Вечером 31 августа штаб бывшего главы "Белгазпромбанка" Виктора Бабарико распространил его видеообращение. В нем кандидат, который не был допущен к выборам президента Беларуси и уже более двух месяцев находится в тюрьме, объявляет о создании движения "Вместе" и говорит о продолжении политической борьбы. Вслед за этим с видеообращением выступила представитель избирательного штаба Бабарико Мария Колесникова, которая сейчас входит в Координационный совет белорусской оппозиции. Она также сообщила, что подаст в ближайшее время документы на регистрацию новой партии.
Еще одна представительница объединенного штаба Светланы Тихановской на выборах – Вероника Цепкало, которая представляла не допущенного до президентской гонки предпринимателя Валерия Цепкало. После выборов Валерий Цепкало выступил соучредителем благотворительного фонда в помощь бастующим и пострадавшим белорусам.
Во вторник Валерий Цепкало тоже сделал заявление: "По поводу Конституции и переговоров. Повестка дня – убрать Лукашенко. Точка. Ни в коем случае нельзя дать себя убалтывать и проводить референдум по Конституции".
О возможных вариантах развития политической ситуации в Беларуси Валерий и Вероника Цепкало рассказали в эфире Настоящего Времени.
– Что вы думаете о словах Марии Колесниковой о том, что она готова стать лидером протестов внутри страны, и вообще о создании партии Виктора Бабарико сейчас, в этот момент?
Валерий: Что касается создания партии, понятно, что партия – это некая часть более широкого движения. На самом деле каждый имеет право создавать партии, это право любого гражданина Беларуси. Вообще, на самом деле есть команды или организации, группы белорусов, которые хотят этого. Единственное, в том движении, которое у нас сейчас идет, я имею основание опасаться, чтобы тот процесс создания партий, который они хотят запустить, не превратился в чисто формализованный процесс переговоров с белорусским Министерством юстиции, обсуждение устава, обсуждение других каких-то юридических документов.
– Чем это плохо?
Валерий: Это плохо тем, самая главная проблема чтобы не убалтывалась тем самым, чтобы она не уходила в юридическое русло. Когда штаб Виктора Бабарико сделал предложение начать референдум по вопросу возвращения предыдущей Конституции прямо в разгар президентских выборов, я тоже выступил против этого, потому что считал, что основное – это президентские выборы, кампания. Мы должны были сосредоточиться на президентской кампании. После того как нас с ним не зарегистрировали, мы объединились вокруг Светланы Тихановской для того, чтобы помочь ей выиграть эти президентские выборы.
То есть на сегодняшний момент для меня есть четко один критерий, который вся оппозиция должна соблюдать. Все, что нацелено на поднятие политического градуса, все, что нацелено на поднятие протестного настроения, – это хорошо. Все, что будет нацелено на убалтывание процесса протестного движения, перехода политических дискуссий с улицы в кабинеты, – это будет плохо. Потому что это затянет людей, вместо того чтобы убрать Лукашенко от власти, это затянет их в ненужные политические дискуссии в отношении того, какие должны быть полномочия у управления делами президента, надо ли рассматривать Беларусь как социальное государство или социально ориентированное, что такое брак (союз мужчины и женщины или что-то другое).
То есть вместо того, чтобы решать самую главную проблему – освобождение политических заключенных, проведение новых выборов, при этом Лукашенко должен уйти, "Уходи" – это основной тезис, основной лозунг данной политической кампании, – мы не должны уходить сегодня в какие-то кабинетные дискуссии.
– Вы думаете, что в кабинете нельзя будет выдержать тон разговора в ключе тех требований, о которых вы говорите, без обсуждений роли семьи в будущем Беларуси?
Валерий: Я думаю, что это сейчас не является актуальным, это будет просто реальное забалтывание ситуации, это будет попытка успокоить общественные настроения, бросить какую-то кость публике, белорусскому обществу. А потом эту кость с такой же легкостью Лукашенко заберет после того, как протестное настроение начнет снижаться.
– Вероника, скажите, пожалуйста, вы видите сейчас Марию Колесникову как фигуру, вокруг которой стоит внутри страны объединиться так же, как до выборов вы объединились вокруг Светланы Тихановской, и таким образом представить ее как то самое лицо, лидера оппозиции? Без лидера всегда трудно, сами понимаете.
