Премьер-министр Великобритании Лиз Трасс ушла в отставку. Она занимала должность всего 45 дней. Это самый короткий срок в истории королевства. Все дело в налоговой реформе, которая не понравилась ни экспертам, ни инвесторам, ни избирателям. Рейтинг одобрения премьер-министра всего через полтора месяца после вступления в должность оказался ниже, чем у ее предшественника Бориса Джонсона перед отставкой.
Исторически короткое премьерство Трасс и возможные последствия ее отставки Настоящему Времени прокомментировал публицист Андрей Остальский.
– Зря в России, радуются, зря в Киеве беспокоятся. Курс на поддержку Украины: всемерную, финансовую, военную и политическую, моральную и какую угодно – будет продолжен при любом премьер-министре из тех кандидатов, которые можно реалистично ожидать увидеть на Даунинг-стрит в ближайшее время. Этот список, в общем-то, уже всем почти понятен. Там есть одна темная лошадка Суэлла Браверман, ушедшая накануне в отставку с поста министра внутренних дел, она на крайне правом фланге Консервативной партии, совсем крайне правом, уже правее некуда. И ее взгляды по Украине не до конца понятны. Тоже не возьмусь утверждать, что она станет ревизионистом и все начнет пересматривать. Просто некоторый знак вопроса существует. Но так как она все-таки наименее вероятный кандидат из этого списка, то я думаю, что и беспокоиться совсем даже и не нужно.
Довольно смешно, что Лиз Трасс в России превратили в какое-то пугало, в какую-то совершенно одиозную личность. Это еще отчасти было связано с ее переговорами с Лавровым, когда он сам сказал, что это разговор слепого, глухого с немым и что полное взаимное непонимание, ее там поймали на оговорке: она две российские области считала тоже частью Украины. Британский посол тут же все исправил. Кстати говоря, это была буквально секундная заминка, но Россия решила в пропагандистских целях раздуть эту ошибку до каких-то космических масштабов. И вот уже Мария Захарова говорит, что Трасс — безграмотный политик. Не безграмотный, Оксфорд закончила вполне нормально.
Но проблемы были огромные у Лиз Трасс, не имели никакого отношения к украинскому и российскому направлению политики. В этом отношении как раз все было благополучно и поддерживалось и политическим истеблишментом, и общественным мнением. Поэтому все эти радости и рукоплескания тоже, наверное, носят чисто пропагандистский характер.
Премьерство Трасс войдет в историю мировой политики как пример того, что трудно совместим идеализм с прагматическими реалиями, политическими. Лиз Трасс в молодости была антимонархисткой, суперлибералкой, потом стала просто либертарианкой, особенно в экономическом отношении. И вот этим взглядам она всю жизнь оставалась верна. И, как теперь видно, отчасти стала догматиком, перестала замечать, что эти, может быть, и хорошие, и интересные идеи, планы просто несовместимы с реальностью. Это ведь так называемая supply-side economics, то есть экономика предложения, в отличие от спроса, или рейганомика, как ее иногда не совсем грамотно называют. Она предполагает низкие налоги, низкое государственное регулирование и упор на поощрение производства, поощрение предложения, чтобы экономика росла быстрее, а до всех дойдут постепенно плоды этого роста. Такая не до конца доказанная либертарианская теория, в которой, на мой личный взгляд, есть доля истины. Но главное ведь – каждому овощу свое время.
От нее ждали кризисного менеджмента. Вот кем она должна была стать с точки зрения ожиданий британцев и большинства консерваторов в парламенте, по крайней мере. Страшный кризис, рост цен на энергоносители, путинская война, с которой непонятно что делать, чудовищная инфляция. А тут выходит человек и говорит: "Мы поставим сейчас эксперимент, мы устроим вам либертарианскую экономику, мы резко снизим налоги". Значит, и так колоссальное инфляционное давление, а мы добавим 60 миллиардов фунтов, причем не знаем, откуда мы их возьмем. Видимо, долг вырастет до невероятных масштабов, раздуется как пузырь, но мы об этом даже думать не хотим – как-нибудь вылезем. Ввязаться в драку, а там будет видно. Когда это страна услышала, то она оторопела. Как один из ведущих британских экономистов сегодня сказал, и финансовые рынки просто оторопели, у них отвисли челюсти, они были в ужасе. То есть они просто такого никак не ожидали в такое время.
В результате понятно, что стало происходить: полетели вниз рейтинги государственных облигаций, а от облигаций зависят почти все пенсионные фонды, они оказались чуть ли не на грани разорения. Банк Англии был вынужден вмешиваться, принимать какие-то жуткие меры, чтобы их спасти вообще от банкротства, а значит не оставить британцев без пенсий. И да, фунт упал, конечно, самым катастрофическим образом. Но и тут хватило все-таки ума у Лиз Трасс понять, что нет, это просто катастрофа. И не понимают ее идеализма, нет, совершенно – ни общественность, ни рынки, ни банки, ни экономисты – никто. И она сдалась, она сделала козла отпущения Квази Квартенга, своего, в общем-то, любимого опорного министра, канцлера казначейства, принесла его в жертву. Вместо него назначила Джереми Ханта, человека противоположных взглядов, который всю эту реформу тут же полностью отменил. Но тогда это тоже очень несолидный выход: что за переобувание в воздухе? Что за разворот на 180 градусов?
