числе за счет музыки, с помощью которой вы оживляете эту груду ржавого железа. Старые лодки начинают говорить с помощью странных звуков и довольно экспериментальной музыки. Очень поэтический прием. Вы сами писали ее?
– Да, как раз за "странную часть" отвечал я. Всю музыку мы писали вместе с очень талантливым музыкантом Сильваном Бару. Он играет на всех видах духовых инструментов. Там где звучат флейты, это его придумки.
– Да, в фильме много восточных мотивов. Но мне как раз запомнились ударные, звуки металла. Это очень похоже на музыку завода из фильма советского классика Дзиги Вертова "Энтузиазм: симфония Донбасса".
– Спасибо за комплимент. Так как я писал музыку во время карантина, у меня было время поэкспериментировать, как раз поработать над комбинированием шума и музыки. Я записывал музыку дома, используя бытовые металлические приборы. Все, что находил. Заставлял металл говорить. Но на это меня вдохновило как раз отношение Бориса Васильевича к лодкам.
– В фильме вы снимаете разговор героя с дочерью по видеосвязи. Очень странно, что они не видели друг друга почти 30 лет. Его никто не навещает. Вы знаете причину?
– Я не знаю, почему она не приезжает. Очень многие уехали в Россию, но все равно приезжают. Это отчасти объясняет его одиночество. Он не считает, что то, что она его не посещает, – это проблема. Он никогда не говорит ничего плохого о ней: "У нее просто много дел". Интересно, что он никогда не жалуется по этому поводу. Просто продолжает вставать в пять утра, делать зарядку и жить не опуская рук. И это меня впечатляет в нем.
– Было здорово, если бы дочь посмотрела фильм и поняла, что ей надо поскорее приехать и навестить отца.
– Да, я надеюсь на это.
– Над чем вы работаете сейчас? Какие у вас планы на будущее?
– Я сейчас работаю над игровой картиной. Как я сказал, для меня меня нет особой разницы между игровым и документальным. Но если я в будущем встречу человека, который будет так же интересен, как Борис Васильевич Чумаков, я сниму еще один документальный фильм.