Вероника: На мой взгляд, Светлана Тихановская была единственная, кто [находился] в бюллетенях для голосования во время президентской кампании, соответственно, у нас уже есть лидер, это Светлана Тихановская, за нее проголосовали, как мы знаем, от 70 до 80% белорусов. Поэтому у нас есть лидер оппозиции, который на самом деле был в бюллетенях, несмотря на то, что Светлана не находится в Республике Беларусь, потому что, находясь в Беларуси, лидеры оппозиции не могут говорить многие вещи, которые можем говорить мы открыто, находясь за пределами Беларуси. Вы знаете, что призыв к митингу расценивается как уголовная ответственность в нашей стране, это статья Уголовного кодекса. Поэтому очень многие вещи сейчас не могут говорить в силу того, что они находятся в Беларуси. Поэтому, на мой взгляд, лидер оппозиции, я считаю, – это Светлана Тихановская. Она – избранный президент, за нее проголосовало большое количество людей. Поэтому на переправе лошадей не меняют.
– Кстати, Светлана Тихановская тоже, по сути, косвенно проговорила эту же самую мысль относительно себя. Я могу ее понять, прекрасно понимаю. Действительно, белорусы голосовали за Светлану Тихановскую. Но как представитель, как человек, который может на улице символизировать ваше присутствие, Колесникова может присутствовать – или ее роль какова сейчас, как вам кажется?
Вероника: На мой взгляд, любая роль, которая будет вести к устранению режима Лукашенко, пожалуйста, Мария может выходить на улицы, становиться в женские "цепочки солидарности", создавать партии, любые инициативы. Это как маленькие ручейки, которые вольются в одну большую реку. Но не надо забывать, что одна большая река для нас сейчас – это свержение режима Лукашенко.
Поэтому можно называть любыми словами, но, на мой взгляд, все-таки у нас единственный легитимный кандидат – это Светлана, за нее проголосовало много людей. Она действительно сейчас многое делает и на международной арене, ее штаб работает и представлен в Координационном совете. Поэтому мы можем разные инициативы запускать, мы можем делать разные совместные действия, но самое главное для нас сейчас – это свержение режима Лукашенко, и фокусироваться нужно только на этой цели. Никакой расфокусировки у нас быть не должно.
– Валерий, вы понимаете, что партнеры по тому же ОДКБ, Союзному государству и прочее демонстрируют свое желание поговорить с кем-нибудь юридически оформленным? Для России это такая святая вещь – обязательно поговорить с кем-то очень легитимным, не дай бог не с людьми на улице. В этом смысле партия Виктора Бабарико или любая другая организация, оформленная в Минюсте, для России, наверное, комфортна была бы. Это плохая или хорошая идея в этом разрезе?
Валерий: В этом разрезе это довольно странная идея, потому что если эта партия будет зарегистрирована в Министерстве юстиции, и понятно, что она будет зарегистрирована исходя из того, что Лукашенко даст добро…
– Из конъюнктурных соображений, да.
Валерий: И он даст добро на ее регистрацию. Это будет немножко странно выглядеть, потому как мы знаем о том, что ряд альтернативных так называемых кандидатов в президенты, которые не собрали подписи, а делали им на ксероксе либо дорисовали подписи, они сдали, с их слов, по 100 тысяч подписей, а Центризбирком сказал, что они сдали по 147 тысяч подписей, тогда это будет выглядеть немножко странно. Потому как настоящая оппозиция хочет, чтобы Лукашенко ушел.
Лукашенко проиграл эти выборы, он их сфальсифицировал самым наглым и бессовестным образом, плюнул в лицо общественному мнению. И он должен, безусловно, уйти. Мне кажется, что это должно быть условием всего протестного движения. Если партия говорит: "Меня Лукашенко зарегистрировал, давай я сейчас с ним буду обсуждать какую-то Конституцию, сидеть год, два, пять". Он же уже последние восемь лет обсуждает эту Конституцию и не говорит, в чем суть этих перемен, в чем суть изменений в этой Конституции. Это очередная попытка продлить его срок пребывания у власти и фактически легитимизировать его присутствие в качестве президента Беларуси, что является абсолютно неприемлемым.
Я еще раз подчеркиваю: он эти выборы проиграл, и это абсолютная убежденность всего белорусского общества, ни у кого в Беларуси нет сомнения в том, что он эти выборы сфальсифицировал. И он является сегодня преступником, который просто-напросто эту власть узурпировал и не хочет ее отдавать, потому как она ему обеспечивает хороший, комфортный уровень существования, богатства – он является самым богатым человеком в стране, наверное, единственным олигархом. Поэтому это то, что он хочет оставить, и то, что ни в коем случае белорусское общество не должно ему позволить.