Разве так может вести себя премьер-министр? Нет! И лояльность по отношению к твоим главным союзникам, к тому же Квартенгу, этого же все-таки тоже ждут всегда от лидера, всегда. И в результате вот, 45 дней без малого. Рекорд. Предыдущий хоть 119 дней был премьер-министр, триста лет назад, и то, потому что умер. А вот теперь всего 45 дней. И отрицательный рейтинг. Такого не было никогда, между 70 и 80%.
– Кажется, что после Brexit британские премьеры стали меняться чаще. Почему?
– Нет, это ужас что говорят. Это потому что Brexit – это кризис, он расколол британское общество пополам. И нельзя допускать. Вот, очевидно, теперь доказана экспериментально та истина, что по таким судьбоносным вопросам, когда решается судьба страны на десятилетия вперед, нельзя проводить референдумы и решать их референдумами. Потому что референдум сиюминутный. Вот тогда большинство британцев так было настроено, а сегодня, например, достоверно известно, что большая половина проголосовала бы против выхода из Евросоюза. Оно переменчиво, как сердце красавицы. Разве можно на это опираться? Разве можно так решать судьбу страны? И в любом случае, когда раскол пополам, по-моему, и норвежцы, и другие скандинавы, когда у них намечались такие ситуации, когда раскол общества почти пополам, они говорили: "Нет, тогда это референдумом нельзя решать, потому что это будет означать своего рода тихую гражданскую войну одной половины против другой, так невозможно сосуществовать, поэтому давайте искать какие-то другие решения, откладывать", – и так далее, и тому подобное.
К сожалению, Британия всеми этими совершенно очевидными с точки зрения здравого смысла истинами пренебрегла. И в результате получила этот перманентный, в общем-то, социально-политический кризис. И огромное количество стало ненависти, соцсети больно читать, как люди оскорбляют друг друга, уже что-то российское начинает напоминать в этом плане. Поэтому это была, конечно, грандиозная, с моей точки зрения, не только с моей точки зрения, а и большинства обозревателей, ошибка, совершенная Великобританией, ассоциирующаяся с Борисом Джонсоном. А вы ведь, наверное, захотите спросить, каковы перспективы его возвращения в кресло премьера.
– Каковы шансы, что премьер-министром снова станет Борис Джонсон?
– Я не знаю, насколько в русском языке уже употребляется слово fandom, вот эта масса фанатиков и поклонников. У Джонсона она солидная, большая. Не огромная, но очень серьезная и большая прежде всего внутри Консервативной партии. В обществе в целом тоже 25% таких людей наберется. Ну и они, конечно, полны энтузиазма. Уже вовсю раздаются голоса: "Только Джонсон!", "он нужен партии!", "он нужен стране!", "Британия должна раскаяться, что она от такого талантливого человека избавилась". Но все-таки, честно говоря, даже рискну так сформулировать: надеюсь, что этого не произойдет. Потому что возвращение Джонсона, если все-таки это как-то протащат, надеюсь, что нет, будет чревато просто чудовищным кризисом британской демократии уже на более высоком уровне, чем то, что происходило до сих пор.
Все ведь лидеры оппозиционных партий, все просто в ярости, они говорят: "Нет, это вообще". Вы понимаете, человек, который разоблачен, как шарлатан, как лгун, как манипулятор, возвращается – после этого вообще как можно будет уважать Британию и ее политику? Нет! И уже ходят такие разговоры: если уж такое случится, все оппозиционные партии должны из парламента уйти, объявить полный бойкот и гражданское неповиновение, чтобы миллионные демонстрации каждый день. Вот это нужно Великобритании во времена тяжелейшего финансового кризиса? Категорически нет. Поэтому я надеюсь, какого-то здравого ума фракции Консервативной партии в парламенте, а сейчас пока в ее руках решение этого вопроса, все-таки хватит.
Вообще, все здравомыслящие тори, консерваторы говорят, что надо решить именно во фракции, не допускать голосование рядовых членов. Они уже показали, насколько они наивны и некомпетентны, в выборах Лиз Трасс. Хотя их предупреждали, что чем-то в этом роде и кончится. И теперь да, не надо повторять эту ошибку. Фракция должна выбрать одного-единственного кандидата. И тогда по правилам рядовые члены могут либо вообще не голосовать, либо как-то формально отметиться, но этот человек фактически автоматически станет новым лидером партии и новым премьер-министром. Важно найти такую фигуру. Фракция, конечно, расколота: правые, левые, центристы One-nation, Tory так называемые. Им будет трудно очень договориться. Но это единственный рецепт спасения от кризиса и спасения партии консерваторов, честно говоря. Поэтому я по-прежнему выражаю надежду, что такая фигура будет найдена.