– Давайте прямо: это раскол в вашей компании – или пока нет?
Валерий: Нет, безусловно. Нет здесь никаких лидеров, каждый может считать себя лидером, я могу считать себя лидером, Вероника может считать себя лидером, Маша может считать себя лидером, Светлана может считать себя лидером.
Вероника: Да любой гражданин Беларуси может считать.
Валерий: Любой белорус, который выступает с организацией стачки в "Гродно Азот" или на "Нафтане", он тоже может и вправе считать себя лидером. И, возможно, он даже больше сделал и делает, чем мы, организуя забастовочное или стачечное движение на государственных предприятиях. Поэтому лидером может считать себя каждый.
Важно здесь одно: чтобы каждый из нас ставил перед собой цель – демократизацию Беларуси, уход Лукашенко от власти, освобождение всех политических заключенных и проведение новых выборов. Это является тем критерием оценки, которая будет проводить водораздел между реальной альтернативой Лукашенко и попыткой продлить по тем или иным основаниям или предлогам его время у власти.
– Дата выборов была поводом для того, чтобы люди вышли на улицу. Потом насилие было поводом для того, чтобы люди вышли на улицы. Нет партии, не обсуждается конституционная реформа, ничего как бы не происходит, к чему можно привязаться как к дате. Что может стать поводом для того, чтобы люди хотели, могли продолжать требовать то, что они начинали требовать 9 августа? Какой момент должен произойти?
Валерий: Вы правильно поставили вопрос, но когда мы говорим о партии, пусть она будет даже самая многочисленная, ты как лидер должен говорить партии, что надо делать. Либо это партия революционного образца, как у Ленина, либо это партия парламентского типа. Но люди, вступив в партию, должны слушать указания лидера в отношении того, что надо делать. Я сейчас в данном случае говорю, и Вероника об этом говорила, что люди, которые находятся в Беларуси, не могут говорить, что надо делать. Они не могут говорить: "Давайте мы сегодня проведем женскую "цепочку солидарности", выйдем все женщины, возьмемся за руки, друзья".
– Тихановская может это делать.
Валерий: Тихановская может. Мы можем. Могут другие альтернативные кандидаты или политики, которые находятся за пределами Беларуси. Но это не может делать ни один человек, который находится в Беларуси. Поэтому, когда мы говорим о создании некоей организационной структуры, мы должны понимать, для чего это создается, для каких действий.
– А для каких действий, на ваш взгляд, это может создаваться сейчас? Для того чтобы Виктор Бабарико участвовал в следующей избирательной кампании, я думаю. А вы как думаете?
Валерий: Нет, ради бога, я ничего не имею против политической партии. И, наверное, я тоже создам политическую партию. Вопрос просто в том, чем заниматься сейчас, какова должна быть сейчас повестка.
– У вас есть ответ, который бы сейчас [подошел]?
Вероника: Продолжать забастовки и мирные движения, только это.
Валерий: Продолжать забастовочное движение. Как это происходило в Армении. Выходить, все большее количество людей вовлекать в этот процесс. На самом деле мы видим и чувствуем, каким образом проводят водораздел внутри бюрократического аппарата, который начинает все больше и больше сомневаться. Это последующая последовательная делегитимизация этого режима, это то, что в шахматах называется цугцванг, в который попал Лукашенко, когда каждый его шаг все больше ухудшает его положение и все больше компрометирует его в глазах людей. Соответственно, все большее количество людей должно выходить, пока не выйдет вся страна и пока весь государственный аппарат и весь силовой блок поймут, что они защищают абсолютно незаконного, уцепившегося синими пальцами в кресло царька человека, которого не стоит защищать, не стоит их жизни, не стоит судьбы Беларуси.
– Вы сказали, что вы, может быть, зарегистрируете партию. Когда, как она будет называться?
Валерий: Сейчас у нас на самом деле не является это задачей. У нас задачей сейчас является создание фондов, которые будут поддерживать всех без исключения людей, какую бы они ни занимали политику. Если они либералы, может, они консерваторы, может, они социал-демократы, может, они хотят связи с Россией, может, они хотят более тесной связи с Западом, может, они стачечный комитет и хотят, чтобы были государственные предприятия, может, некоторые хотят, чтобы эти предприятия были акционированы, – весь спектр мнений. Но люди, которые разделяют базовые ценности с нами – я не буду их еще раз повторять, – они будут получать от нас помощь.
– Все понял. Партию создадите?
Валерий: Нет, сейчас нет.
Вероника: Сейчас нет, но позже да.
